Удар молнии - Даниэла Стил

— Брок, остановись. — Она пыталась избежать его расспросов, но он ей не позволял.

— Ты мне не ответила. — Он давил на нее, пытаясь вытянуть из нее признание, и в конце концов она огрызнулась на него — в основном из чувства вины, но по большей части от гнева.

— Какое это имеет значение?

— Это имеет значение для меня.

Алекс даже спросила себя, не следил ли он за ними, но отбросила эту мысль.

— Да, мы целовались. Дальше что?

— Этот тип — настоящий сукин сын, — взорвался Брок, вскакивая и начиная мерить шагами ее кабинет. — Он отправляется в тюрьму и хочет связать тебя навеки. Что ему нужно?

Чтобы ты ждала его двадцать лет? Это будет очень мило с твоей стороны. Какой он замечательный человек, не правда ли?

Неужели ты не видишь, какой он эгоист?

— Да, ты прав, он эгоист. Но он не перестает от этого быть человеком, который напуган и по-своему любит меня.

— А ты его любишь?

— Я была его женой в течение восемнадцати лет, а это многого стоит. Хотя бы дружбы на всю жизнь. Я думаю, что он хочет просто помириться со мной перед тюрьмой, залечить старые раны и устроить свои дела. Он знает, что ему предстоит. Ведь он же подал на развод, разве ты забыл?

— А если он не сядет? — Брок внезапно обернулся к Алекс, совершенно поразив ее.

— Он не выберется из этого, Брок. У него нет никаких шансов, и ты это прекрасно знаешь.

— Но если это все-таки произойдет, ты останешься его женой? Ты вернешься к нему?

Это был трудный вопрос, на который Алекс не хотелось отвечать. Не столько из-за Сэма, сколько из-за себя самой. У него не было никаких возможностей избежать тюрьмы. Она знала это так же хорошо, как сам Сэм. Филип Смит не оставил им никаких иллюзий. Но дело было не в том, сядет Сэм или нет. Все было гораздо сложнее.

— При чем здесь это? Если бы я любила его, я бы осталась с ним вне зависимости от того, грозит ему тюрьма или нет. А я с тобой, Брок. Это должно тебе о чем-то говорить.

— Да, но когда он сядет в тюрьму, он будет писать тебе, чтобы ты его навестила. Ты все еще любишь его, Алекс. Почему ты не хочешь открыто в этом признаться?

Брок был с ней очень резок, и Алекс это злило. Он хотел получить все сразу, не понимая, что в жизни так не бывает.

Алекс знала об этом лучше, чем он.

— Старые раны сразу не зарастают, Брок. Это происходит постепенно. Прояви терпение.

— Почему ты пытаешься скрыть от меня свои чувства? По-моему, ты собираешься к нему вернуться.

— А почему ты никак не вырастешь и не перестанешь на меня давить? — огрызнулась Алекс в ответ.

— Потому что я тебя люблю. — При этих словах на глазах его внезапно выступили слезы. Он действительно любил Алекс и хотел ее, но не было смысла отрицать, что она до сих пор любит Сэма. Это было так, и Брок это понимал. Он просто не знал, что она собирается делать.

Алекс прильнула к нему, и они оба заплакали. Все было очень непросто. Она хотела объяснить Броку, что ей нужно время на то, чтобы забыть Сэма. Желая переменить тему, она заговорила о сестре Брока. Но Брок внезапно стал похож на человека, которого ранили в самое сердце. Алекс стала расспрашивать его. Он сначала не хотел признаваться, но потом понял, что это неизбежно. Брок давно уже хотел сделать это, но ради душевного равновесия Алекс не решался. Особенно трудно было тогда, когда они решили пожениться, и Алекс сказала, что хочет позвать его сестру.

— Моя сестра умерла, Алекс, — грустно сказал он. — Ее нет уже десять лет. У нее было то же самое, что у тебя. После операции ей стали делать химиотерапию, и она этого просто не вынесла. Ей было слишком тяжело, и она решила прекратить лечение и в результате умерла. Правда, раковая опухоль слишком сильно распространилась в организме еще до операции. Но она сдалась.

Брок снова начал плакать, когда заговорил об этом, а Алекс смотрела на него в немом изумлении. Он никогда ей об этом не рассказывал. Наоборот — он использовал свою сестру как пример стойкости, когда Алекс подумывала о том, чтобы отказаться от лечения.

— Понимаешь, она просто сдалась, — продолжал он. — Она перестала ходить на сеансы химии. Она умирала в течение года… Мне был двадцать один год, и я ухаживал за ней в ее последние месяцы. Я хотел, чтобы она выжила, но она была не в силах справиться с болезнью. А ее муж оказался настоящим мерзавцем, совсем как Сэм, — добавил он, со значением глядя на Алекс. — Он и пальцем не пошевелил ради нее, когда она умирала, и женился вторично через полгода. А ей было всего тридцать два года, и она была такая красивая…

Брок надолго замолчал в объятиях Алекс, жалевшей обоих.

— Господи, как жаль… Почему ты мне не говорил? — Она чувствовала себя ужасно. Брок так обнадеживал ее в течение всего того времени, когда она болела, и она только теперь поняла, каково ему было наблюдать за повторением всего, что происходило с его сестрой.

— Я не хотел, чтобы ты сдавалась, — объяснил Брок, вытирая слезы. Вспомнив о сестре, он понял, что любит Алекс больше чем когда-либо. В какой-то степени его чувство к Алекс было второй возможностью спасти сестру. И Алекс была в чем-то на нее очень похожа.

— Поэтому я так и давил на тебя, чтобы ты не прекращала курса химиотерапии… Я не хотел, чтобы и с тобой произошло то же самое, и не говорил, что она умерла, чтобы ты не последовала ее примеру.

— Ты должен был сказать мне. Мне нужно было бы это знать.

Брок ничего не ответил — он молча сидел и вспоминал.

Алекс протянула ему бумажный носовой платок, чтобы он вытер нос. Она спрашивала себя, о чем еще он умалчивал, хотя то, что он не рассказал о сестре, было проявлением доброты с его стороны.

— Мне просто очень страшно, — признался ей Брок, когда они уже возвратились к ней в кабинет. — Я боюсь, что ты к нему вернешься… ведь он все еще тебя любит. Это у него на лице написано… Мне очень тяжело смотреть на вас, когда вы вместе.

Алекс знала, что он говорит правду, — Сэм ее действительно любил. И она не могла этого изменить. Она сама сохранила к нему прежние чувства. Но было уже слишком поздно.

Все было кончено. А Сэм скоро исчезнет из ее жизни, и она его, возможно, больше не увидит и не будет спрашивать себя, что она испытывает. Останутся только воспоминания, сожаления и разочарования. И память о более счастливых днях, когда она не была больна. Но именно этих мыслей Брок и боялся.

После этого разговора они снова занялись работой, а на следующий день Алекс начала готовиться ко дню рождения Аннабел. Она знала, что Сэм придет к ним, и надеялась, что Брок поведет себя разумно. В конце концов он решил, что всем будет легче, если он проведет этот вечер у себя дома. Алекс не стала с ним спорить, хотя Аннабел была очень разочарована.