Девятое Правило Волшебника - Терри Гудкайнд

Волчий вой, разбудивший его тогда, был странным — но не настолько, чтобы вызвать такую тревогу.

Ричард осмотрелся, но не увидел в темноте Кары. Между толстыми стволами деревьев он различил только алую полосу рассветного неба, напоминающую кровавую рану.

Он смертельно устал от бешеной езды из глубин Древнего мира. Много раз их останавливали солдаты, патрулирующие Срединные земли, либо же отряды вражеских войск. Они не составляли основную силу Имперского Ордена, но были достаточно опасны. Один раз они позволили каменотесу и его жене, как представились Ричард и Кара, продолжить свой путь «к месту работы во славу Ордена». Во всех остальных случаях приходилось драться. Стычки были кровавыми.

Ему требовалось больше времени на сон — в пути они почти не отдыхали, — но с тех пор, как Кэлен пропала, они не могли позволить себе спать вволю. Он не знал, сколько времени ему понадобится, чтобы ее найти, но не собирался тратить впустую ни секунды. От отказывался признать, что помощь уже запоздала.

Одна лошадь недавно пала от изнеможения — он даже не помнил, когда именно это произошло. Другая повредила ногу, и ее тоже пришлось бросить. Ричард сомневался, что в ближайшее время им удастся добыть еще лошадей. Следовало заняться более важными делами. Они приближались к Агаденскому лесу, обители Шоты. За последние несколько дней они совершили тяжелое восхождение по горной гряде, опоясывающей лес.

Растирая усталые, ноющие мышцы, он в который раз задумался о том, как уговорить Шоту помочь. Она помогала ему прежде — но не было никакой уверенности в том, что так будет и в этот раз. Сказать, что от Шоты можно ждать чего угодно, значило не сказать ничего. Некоторые люди боялись ведьмы до такой степени, что даже не произносили вслух ее имени.

Зедд однажды объяснил ему, что Шота никогда не говорит того, что ты хочешь знать, не добавив того, чего ты знать не хочешь. Ричард не мог даже представить себе, чего не хочет знать — но очень хорошо понимал, что хочет: Шота должна рассказать ему все, что знает об исчезновении Кэлен и о том, где она может находиться. Если она откажется, возникнут большие проблемы.

Когда его гнев начал спадать, он вдруг ощутил на лице холодное, колючее прикосновение тумана.

Тут же он заметил среди деревьев какое-то движение.

Он прищурился, пытаясь разглядеть что-либо в темноте. Это не ветер играл листьями; ветер уснул в предрассветном лесу.

Казалось, что ветви деревьев движутся в темноте туда-сюда.

И в то утро тоже не было даже намека на ветер.

Чувство тревоги росло в груди Ричарда, сердце тяжело забилось. Он отбросил одеяло и встал.

Что-то мелькало среди деревьев.

Человек или животное обычно задевают при ходьбе нижние ветки и кустарник. Здесь было что-то иное. Движение было заметно почти на высоте роста Ричарда, но полутьма не позволяла разглядеть, что это. В таком скудном свете не поймешь, есть ли там что-нибудь вообще. Может, это разыгралась фантазия? Ведь они приближаются к обители Шоты, и это само являлось достаточной причиной для волнения. Пусть ведьма и помогла ему в прошлом, бед на его голову она тоже навлекла немало…

Но если там, среди деревьев, ничего нет, то с чего бы мурашкам бежать по коже? И что это за едва различимый звук, тихое шипение?

Не отрывая взгляда от деревьев, Ричард оперся о ствол ели и наклонился, чтобы дотянуться до меча. Бесшумно надевая через плечо перевязь, он попытался сосредоточить взгляд на том месте, где ему почудилось движение. Он все больше убеждался, что не ошибся: нечто двигалось там, среди деревьев.

Самое странное заключалось в характере движения: не короткие скачки, как у птицы, прыгающей с ветки на ветку, не быстрый бег с короткими остановками, как у белки, и даже не осторожное змеиное скольжение.

Неизвестное существо двигалось не только плавно и тихо, но еще и последовательно.

В загончике, который Ричард соорудил, перегородив ветками угол между камнями, ржали и били копытами лошади. В отдалении стайка птиц вдруг сорвалась с места и унеслась прочь.

Ричард заметил, что не слышит пения цикад.

Он различил какой-то запах и глубоко потянул носом воздух, пытаясь его определить. Кажется, пахло дымом. Не так сильно, как при пожаре. Скорее похоже на походный костер. Но они-то костер не разводили — Ричард не хотел тратить время, равно как и привлекать лишнее внимание. У Кары был фонарь со свечой, но от него не мог исходить такой запах.

Ричард осмотрелся в поисках Кары. Она караулит — то есть должна находиться поблизости; тем ни менее ее нигде не было видно. Вне всяких сомнений, она не стала бы отходить далеко, особенно после нападения в ту ночь, когда исчезла Кэлен. Она волновалась за его безопасность и понимала, что если его снова подстрелят из лука, рядом уже не будет Никки, чтобы его спасти. Нет, Кара должна быть рядом.

Ему захотелось позвать ее, но он подавил этот порыв. Сначала надо разобраться, что происходит, а уже потом поднимать тревогу. Пусть лучше враг, а тем более затаившийся враг, считает, что остается незамеченным.

Осмотревшись вокруг, Ричард заметил, что с лесом творится что-то неладное. Он не был в этом уверен, но ему так показалось — возможно, из-за странного запаха гари. Было слишком темно, чтобы судить с уверенностью, но с кронами явно что-то произошло. Листья и ветви смотрелись неестественно.

Он хорошо помнил, как впервые оказался в Пределе Агаден. Чуть дальше отсюда в горах на него напало странное существо. И пока Ричард яростно отбивался, Шота схватила Кэлен и увлекла на свою землю. Тогда нападение было замаскировано под случайную встречу с незнакомцем. Тот пытался заманить Ричарда в засаду. В конце концов его удалось прогнать. На этот раз никакого незнакомца не было — но это вполне могло означать, что однажды проигравший вздумал действовать по-иному.

Он помнил, что отбиться от монстра удалось только благодаря Мечу Истины.

Стараясь шуметь как можно меньше, Ричард медленно обнажил клинок. Он попытался придержать его, лишь слегка выдвинув из ножен, — но все равно сталь свистнула, освобождаясь. Гнев меча вырывался из положенных ему пределов.

Вооружившись, он начал осторожно продвигаться к тому месту, где, как ему казалось, он заметил движение. Стоило взглянуть в любую другую сторону, ему казалось, будто боковым зрением он что-то видит, — но когда он смотрел прямо, там ничего не было. Действительно ли он что-то видел, или это зрение сыграло с ним шутку?

Ему было хорошо известно, что в темноте боковое зрение работает куда лучше прямого. Будучи лесным проводником, он много раз проводил ночи в лесу и усвоил правило: не смотреть прямо на нужный объект, а примерно на четверть круга в сторону от него. Когда жизнь его переменилась, это умение видеть, не глядя прямо, оказалось особенно полезным в ночном бою.