Бирюзовый Глаз - Александр Лонс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да нет, что вы! Наоборот, специально приехала за помощью. Если нужно, то пришлют официальный запрос, но это долго, не люблю лишнюю бюрократию.
– Попробуем без бюрократии. Я ее тоже не люблю, писанины и так хватает. А Марк Иванович, он человек удивительной судьбы и потрясающей памяти. Ходячая энциклопедия. Знает о драгоценных камнях все, что с ними связано и все то, что когда-то вообще было известно в этой области. Подозреваю, что он знает даже то, что никому пока неизвестно! На самом деле он никогда не был профессором, которым его часто ошибочно считали, он доктор геолого-минералогических наук, доцент. Проблема в том, что Марк Иванович терпеть не может никого учить. Даже лекции читать не любит, хоть и приходилось ему это делать. Поговорить за чаем, с глазу на глаз, это да, это пожалуйста. А вот семинары, лекции… увольте.
– Так взял бы аспирантов. Научному руководителю лекции читать необязательно. Или что-то путаю и не так понимаю?
– Да были у него аспиранты… но недостаточное количество, чтобы стать профессором. Впрочем, от этих аспирантов Марк Иванович такого натерпелся, что кроме вреда ничего не получил и до защиты так никого и не довел.
– Почему?
– Ну, как почему… как всегда. Из-за чужой глупости, трусости, жадности и человеческой подлости.
– Не расскажете?
– Отчего нет? История стала хорошо известна в узких кругах, и тайной никогда не являлась. Первого аспиранта навязали, как только Марк Иванович защитил докторскую. Он отказывался, но недостаточно активно, и аспиранта все-таки взял. Это оказался пронырливый молодой человек, который первым делом на Анвальта донос настрочил. Обвинение было немудрящее: мол, ворует неучтенные бриллианты и продает за границу. Интересно, где бы он взял эти неучтенные бриллианты? В ту пору он работал в Институте кристаллофизики академии наук. Когда Марка Ивановича арестовали, его ученик украл рукописи своего учителя, чтобы переписать и выдать за свои. Что и сделал. Такое, к сожалению, случалось время от времени. Этот тип сразу же отказался от прежнего руководителя, нашел себе формального, которому все было до лампочки, и начал готовить диссертацию. Марку Ивановичу, если бы его осудили, по тогдашним законам грозил расстрел, поэтому его аспирант ничего не боялся, чего-нибудь похожего на совесть, как мы понимаем, у него отродясь не было. Сначала на материалах Марка Ивановича этот аспирант сварганил несколько неплохих статей, ведь материал-то был действительно качественный, Марк Иванович работать умеет. А потом из этих и других статей слепил диссертацию, накропал автореферат и представил ученому совету института. И все бы прошло успешно, если б не стечение обстоятельств. Во-первых, оказалось, что тот аспирант плохо знал тему «своей» работы. Намного хуже, чем должен, если судить по «его» статьям. Во-вторых, кто-то из коллег Марка Ивановича кое-что вспомнил, а в-третьих, самого Марка Ивановича внезапно выпустили на свободу. В ту пору как раз раскручивали очередное бриллиантовое дело, и в процессе следствия стало известно, что Марк Иванович никак не вписывается в схему преступления. Более того, сам Марк Иванович сильно помог следствию как эксперт, поэтому следственные органы поняли, что к чему. Там тоже не всегда дураки сидят. Настоящих обвиняемых вполне хватало, те уже пели соловьями, сваливая друг на друга, только вот имени Марка Ивановича в этом пении слышно не было.
– А что потом было с тем аспирантом?
– С аспирантом? Ничего не было, до сих пор работает. Государственным человеком стал.
– А дальше?
– А дальше Марка Ивановича хоть и отпустили, но на работе так и не восстановили. Начальству отчего-то не захотелось держать доктора наук, которого в чем-то пытались обвинить. Пусть и ложно обвинить, но все равно. В ту пору у них в институте был глупый и очень трусливый директор, который решил подстраховаться. Как бы чего не вышло. Вот Марк Иванович и был вынужден из Академии уйти и устроиться на работу в геммологический кабинет Горного института. Но в учебном институте доктора наук должны участвовать в учебном процессе, и Марка Ивановича обязали читать лекции и навязали сразу двух новых аспирантов.
– И эти тоже оказались жуликами?
– Вы не поверите, но да. Тоже. Только жуликами совсем иного склада. Один сам воровал камни, а другой просто-напросто выдавал искусственные рубины за природные, снабжал их липовыми заключениями и продавал. Обоих посадили, Марка Ивановича долго таскали на допросы, но потом отстали. Зато так и не дали профессорскую должность, только доцента, а еще возникла упорная молва, что у доцента Анвальта аспирантуру лучше вообще не проходить. Дурная примета. В результате прекратили приставать с преподавательской работой и оставили по научно-исследовательскому сектору. Периодически вопрос о преподавании возникал, но так же быстро и затухал.
– Вот бы с ним поговорить! – мечтательно произнесла Стелла. – Сам Марк Иванович Анвальт! Я даже не надеялась на такую возможность. Может, существует какая-нибудь вероятность встречи с ним?
– Существует, конечно. Я ему позвоню и предупрежу о вас, потом перезвоню уже вам, и тогда сможете с ним договориться. Сейчас уже поздно, – он рано ложится.
– Ой, я вам очень признательна! Скажите, как можно вас отблагодарить?
– Да ерунда, было бы о чем вообще разговаривать. А вот Марка Ивановича обязательно отблагодарите. Он человек крайне деликатный, поэтому сам вам ничего не скажет, наоборот, будет всячески отказываться, уверять, что ему ничего не надо, и для него само по себе удовольствие быть полезным и оказать помощь такой очаровательной девушке. Это он вам так скажет, или почти так. Но старик один-одинешенек, и ни на кого, кроме нас, его коллег, рассчитывать ему не приходится. Живет почти на одну пенсию, поэтому заплатите. Он доктор наук, мировая величина в своей специальности, и цена за подобную консультацию у экспертов его класса составляет сто евро. Поэтому исходите из таких примерно расценок. А чтобы нам не обижать старика, я скажу, что у нас с вами заключен договор, и ему положена плата за экспертную работу. Врать не хорошо, но возьму грех на душу.
– Почему обязательно врать? Фактически, так оно и есть. Тогда может, действительно заключим такой договор? Официально, на бланке со всеми печатями?
Собеседница Стеллы как-то странно замялась.
– Можно, конечно, но
