Жнецы свободы - Кира Уайт

– Я сказала тебе, что не уйду. С тех пор мое мнение не изменилось.

– Отлично! Возвращайтесь скорее, вы пропускаете все самое интересное.

Смотрю на Трея, который сохраняет недовольное молчание.

– Идем? – спрашиваю тихо.

Если бы он хотел сказать что-то еще, то, думаю, сказал бы, но он молча кивает. Возвращаемся в зал и смотрим игру. Трей при этом выглядит отстраненно. А я размышляю о том, что же он хотел сказать мне про Ноя?

***

Наслаждаясь яркими красками заката, смотрю, как солнце опускается к горизонту. И пусть обзор отсюда не такой шикарный, как с крыши здания, я все равно в восторге. Никогда не думала, что так сильно полюблю это явление. Сижу у наполовину разрушенной стены на шестнадцатом этаже все того же здания. С лестничной клетки меня не видно, широкая колонна великолепно перекрывает обзор. Да, я прячусь.

Последние сутки прошли в бешеном ритме. Все, абсолютно все, кому не лень, требовали моего внимания. Всем хотелось поговорить обо всем и ни о чем. Я буквально ни на минуту не оставалась одна. Ной, Трей, Кейн, Дэвис, Роб, даже Рассел и еще несколько малознакомых мне людей – все они что-то от меня хотели.

Возможно, кому-то другому такое внимание могло польстить, но только не мне. У меня почему-то складывается ощущение, что все это связано с тем, что теперь я Жнец. А, как известно, девушек-Жнецов крайне мало. Надеюсь, что я ошибаюсь. А то это как-то… неприятно что ли.

Поэтому я улизнула как только все отправились на ужин, восхваляя про себя тех, кто придумал стимулятор, и что после его применения, мне не нужна еда. Оказавшись на первом этаже, я собиралась прогуляться в лесу, но потом передумала. Не хватало еще заблудиться, да и снизу закат не разглядеть во всем его великолепии. Но так как крыша больше не является безопасным местом, там меня может отыскать кто угодно, я дошла только до шестнадцатого этажа, зашла в одну из бывших квартир и села у самого края, свесив ноги вниз. Уже около получаса наслаждаюсь видом, свежим воздухом, ощущением ветра в волосах и одиночеством.

Идиллию прерывает какой-то звук с лестницы. Кто-то идет. Скрипнув зубами от досады, замираю на месте и прислушиваюсь. Надо было все-таки идти в лес. Решаю сидеть тихо и не показываться из-за колонны, может тогда, не найдя меня, гость уйдет. Хотя, это весьма эгоистично, думать, что кто-то меня ищет, может быть, человек, как и я, пришел полюбоваться закатом. Шаги приближаются, а потом удаляются вверх по лестнице.

Тихонько выдыхаю с облегчением, откидываясь на колонну. Какое-то время сохраняется тишина, а потом я снова слышу какой-то звук. Может, человек спускается обратно? Но почему я не слышала шагов? Пару минут сижу тихо, а потом, не выдержав, выглядываю из-за колонны. Встречаюсь взглядом с зелеными глазами, в которых пляшут смешинки. Попалась. Улыбаюсь в ответ, а затем отворачиваюсь. Ной подходит чуть ближе.

– Прячешься? – проницательно спрашивает он, слышу веселье в его голосе.

– Ага, – нет смысла скрывать очевидное.

– Я едва не прошел мимо, но все же заметил тебя. Случайно.

Поворачиваю голову и смотрю на него. Он остановился всего в нескольких шагах.

– Ты искал меня? – зачем-то спрашиваю, хотя это и так очевидно.

Ной кивает.

– В последнее время тебя редко можно застать одну. – После моего вздоха он продолжает: – Вполне логично, что ты хочешь побыть в одиночестве. Ты не против, если я присоединюсь к тебе ненадолго? Или мне лучше уйти?

Вдруг понимаю, что не хочу прогонять его. Просто хлопаю ладонью по полу рядом с собой. Ной садится, наши ноги соприкасаются, но меня это не смущает. Некоторое время сидим молча, наслаждаясь видом.

– Можно задать тебе один вопрос? – вдруг спрашивает он.

– Конечно, – отвечаю без колебаний.

– Как прошла процедура изменения? Ты сильно страдала? – Ной сосредоточено смотрит на меня, поэтому я перевожу на него взгляд.

– Почему ты спрашиваешь?

– Для всех она проходит по-разному, насколько я знаю. Но ты ведь девушка, с вами все сложнее. – Видно, что он не хочет меня расстраивать, или ранить, потому что тут же добавляет. – Можешь ничего не рассказывать, если не хочешь.

Пожимаю плечами, не вижу никакого смысла скрывать. Ничего секретного в данной информации нет.

– Знаешь, поначалу это было ужасно. Больно так, словно все тело облили керосином и подожгли. Даже изнутри. А потом все прошло, я не чувствовала ничего. Видела странные сны, и не более. Возможно, на это как-то повлияла сыворотка регенерации, которая до этого спасла мне жизнь, а может, и нет. Не знаю, я не ученый. Но все прошло легче, чем я думала.

Смотрю на него, не решаясь задать встречный вопрос. Если он спросил, вряд ли для него все прошло так же легко. Не хочу бередить его раны, если захочет, пусть расскажет сам. Специально просить не буду.

– Трей сказал, что ты выдержала неделю побоев от Бишопа. Никто еще не мог продержаться так долго. Я сдался на второй день.

Изумленно смотрю на него. На лице Ноя расцветает улыбка, должно быть, я выгляжу как идиотка, раз он так смотрит. Отвожу взгляд в сторону.

– Это была не смелость, если что, – признаюсь неуверенно. Никто не знает об этом, я даже сама себе не сразу призналась. – Я не хотела подчиняться. А про себя молила, чтобы он убил меня. Но потом Трей сказал, что этого не будет. Да и сама я видела, Бишоп не злился, ему нравился брошенный вызов. И он бил. С каждым разом все яростнее. Пришлось сдаться. – Недолго молчим, а потом я продолжаю: – Трей думал, что у меня был какой-то план, но это не так. Мне стало наплевать на все. Какая-то часть моей души тогда умерла.

Ной протягивает руку, переплетает наши пальцы и сжимает их в знак поддержки, отвечаю ему тем же. Слова сейчас не нужны. Но я решаю сказать все, как есть, хочу, чтобы он знал.

– Знаешь, мне не нравится убивать людей, но по поводу смерти Бишопа я не сожалею. Он заслужил это. И еще, я никому об этом не говорила, но это было легко. Думала, он окажет сопротивление, или у меня не получится использовать свою силу, но все прошло настолько гладко, что даже страшно. Ной, мне страшно, что я нечаянно могу причинить боль невинным.

Легким движением он касается моего подбородка, разворачивая лицо и заставляя посмотреть на него.

– Зря переживаешь. Ты не злой человек, Ева. Да, убийство – это плохо. Но в твоем случае это была самозащита и защита