Академия пурпурной розы (СИ) - Снегова Анна

Я стала проверять карманы — на всякий случай.

В правом мои пальцы нащупали что-то круглое и твердое. Я вытащила это на свет — и увидела косточку. Простую персиковую косточку.

Снова непрошенные слезы показались на глазах — а ведь я думала уже, что все их выплакала. Что ж… надо, наверное, выбросить это вместе с платьем. Как я и боялась тогда, стоя под этим деревом — плоды нашей любви так и упали в грязь, хрупкие ветви не выдержали непосильной тяжести.

Но разжать судорожно сжатых пальцев, цепляющихся за эту глупую косточку, как за драгоценность, не вышло. Почему?

Я бросила взгляд на запястье и увидела, как ярче проступает рисунок паучка. Он прятался обычно при чужих, но мне на глаза как правило с готовностью появлялся. Спасал от тревожащих и неуместных мыслей. Вот как эта.

Но пришедшая откуда-то из глубины памяти мысль была слишком важной. Неожиданно мне не захотелось прогонять ее, стирать без следа.

Эта косточка… он ведь обещал посадить персиковое дерево для меня когда-нибудь? Но зачем… зачем давать такие глупые обещания тому, кого собираешься предать?

Паучок мигнул матовой вспышкой — и одна из его лапок исчезла, растворилась.

Маленькой теплой искрой мелькнуло воспоминание — о теплом саде, залитом весенним солнцем, об одуряющем запахе персикового цвета… о сильных руках, обнимающих меня, о губах, говорящих без слов… что? Что они говорили мне?

Я вздрогнула, когда дверь распахнулась, ударив бодро о стену, и в комнату ворвалась Джен в сопровождении Светлячка. Наш огромный полосатый лохматый пес, который только недавно вернулся из своих ежегодных похождений по Нижнему миру, куда его провожала тетя Эмбер своей портальной магией. Нагулялся, похорошел, взбодрился — и успел жутко соскучиться по хозяйкам, что и демонстрировал нам периодически тяжеленными мохнатыми обнимашками.

— Эм, ну что ты киснешь! Идем, миссис Торнвуд пирожков напекла! С клубникой!

В этом Замке каждый пытался меня развеселить на свой лад. Я не представляла, как можно объяснить любимым людям, что я уже в порядке. Буду просто жить так, как и жила все восемнадцать предыдущих лет.

— Ну вот и отправляйтесь со Светлячком дегустировать! Если после него мне один пирожок останется, можешь захватить. Я не очень люблю сладкое. И давай уже вещи собирай скорее! Завтра чтоб никаких новых отговорок. Возвращаешься в Академию, или я с тобой не разговариваю. — Я решительно захлопнула шкаф и бросила платье на постель. — В конце концов, вам еще столько дел сделать. Список гостей, наряды, букеты… что там еще бабушка диктовала.

Джен плюхнулась на свою кровать напротив и обняла за голову Светлячка, который немедленно уселся на пол у ее ног, вывалив язык и счастливо пыхтя.

— Эм… я не верю, что это со мной происходит. Что это все на самом деле! Даже папа не был против. Он вообще по-моему не удивился. Я что, единственная, кто в шоке от всего происходящего?

— Да, — улыбнулась я.

Джен помолчала, но удержаться не долго смогла. Когда человек счастлив, счастье тоже выливается из него, как тесто из кадушки.

— А тебе не кажется, что все слишком быстро?

Я закатила глаза.

— Дженни, ты меня убиваешь! Быстро — это про кого угодно, только не про вас. И хватит уже волноваться! Вы замечательные. Самые лучшие. Вы будете самой счастливой парой на свете. Тебе даже учебу не надо бросать! Леди Сводница вам специальные преподавательские покои выделит — в каком-нибудь крыле подальше, чтоб никто не мешал…

Щеки Джен стремительно пунцовели. Она упала ничком на кровать и спрятала лицо в подушке. Пробормотала глухо:

— Прости, что я так счастлива.

Я не ответила.

Просто смотрела на то, что машинально вытащила из левого кармана форменного платья, пока продолжала его осмотр во время разговора с сестрой.

