Будет только хуже - Виктор Климов

- Вот, - «старший» хлопнул себя по коленям, наконец, расцепив пальцы, - это уже правильный подход. Так бы сразу.

Что-то знакомое показалось Владу в голосе «старшего», может даже не сам тембр, а некие интонации. Впрочем, сейчас показаться могло всё, что угодно. Вот рядом с «полковником» уж не Алексей ли стоит? Реально, сейчас бы уже ничему не удивился.

- Итак, Влад, - обратился «старший», - куда вы направлялись вместе с капитаном Плетнёвым?

- А кто это? – почти искренне удивился Влад.

Удар пришёлся в челюсть слева, во рту что-то хрустнуло, и голова закружилась. Влад даже не ощущал боли, всё казалось каким-то ненастоящим. Зуб что ли сломал, сволочь. Губа стала раздуваться буквально тут же, а язык распознал металлический привкус.

- Не смешно, Влад. Только не говори, что ты не знал полного имени своего знакомого из погранвойск.

«Если честно, как-то не до этого было» - подумал про себя Влад.

- Почему бы вам самим у него спросить? – возразил Влад, разбитая губа при каждом движении стала неприятно саднить.

Новый удар по руке, по той, которая была ранена бандитами ещё в городе, когда они ворвались в его с Алей квартиру. Тело словно пронзила молния от плеча до головы. Господи, что ж вы делаете-то! Рука только-только стала заживать.

По руке под курткой сразу стало влажно, рукав прилип к плечу.

- Ты всегда был сообразительным, Влад, и, наверное, уже догадался, что капитан не у нас, - спокойно ответил «старший». - Либо он молчит и строит из себя героя прямо как ты сейчас, как тебе такой вариант?

Чёрт! Да, о том, что Алексей всё-таки может быть захвачен, но отказывается говорить, Влад как-то не подумал. Но тогда получается, что врагам нужна информация, а не просто их смерть. Иначе бы их уже ликвидировали.

Однако, скорее всего, капитан избежал захвата. Не такой уж он простак как ты, Влад, верно? Верно. Повёлся, твою мать, на старого знакомого. Как ребёнок мля!

Что ж придётся их разочаровать, пограничник не сильно стремился делиться своими планами. Вот только поверят ли его «благодетели» в такое объяснение? Или им покажется, что ты знаешь что-то такое важное, о чём сам не догадываешься? Тоже может быть. Но тогда быстро всё это не закончится.

Тем не менее, что-то изменилось. Что-то изменилось. Понять бы что. И почему? От концепции безусловной ликвидации враг перешёл к тактике получения информации. А это значит, что точно что-то изменилось.

Ещё один удар. Только теперь не кулаком, а ногой в тяжёлом берце. И не в лицо или по рёбрам, а по распухшей ноге.

Перед глазами поплыли красно-белые круги. Зубы стиснуты настолько, что, кажется, один хрустнул. Вот ведь же досада, это сколько же надо будет бабла потратить на походы к стоматологу.

- Да погоди ты! – укоризненно произнёс «старший» к тому, кто наносил удары. – Видишь, человек не успевает даже подумать!

«Полковник» снова подался вперёд.

- Ты же подумал, Влад, так? – вполне доброжелательно спросил он. Так мог бы говорить добрый начальник с допустившим оплошность подчинённым. – Итак, куда, вы, направлялись, с капитаном, Плетнёвым?

Последнее предложение он произнёс тем же спокойным тоном, но с расстановкой, выделяя паузами каждое слово.

- Он мне докладывал, - прохрипел Влад.

- Подожди! – «старший» поднял руку, явно останавливая своего подчинённого от нанесения очередного удара.

Он тяжело вздохнул.

- Послушай, не стоит геройствовать. Это ведь никто не оценит.

«О! Да он на что-то или на кого-то обижен!» - промелькнуло в раскалывающейся от боли голове.

- Влад, какой смысл сейчас быть героем? Сейчас бы понять, как выжить, разве не так? Ну, вот ради чего ты всё это делаешь, молчишь вот? Потому что так тебе велел полоумный пограничник?

Полоумный или нет, но он взамен ничего не просил. Он тупо спас, и не только его, Влада, но женщину с ребёнком. Мог бы бросить, но не бросил. Пограничник не обещал, что будет просто, не говорил, что за помощь в его непонятных делах он каким-то образом вознаградит Влада. Он просто делает дело, в которое верит. И дело это, не противоречит основным установкам Влада, не заставляет его кривить душой, подгоняя понятия о долге и чести под личные сиюминутные интересы.

Думал ли, Влад, что у капитана не все дома? Что он двинулся на почве потери боевых товарищей и семьи? Конечно, думал! Ему вся эта история с самого начала казалось каким-то бредом. Да что говорить, он и сейчас иногда сомневается в цели их миссии! Спасти мир от ядерной войны, изменив всю реальность – чем не безумная идея!

Но лучше уж быть честным сумасшедшим, чем такой вот п@длой, особенно если окажется, что ты реальный полковник ВС РФ, а не какой-то там ряженый. А, может, в том числе и в этом причина того, что ты скрываешь лицо, как и твои подельники, а не простой страх опознания?

- Мы знаем, - продолжал «старший», - что вы должны были направиться в Саров, но горда больше нет. Если там кто-то выжил, даже в подземной части – я бы очень удивился. Так в каком направлении вы решили двигаться дальше? Какова конечная цель?

- Не поверишь, - закашлявшись, произнес Влад, - но он мне не говорил.

Ещё раз останавливать своего подчинённого «полковник» не стал. Очередной удар по больной ноге заставил Влада в очередной раз до искр из глаз зажмуриться и стиснуть до хруста зубы.

Во-от… вот теперь он по-настоящему понял, почему раньше при осуществлении операций, ещё до возникновения медикаментозной анестезии, пациенту давали закусить деревянную палку или кусок толстой кожи. Так ведь никаких зубов не напасёшься!

- Ты прав, не поверю. Влад, ты пойми, мне абсолютно не доставляет удовольствия всё то, что сейчас здесь происходит. Ты ведь не работаешь на Комитет. Так зачем тебе это? Просто скажи, куда вы собирались направиться?

- Не знаю, - сквозь зубы произнёс Влад. – Пограничник мне не рассказывал. И правильно делал.

Что ещё за Комитет?! Не знает они ни какого Комитета! Он вообще ничего не знает!

«Старший» вздохнул и опустил взгляд в пол.

- Но ты же понимаешь, что тогда от тебя нет никакой пользы? Скрипач не нужен, дорогой, - сказал, и он за спиной Влада послышались сдержанные смешки.

Новый удар по раненой руке. Раскалённый лом боли пронзил его тело от плеча до головы, заставив зажмуриться.

- А