Будет только хуже - Виктор Климов

разведя раствор, она сделал укол. Потом достала таблетки по типу капсул в желатиновой оболочке и заставила Влада их проглотить, поднеся ко рту фляжку с водой.

- У нас нет времени! – напомнил Алексей. В руках он держал ещё не успевший остыть автомат.

- Алекс! Ты хочешь, чтобы он коньки прямо сейчас отбросил? - возразила девушка. – Насколько помню, у тебя сейчас другая задача, так?! Позволь мне сделать свою работу и осмотреть его! Не в больницу же вам ехать, где вас вычислят на раз-два.

Пограничник явно желал свалить отсюда как можно быстрее, но сильно перечить незнакомке не стал.

- Их главный ушёл, он может…

- Может! – перебила его незнакомка, - а может, и нет! Ему надо будет собрать новых людей, если они у него ещё остались, и на это уйдёт время. И поверь, нам понадобиться гораздо меньше времени, чтобы хоть как-то поставить Влада на ноги. А ребята, пока нас будут прикрывать. Тем более, у них вообще была другая задача, и они не смогут нас дальше сопровождать.

- Нас?! – только и вырвалось у капитана, но девушка не стала больше с ним говорить.

- Помоги лучше положить его на стол!

Пограничник с другим бойцом подхватили Влада за руки и ноги и перенесли на дырявый от пуль стол, который перед этим поставили на ножки.

Она отложила в сторону автомат, который держала в руках и принялась осматривать раны Влада. Сначала взялась за обработку его повисшей плетью руку, а потом распухшей до безобразия ноги, которая уже и берце не помещалась (ботинок пришлось срезать). Обрабатывала раны и накладывала чистые повязки. Владу показалось, что при этом, она ещё на короткое время удерживала свои ладони на повреждённых местах. Вроде не положено так делать при таких травмах, а с другой стороны, чёрт с ней, пусть делает, ведь боль реально стала уходить.

- Сильно же тебя потрепало, солдат, - как-то просто сказала она.

- Я, не, солдат, - процедил Влад. – Не, служил.

Она как-то ласково, но с достоинством посмотрела ему в глаза.

- А кто же ты после этого? Конечно, солдат! Вот увидишь, тебе ещё официальное звание дадут, и наградят…

- Если… только… посмертно, - вставил Влад и попытался растянуть рот в улыбке, но скривился от боли.

- Дай взгляну на вторую ногу, - оказалось, что её всё-таки задела пуля. При этом она укоризненно посмотрела на Плетнёва. – Грязно работаете, товарищ капитан.

Тот ничего не ответил, только посмотрел на часы.

- Так, а теперь твоя голова, Влад. Нехило так тебя приложили, - продолжала сопереживать незнакомка.

Всё это время она не переставала накладывать бинты, в том числе перевязала Владу голову. При этом, подержала ладони у его висков, от чего ему стало тепло и спокойно. Наверное, укол так действует. Вот нет, чтобы Алексей сразу разрешил ему воспользоваться аптечкой, а то всё нельзя, да нельзя! Вот, человек ему шарнул обезболивающее, и сразу полегчало. Да, врача бы из капитана не вышло.

Как бы сильно Влада не мутузили и не били по котелку, он был вынужден признать, что незнакомка ему нравится. Светло-русые волосы, слегка вьющиеся локоны, скорее серые, чем голубые, но очень яркие насыщенные глаза. Пухлые, но в меру губы. Вроде, даже не накрашенные. Да и вообще, косметики на лице было не заметно. Если это натуральная красота, то стоит отдать должное природе. Тем более, что в современных условиях времени на макияж реально могло не хватить, не та сейчас обстановка, чтобы марафет наводить. Лет двадцать пять плюс минус год.

Полевая форма, разгрузка с обоймами, шея обмотана арафаткой. Под плечевым ремнём разгрузки – фуражка. Вообще, она была одета довольно лёгко для января, пусть зима и была необычно тёплой.

Пока новая знакомая демонстрировала чудеса полевой военной медицины, побив все рекорды по оперативности, Влад старался ещё раз поймать её взгляд и ему это удалось. Она сама взглянула ему в глаза, да, скорее всего, что бы проверить реакцию зрачков, но при этом всё равно улыбнулась, и Владу сразу захотелось жить. Вот ради таких взглядов и стоит жить, да.

…

Сколько прошло времени, Влад не знал, он был словно в забытьи, но один из тех, кто пришёл с Алексеем, подошёл к пограничнику и о чём-то стал с ним переговариваться. Алексей согласно кивнул.

- Всё, Аня, теперь уже точно надо уходить. Пришла информация о группе вооружённых людей в лесу неподалёку. Наши это клиенты или нет, думаю, выяснять не будем.

Аня, вот значит, как тебя зовут, понятно, подумал Влад. Девушка всё это время была рядом, сидя на стуле и наблюдая за состоянием Влада. Она прощупала пульс пациента, посветила фонариком в глаза, на её лице отобразилось сдерживаемое недовольство.

- Ладно, - согласилась она, - только сделаю ещё один укол.

Очередная игла вошла точно в вену, препарат буквально заставил подскочить Влада на столе.

- Тихо-тихо, - проговорила Анна, придерживая его руками, - ты выдержишь, всё будет хорошо.

Она помогла подняться ему на ноги, пол ходил под ногами как палуба в легкое волнение на море. Влад опёрся на стол, на котором ему оказывали помощь.

- Так, давайте, выводите его, - распорядилась Аня.

Алексей и другой боец подхватили его под руки и максимально быстро повели хромающего на обе ноги Влада из подвала наружу.

Это действительно оказался подвал в брошенном недостроенном доме, который стоял несколько на отшибе от основного посёлка, но и дом и населённый пункт, судя по всему, были оставлены жителями или с началом войны, или, что более вероятно, народ сюда обычно наезжает только летом.

Когда они вышли на улицу, было относительно светло, Влад сказал бы, что сейчас часа три пополудни, из низко нависших облаков сыпал редкий снег.

Во дворе оказалось ещё несколько человек, которых с полной уверенностью можно было бы назвать спецназовцами. Рации, разгрузки с полным боекомплектом, автоматы, винторезы, в общем, полный набор.

Кроме них, во дворе лежало ещё несколько тел в военной форме. «Старшего», понятное дело, среди них не было.

Группа из пяти бойцов изучала какие-то документы, по всей видимости, принадлежавшие мертвецам.

Влад дал знать, чтобы его отпустили, и кое-как доковылял до одного тела. Человек будто присел отдохнуть на землю у кирпичного завода. Если бы не красные следы на том же заборе.

Это был Дмитрий. Он смотрел в мир мёртвыми недвижными глазами, в которых теперь уже нельзя было увидеть какие-либо эмоции, разве