Засохший пепел развалился горсткой пепла у меня на ладони. Я увидела два тонких кольца из темно-серого металла в черных разводах. Странного металла, но очень красивого.

Из такой стали был выкован его меч. Обоюдоострое, опасное оружие. Которое он ковал своими руками.

— Ох, Эмма… это же… — Дженни во все глаза смотрела на меня. — Я знаю, что это! Извини, ты просила никогда о нем не вспоминать… Но я не могу промолчать о таком. Морвин как-то раз спрашивал у меня, какие в нашем мире брачные обычаи. Я еще дико обрадовалась и все-все подробно рассказала — ну тебе, естественно, ни гу-гу… а значит, когда он уходил в свой мир первый раз, он успел…

— Хватит! — я вскочила. — Ни слова больше. Это уже не важно.

Я вылетела в коридор, прижалась к стене в полутьме. Ладонь холодила упрямая сталь, которая не хотела замолкать так просто — и терзала, терзала меня смутными сожалениями и тревогами.

А еще — странными вопросами, на которые я не находила ответа.

Зачем бы он стал ковать эти кольца, если хотел просто меня использовать? Если ему была нужна только магия… ведь когда он уходил в свой мир в первый раз, еще не знал ни о каком Турнире — не знал, что с моей помощью можно заполучить источник магии, Замок роз…

Зачесалась кожа под рукавом. Я отвела его и всмотрелась.

Еще одна лапка моего красивого узора исчезла. С чего бы это? И откуда он вообще у меня… наверное, в Академии кто-нибудь подарил.

Прошло несколько дней. Совершенно пустых. Дженни и впрямь уехала, не усидела на месте. Им с Олавом и действительно нужно было уделить внимание семечку… ну и друг другу, конечно же. Сестра обещала вернуться, как только сможет.

Одиночество в комнате снова настроило меня на философский лад. Я очень много думала и пыталась понять, почему, как только мои мысли подходят к какой-то очень важной черте — снова с нее сворачивают, и я никак не могу уловить что-то очень важное. Важную мысль… или чувство…

И я решила попробовать прокрутить воспоминания назад — от настоящего момента. И кропотливо восстанавливать в памяти все события прошедших дней, как бы горько и больно не было.

Обрывок за обрывком я сшивала их, пока не дошла до того, в котором Морвин пытался проломить Сферу и объяснить мне какую-то важную вещь.

И эта вещь была — его мир погибает.

— Пап, а где то зеркало? Ну — то, помнишь?..

Отец смотрит на меня как на умалишенную.

— Улитка Старшая, если после всего, что ты выкинула, ты надеешься…

— Пап, я просто хочу его рассмотреть. Ты же сам говорил, тщательный осмотр показал, что больше никаких магических всплесков и реакций. И надписей на нем никаких не обнаружено. Зеркало как зеркало — никакой не портал. Я просто хочу кое-то вспомнить. Я же так редко тебя о чем-то прошу!

Он смотрит на меня подозрительно, колеблется… Но я и правда очень редко его прошу о чем-то. А еще мама уже успела это самое зеркало откуда-то принести и стоит на пороге с магической безделушкой в руках, пока Ричард ползает у папиных ног. Как же я их всех люблю! Как же мне будет их не хватать, если потом не получится вернуться.

Прохладная рукоять удобно легла в мою ладонь. И я уже вижу, как в ответ на мое прикосновение снова проступают буквы на обороте. Те самые слова, которые обещали деве показать ей то, что она желает больше всего.

А теперь меня осеняет, почему ни тетя Эмбер, ни родители не могли не то, что воспользоваться порталом — даже надпись увидеть. Секрет был прост, как и все гениальное — в надписи речь шла именно о «деве».

Дорожка слов древнего заклинания зажигает еще одну искру где-то у меня в груди — потому что я неожиданно остро и ярко вспоминаю ту ночь, когда впервые взяла в руки зеркало. И оно показало мне… показало танец стали и силы, мужества и завораживающей мощи… показало мужчину, которого я должна увидеть еще раз. Потому что…

Ах, как снова обжигает холодом запястье!

Нет-нет, я же решила, что никогда и ни за что его не прощу. Но когда я вспоминала наш последний разговор, поняла вдруг простую вещь.