Звездная река - Гай Гэвриел Кей

Он пишет, она читает:

«Ты была мне нужна, я хотел быть с тобой, слышать твои мысли, в ту ночь, когда это произошло. Я начинаю понимать, что так будет всегда, и что это невозможно. Но мне легче, если я знаю, что ты существуешь в мире. Извини за поспешные мазки кисти».

Она качает головой. Они в действительности очень хороши, его мазки кисти. Но она видит их сквозь слезы. Война вот-вот начнется. На севере. На его спине слова, написанные, выжженные созданием из мира духов, почерком императора. Она первая, кто их увидел. Комната в Синане, над внутренним двориком и фонтаном.

«Мир такой странный», – думает Шань. Более странный, чем можно описать или понять. Она вытирает глаза и спускается вниз навестить отца, которого любит и который любит ее без всяких оговорок и сомнений.

Осенью и зимой составляли планы. Непрерывным потоком из Ханьцзина текли курьеры; другие возвращались под ветром и дождем. Незадолго до нового года выпал первый снег. Гэнюэ был тих и прекрасен.

Одну армию на северо-западе тренируют и оттачивают, подобно клинку. Самый последний из назначенных генералов не пользуется особой любовью равных ему по званию, он слишком быстро возвысился, и это не может не беспокоить их, но они видят, что его солдаты не разделяют этих чувств.

Со временем также заметили, что солдаты, которых он обучает, стали удивительно дисциплинированными. Командир Жэнь Дайянь повел сорок тысяч солдат на юг с заданием подавить мятеж разбойников, который превратился в настоящее восстание на обоих берегах реки Вай. Для беспорядков много причин. Сеть «Цветы и камни» продолжает работать. Леса вырубают ради строительных материалов для нового дворца. Налоги снова повысили во время сбора урожая.

Конечно, повысили. Грядет война. Это всем известно.

Сообщают, что командир Жэнь лично участвует в сражениях с мятежниками с мечом и луком. С луком, только подумать! Его люди сражаются в лесах и на болотах, преодолевают их. Некоторые другие высокопоставленные командиры, услышав об этом, шутят насчет того, что Жэнь Дайянь хорошо подходит для военных действий на болоте, учитывая его происхождение.

Его личное участие в боях считают недостойным, оно вызывает беспокойство у других командующих армиями Катая – нехороший прецедент.

Восстание бандитов подавлено, очень быстро. Рассказывают, возможно, с преувеличениями, о стратегии, которую применили против них в труднопроходимой, лишенной дорог местности.

Вожаки мятежников казнены, но только вожаки, судя по донесениям. Кажется, примерно десять тысяч мятежников новый генерал принял в свою армию. Это тоже вызывает беспокойство. Они идут вместе с ним на север, на земли выше Еньлина.

Они опоздали и не приняли участия в весеннем наступлении на Южную столицу сяолюй.

То восстание на реке Вай – и необходимость послать на его подавление армию – потом те, кто изучал события того времени, нашли в них глубокий смысл.

Четыре вожака алтаев, под предводительством брата военачальника, явились в Ханьцзинь в начале зимы, проскользнув мимо патрулей сяолюй, по-видимому, без труда.

Их приняли достаточно учтиво, учитывая то, что они – примитивные варвары. Они понятия не имеют о придворном этикете и о приличном поведении, и говорят, что они вели себя очень грубо с женщинами, которых к ним послали. Первый министр Катая Кай Чжэнь собирается взять Южную столицу сяолюй, как желают эти алтаи, но не собирается отдавать ее им, как они того желают, в обмен всего на четыре или пять префектур из четырнадцати.

Нет, с Катаем так нельзя вести переговоры – ни степным вожакам, ни тем более невежественным северо-восточным племенам. И у щедрости есть границы.

Брат военачальника – его зовут Бай’цзи – не представлен императору. Абсурдно даже думать, что такое могло произойти. Делегация алтаев один раз встречается с Кай Чжэнем, в обстановке такой церемонии, которая должна внушить им огромное благоговение. Их провели к первому министру мимо сотен придворных.

Не выказывая никаких признаков благоговения, брат военачальника спрашивает через своего переводчика, почему городским стенам с северо-восточной стороны, у сада императора, позволили так разрушиться. Первый министр отказывается отвечать. Он цитирует Мастера Чо. Предлагает им скромные подарки – шелк и фарфор.

После того, как алтаи двинулись обратно на север, первый министр приказал обезглавить человека, отвечающего за ремонт стен, вместе с его основными подчиненными. Их головы выставили на пиках над воротами. Стены приказали отремонтировать.

Настроение в городе напряженное, что неудивительно – слухи и дурные предчувствия. Некоторое облегчение наступило, когда пришло сообщение, что восстание на юге подавлено. Река Вай слишком близко от столицы, а силы восставших возросли.

Первый министр принимает поздравления императора с этой победой. Он получает в награду рисунок иволги на цветущей сливе, сделанный собственной изящной кистью императора.

Зимой выпал снег, что не так уж необычно для Ханьцзиня. Дети играют в нем, хохочут. Любимых певчих птиц императора в Гэнюэ собирают мужчины и мальчики, обученные для этого, и помещают в большое, отапливаемое помещение – недавно построенное, дорогостоящее, – где они могут свободно летать среди деревьев и кустов до конца холодного сезона.

Император совершает новогодние обряды во время пышной церемонии. Новая музыка для этих обрядов исполняется впервые, с интервалами, построенными на измерении длины пальцев на левой руке императора. Устраивают фейерверки, как всегда. Ханьцзинь празднует три ночи, каждую ночь.

Снова идет снег перед Праздником фонарей. Красные фонари на фоне белого снега, красные драконы в танце драконов, и полная луна, восходящая над всем Катаем, над всем миром под небесами, и снова вспышки салюта.

В день Праздника холодной еды оплакивают мертвых и убирают могилы. Император уже уехал из города с длинной свитой, чтобы посетить гробницу своего отца. Там он опускается на колени, отдавая дань уважения, на виду у всех. Предстоящая война считается актом проявления сыновней преданности. Известно, что покойный император, отец Вэньцзуна, всегда оплакивал потерянные реки и горы.

Приходит весна.

Большие перемены в мире могут произойти из-за одного важного события, или потому, что множество мелких событий, каждое из которых само по себе незначительно, складываются, как детали деревянной головоломки, похожей на те, что продают на деревенских базарах за несколько медных монет.

Часть четвертая

Глава 20

Он почувствовал, когда поднялся ветер. Он его ждал. Близился рассвет, а значит, и бой.