Вальтер Скотт. Собрание сочинений в двадцати томах. Том 2 - Вальтер Скотт

     Хотя сюжетная канва романа «Гай Мэннеринг» не имеет прямого отношения к тем большим историческим сдвигам, которые тогда переживала Великобритания, все же ясно ощутима связь между этими событиями и содержанием «Гая Мэннеринга». Многие сцены романа словно списаны с натуры. Таков, например, рассказ об изгнании дернклюских цыган, напоминавший обычное в то время изгнание крестьян с их земель и превращение полей в пастбища. «Теперь ты можешь устроить стойла для скота в Дернклю, там, где жили люди», — с горечью обращается к лэрду Мег Меррилиз.

     Для того времени характерно безудержное ограбление английскими колонизаторами индийского народа. Некоторые детали из жизни Брауна, безусловно, навеяны биографией одного из первых колонизаторов Индии, завоевателя Бенгалии, Роберта Клайва. Как и он, Браун, прибыв в Индию, не застал человека, на покровительство которого рассчитывал. Клайв начал с должности клерка мадрасской конторы Ост-Индской компании, но вскоре сменил гусиное перо на шпагу. Браун тоже был вынужден «поступить клерком... в контору», а когда началась война, «чувствуя в себе природную склонность к военной карьере, сразу же путь к богатству променял на путь к славе». В тех местах романа, где автор говорит об индийских походах Гая Мэннеринга, вспоминаются Аркот и другие названия, связанные с деятельностью Клайва.

     Характерен был для своего времени контрабандист Дирк Хаттерайк, правдиво изображены хорошо знакомые писателю эдинбургские адвокаты, часто можно было встретить разорившихся представителей старого шотландского дворянства, судьба которых напоминала Элленгауэна. И все это не портреты каких-то определенных лиц, а собирательные художественные образы. «Характер Дэнди Динмонта, — говорит писатель, — ни с кого не списан. По меньшей мере человек двенадцать дюжих лидсдейлских фермеров... могли бы оспаривать право быть прототипами, правда неотесанного, но зато гостеприимного и великодушного фермера».

 Несмотря на кажущееся порой преувеличение эксцентрических черт в характере Домини Сэмсона, этот смешной, неуклюжий, но честный и трогательный в своем простодушии человек вполне реален. В портрете Домини можно найти черты характера и даже внешнее сходство с жившим в Эбботсфорде домашним учителем детей писателя Джорджем Томсоном, сочетавшим прекрасное образование с нелепыми выходками. Наконец, сам автор в предисловии к роману как о прототипе Домини говорит о наставнике одного богатого джентльмена, который после разорения и смерти своего патрона продолжал трогательно заботиться о судьбе его дочери. Единственным характером, который можно считать образом вполне определенного человека, является Джулия Мэннеринг. Рассказывая о ее романтичности, мечтательности и восторженности, сочетающейся с упрямством, Вальтер Скотт словно глядел при этом на висевший в Эбботсфорде портрет своей жены, Шарлотты Шарпантье. Обстоятельства встречи Джулии и Брауна в Шотландии вполне совпадают с аналогичным эпизодом из жизни писателя.

    Критика давно обратила внимание на то, что в романах Вальтера Скотта наиболее ярко обрисованы второстепенные герои. В. Г. Белинский вспоминал адресованные Вальтеру Скотту упреки в том, что его главные герои, которые уступают весь интерес более оригинальным и характерным второстепенным лицам, бесцветны: «...разительнейшим образцом этого может служить, например, «Мэннеринг, или астролог», где герой романа является на сцене только в третьей части и то каким-то таинственным лицом, в котором узнаете вы героя только в конце романа, хотя и с первых страниц повести, еще только родившись на свет, он уже сосредоточивает на себе все действие романа...».

    Действительно, такие лица, как Браун — Бертрам, Люси Бертрам и другие, стоящие в центре повествования, не очень выразительны, порою даже бледны. Гораздо рельефнее лица, которым отведена не главная роль в сюжетной линии романа, — крестьяне, слуги, тюремщики, контрабандисты, цыгане, содержатели гостиниц и т. д. Среди них выделяются яркие образы смелого и честного Динмонта и цыганки Мег Меррилиз.

