Наши уже не придут 3 - RedDetonator

гвардии полковник — мне бы хотя бы роту, а дальше я разберусь. Есть опыт.

— Аркадий Петрович, но так же нельзя, — произнёс Василевский. — Генерал-майору роту…

— Погоны вы видели, — покачал головой Немиров. — Так что, одну роту, а дальше я сам…

— Пройдёмте в штаб? — неуверенно произнёс Василевский.

— Это вопрос? — нахмурился Немиров.

— Никак нет, — вздохнул полковник. — Пройдёмте в штаб, в мой кабинет.

Они прошли в здание, где офицеры и сержанты повскакивали со своих мест и исполнили воинские приветствия. Новость о прибытии Немирова уже распространилась.

Василевскому очень сильно не понравилось то, что с Аркадием Петровичем обошлись как с простым офицером — никого не предупредили, никому ничего не сказали…

— Разрешаю обращаться на «ты», — сказал он. — Аркадий Петрович…

— Тогда и ты на «ты» обращайся, — усмехнулся Немиров.

— По поводу роты — это потом… — заговорил Василевский. — Как добрали… добрался?

— Да вроде бы нормально, — пожал плечами Аркадий Петрович. — Со мной в Маньчжурию жена с сыном приехали — они сейчас в Харбине.

— А, вот оно как… — произнёс Александр Михайлович. — А как обстановка в Петрограде?

— Нормально, — вновь пожал плечами Немиров. — Ты, кстати, имей в виду, что скоро сюда приедет наблюдатель от партии, который будет должен проследить, чтобы ко мне не было какого-то особого отношения. Так что о роте я не шутку пошутил, а говорил предельно серьёзно.

— Как так вообще получилось? — спросил Василевский. — Это дикая несправедливость — с генералом, героем Империалистической войны, героем Революции, победителем мятежников…

— Это было нужно — это было сделано, — ответил на это Аркадий Петрович. — Война — она ведь не только с внешним врагом. Понимаешь?

Александр Михайлович тщательно обдумал его слова.

— Кажется, понимаю, — кивнул он.

— Раз всё понимаешь, то это замечательно, — улыбнулся Немиров.

— Мне в штабе не хватает компетентных офицеров, особенно по вопросу стратегического планирования… — начал Василевский.

— Нет, — покачал головой Немиров. — Зачем я вас всех так тщательно готовил? Я свою работу уже сделал, поэтому с планированием сами уж как-нибудь. Дай мне механизированную роту с матёрыми ударниками — я не подкачаю.

— Я не сомневаюсь, что не подкачаете… то есть, не подкачаешь, — ответил на это Василевский. — Но как-то это…

— Нормально всё, — вздохнул Аркадий Петрович. — Ты бы знал, чем я занимался последнее время — скакал по горам, как козлик, но с винтовкой наперевес. Командовал небольшими отрядами горцев, борющимися за свою страну. Так что рота — это даже что-то вроде повышения, ха-ха…

— Хорошо, будет рота, — произнёс гвардии полковник. — И скоро наступление — если не будет метелей.

— Это замечательно, — улыбнулся Немиров. — Если армия может наступать зимой — это позитивный показатель.

— Поэтому-то мне и нужны советы, — сказал Александр Михайлович.

— Давай мне диспозицию, — потребовал Немиров.

*9 февраля 1924 года*

— … и вот так, собственно, я и изобрёл корч-древесину, — закончил Леонид. — Ещё вопросы?

— Что вы можете рассказать о сделке с «Hughes Tool Company»? — задал вопрос журналист от газеты «San Francisco Examiner».

Курчевскому сказали, что необходимо «светиться» перед журналистами, потому что общественности очень интересно, как живёт один из богатейших эмигрантов из таинственной России.

— Очень немного, — улыбнулся Леонид. — Переговоры ещё идут.

Компания покойного Говарда Хьюза-старшего, изобретателя знаменитого двухшарошечного долота для бура, стоила около двух миллионов, но желающих её купить обнаружилось много, а ещё Говард Хьюз-младший не хотел её продавать, поэтому Леонид «подключил ресурсы».

В итоге, ему пришлось заплатить восемь миллионов долларов США, чтобы перебить предложения конкурентов, а также взять младшего Хьюза к себе в «K-Aircraft» — теперь он учится проектировать самолёты, которые его очень интересуют.

Переговоры уже завершены, сделка состоялась, но прессе сообщать такое преждевременно — будет официальное заявление от пресс-службы его компании.

— Когда мы можем увидеть презентацию вашего нового истребителя? — спросила журналистка, пишущая статьи для «New-York Tribune», «The New York Times» и «Vanity Fair».

Рут Хейл (1) — известная журналистка и феминистка, с которой Леонид уже неоднократно встречался, по разным вопросам. Она, в числе прочих, участвовала в раздувании слуха о том, что лапша быстрого приготовления вредна для здоровья.

Естественно, эти купленные конкурентами журналисты потерпели неудачу — у Леонида есть своя банда купленных журналистов, которые просто пишут лучше.

Отразив этот подлый удар, Курчевский пошёл дальше — сейчас ведётся популяризация лапши быстрого приготовления в качестве здорового завтрака, содержащего все необходимые питательные вещества. Как только общественность впитает эту повестку, будет запущена специальная линейка детских завтраков.

— Не позднее, чем через полгода, мисс Хейл, — ответил Леонид. — Самолёт всё ещё требует некоторых доработок, но то, что я видел на испытаниях, не имеет прецедентов. К-1 по праву считается лучшим в мире истребителем, но К-2 превзойдёт его по всем параметрам. Как по лётным, так и по боевым.

— Есть какие-нибудь конкретные характеристики? — вмешался в их беседу Дон Маркиз, журналист из газеты «The Sun».

— Из того, что уже можно сказать — вооружён он будет четырьмя пулемётами, два из которых имеют калибр 12,7 миллиметров, — кивнул ему Курчевский. — Также он будет способен нести минимум две пятисотфунтовые бомбы и развивать скорость до 250 миль в час.

— Вообще-то, Бернар-Фербуа V.3 поставил мировой рекорд скорости в 293 мили в час, — показала свою осведомлённость Рут Хейл.

История известная — 471 километр в час, на специально разработанном под рекорд самолёте.

— И что? — недоуменно спросил Курчевский.

— Всё американское общество ждёт от вас нового мирового рекорда, — едко ухмыльнулась журналистка.

— Французы сконструировали самолёт специально для побития нашего мирового рекорда, — пожал плечами Леонид. — А вот я не собираюсь так нерационально тратить свои ресурсы. Мой К-2 — это военный самолёт, предназначенный для решения военных задач, а не для установления новых мировых рекордов.

— Почему бы не продемонстрировать превосходство американской авиации — разве это недостаточно значимо? — спросила журналистка.

— Америка — это бизнес, — улыбнулся в ответ на это Курчевский. — А бизнес — это прагматизм. Армия США сказала мне, какой именно самолёт хочет. Я даю ей ровно такой самолёт.

Французы использовали корч-древесину и двенадцатицилиндровый двигатель Hispano-Suiza 12 Gb с водяным охлаждением. Потенциал