    Вальтер Скотт иронически относится к буржуазным выскочкам, только что получившим, подобно Глоссину, дворянство. Писатель в то же время показывает духовную бедность провинциальных лэрдов, которые «больше всего на свете интересовались петушиными боями, охотой и скачками, лишь изредка разнообразя эти развлечения какой-нибудь безрассудной дуэлью». Характеризуя лэрда Элленгауэна, автор подчеркивает его простодушие, граничащее с недалекостью. Однако добродушная ирония автора исчезает, и рассказ становится обличительным, когда речь заходит о Годфри Бертраме — мировом судье, начисто разрушившем «сложившееся ранее мнение о своей незлобивости...» Для выживающего из ума, полного кичливой дворянской спеси сэра Роберта Хейзлвуда у писателя находятся сатирические краски, равно как и для характеристики богатой и скаредной старой девы, мисс Маргарет. Острой, обличающей стяжательскую мораль буржуазных «рыцарей чистогана» является сцена вскрытия завещания мисс Маргарет, Мастерски, несколькими штрихами автор показывает тупость, ограниченность, жадность всех этих «братьев и сестер», каждый из которых жаждет получить свою долю наследства.

     Вальтер Скотт считал компромисс между лендлордами и буржуазией лучшим разрешением сложных социальных проблем. Герои романа протестуют, но не стремятся изменить существующее положение вещей, более того — они зачастую привязаны к прошлому, идеализируют его. Так Мег Меррилиз, которая прокляла своего лэрда, изгнавшего ее сородичей из родных мест, в дальнейшем заботится о поддержании и сохранении рода Элленгауэнов и гибнет ради достижения этой цели.

     То отрицательное, что видел писатель в новых силах, воплощено им в образе Глоссина — главного виновника разорения и смерти Элленгауэна и бедствий других героев романа. В характере этого человека сплелись низость и коварство, авантюризм и цинизм, лицемерие и жажда наживы, успеха. Но Глоссин умен, ловок, настойчив, он оказывается смелым и опасным противником для людей типа Элленгауэна и Хейзлвуда.

     В этом романе Вальтер Скотт убедительно и ярко воскрешает перед читателем нравы и обычаи Шотландии конца XVIII века.

     В романе мы не только с удовольствиём читаем поэтические описания природы, но нас привлекает и то, что картины природы непосредственно связаны с повествованием, как бы дополняют его. Местность, где происходят события, неразрывно связана со всей композицией романа и придает ей известную завершенность. Как своеобразный рефрен проходят через всю книгу Уорохский лес и мыс. Там совершилось преступление, об этих местах упоминается в нескольких главах, и, наконец, здесь же преступника постигает возмездие.

    Как и другие произведения великого романиста, «Гай Мэннеринг» оказал влияние на дальнейшую английскую литературу. От этого романа тянутся нити к многим образам и эпизодам из романов Диккенса. К ним можно отнести рассказы о нравах эдинбургского судейского сословия и те страницы романа, где Вальтер Скотт пишет о тогдашних политических нравах Англии, кризисе министерства, парламентских выборах и т. д.

    «Гай Мэннеринг» послужил образцом различных детективных романов, которые со времен Вальтера Скотта стали появляться в Англии. Некоторые исследователи творчества Вальтера Скотта видят в адвокате Плейделе первого в английской литературе детектива, наделенного романтическими чертами, и полагают, что он в известной мере предок Баккета из «Холодного дома», Каффа из «Лунного камня» и даже Дюпена из рассказов Эдгара По и конандойлевского Шерлока Холмса. Также и образ Глоссина нашел свое дальнейшее развитие в ряде отрицательных персонажей романов Диккенса.

    В канву романа «Гай Мэннеринг» порою вплетаются полные таинственности эпизоды, связанные с астрологическими предсказаниями, гаданиями цыганки и т. п. Вальтер Скотт иронизирует по поводу гороскопов, веры во влияние планет на судьбы людей и в речи отдельных своих героев вкладывает вполне рациональные объяснения «сверхъестественных» явлений. С полным правом к «Гаю Мэннерингу» можно отнести отзыв Гете о первых трех шотландских романах Вальтера Скотта: «Все в них прекрасно: материал, исполнение, действие, типы».

Стр. 7. «Песнь последнего менестреля» (1805) — поэма В. Скотта.

Предисловие было написано Вальтером Скоттом спустя четырнадцать лет после выхода романа, при издании собрания романов писателя.

Стр. 8. Гэллоуэй — местность на юго-западе Шотландии.

Лэрд — владелец поместья в Шотландии»

Стр. 9. Гороскоп — чертеж в виде двух концентрических окружностей (или двух квадратов с параллельными сторонами и общим центром), рисовался астрологами для предсказания судьбы человека или хода событий. Гороскоп составлялся по расположению планет в момент рождения человека (или начала события), так как считалось, что небесные светила, главным образом планеты, влияют на судьбы людей и события.