Алмазный меч, деревянный меч. Том 2 - Ник Перумов

Казалось, Акциум почти не слушал ее. Он говорил с лихорадочной поспешностью, словно это и впрямь были его последние слова.

– А ведь все, что надо было сделать, – заглянуть в те священные книги, которые я по недомыслию и гордыне почитал сказками!.. Как же все, оказывается, просто!.. Древние не поняли, что случилась, те, кто творил заклятья, пожертвовали собой, лишь бы спасти соплеменников от участи, что хуже смерти и хуже посмертия в Нифльхеле… Они облекли правду в витиевато-красивые сказания о Спасителе, а я, а я… Уже нет времени расшифровывать символизм тех книг, Тави. Посвященные спрятали тайну среди строчек красивой сказки о явившемся Искупителе, что взял на себя грехи и не правды заблудших людей, избавил их от небесной кары – черных демонов – и, закончив свой путь, непонятый, оклеветанный, преданный позорной казни, как преступник, распятый на косом кресте, вознесся на небеса, откуда спустится вновь, когда настанет черед Страшного Суда… Все это, конечно же, не более чем аллегория, криптограмма, шифр… Ключ к той магии, с помощью которой было отбито первое нашествие из-за пределов Великой Тьмы… – Акциум в ярости ударил кулаком в ладонь. – Если бы у нас было время! Я смог бы, я распутал бы этот клубок, но... что толку сожалеть теперь об этом? И на помощь позвать тоже некого. Великие маги покинули этот мир, а новые… что говорить… Радуга… – Он поморщился. – Мы вынуждены с тобой идти вслепую… Силе противопоставлять Силу, а этот путь почти всегда ведет в тупик. Один мой враг пытался так сделать... и пал, а другой поступил умнее, он научился поворачивать Силу, не отражая ее, а уходя из-под гибельного потока… Впрочем, что я… Тави, девочка, прости старого болтуна. Настало время платить за давние, давние ошибки. Брандей… Поколение... судорожно цеплялись за жизнь, слишком хотели жить, поражение никак не могло уложиться у нас в головах…

– Учитель! Учитель, о чем вы говорите, Учитель! – чуть не в голос разрыдалась Тави. Наставник явно бредил и нес какую-то чушь. Нифльхель, Брандей – слова эти ничего не говорили девушке. Это были отзвуки чего-то невообразимо далекого, тайного, совершенно непонятного – и что толку думать еще и об этих тайнах, когда в гости к ним вот-вот пожалует сама Бездна!..

Акциум внезапно умолк. Глаза его блестели, как будто от сдерживаемых слез.

– Прости, Тави. Я... я расчувствовался. Очень, знаешь ли, невесело вновь осознавать, каким болваном ты оказался. – Волшебник вздохнул. – Что ж, проигрывать тоже надо уметь. Нам ничего не осталось, девочка, как только лишь держаться.

– Где держаться, здесь?! Учитель, но ведь я ничем, совсем-совсем ничем не могу помочь!

– Твоя храбрость и жажда боя – лучшая помощь, – слабо улыбнулся Акциум. – Ты думаешь, магия – это просто видоизменение Силы? Нет, Тави. Когда я чувствую рядом твое сердце... твое желание жить... твою ненависть... моя мощь словно утраивается.

– Да, но что же мне делать?..

– Пока мы с тобой должны ждать. Думаю, не слишком долго. Бездна не любит, когда ее останавливают силой. – Акциум задумчиво покачал головой. – И еще... знаешь, Тави, девочка, мне кажется – козлоногим друзьям мы противостоим не в одиночку.

На лице Тави отразилось недоумение.

– Ты забыла о Радуге, Тави. Я почувствовал присутствие почти всех лучших их магов. Конечно, они не проникли так глубоко, как я, но тоже стараются изо всех сил, Твои бывшие враги.

– Мои всегдашние враги!

– Но не сейчас, – мягко сказал волшебник. – Кое в чем они мне помогли. Отвлекли внимание козлоногих… Конечно, мою заплату им не подкрепить, а сами они противостоят врагу слишком близко к собственному миру, мне помогать им – лишь впустую растрачивать силы. Да кроме того, столько времени было б потеряно на переговоры и согласования… – Акциум усмехнулся. – Они настолько боялись меня, пока я оставался в заточении… Тем не менее сейчас они нам союзники. И война, начатая против них Императором или ими против Императора, меня искренне огорчает.

– Н-но… – растерялась Тави. Уж слишком привычно было представление о Радуге как о смертельном, вечном враге. – Почему бы тогда тебе не прекратить эту войну?

– Как! Я и без того каждый миг ожидаю кары за нарушение собственного слова. – Чародей вздохнул. – Нет, Тави, давай не мечтать о несбыточном. Нам бы остановить натиск козлоногих. Потом уже можно мирить противников – хотя, честно говоря, я бы предпочел вернуться в свою келью.

Войско гномов двигалось на восток форсированным маршем. Их встречала пустота – никто не осмеливался преградить им дорогу. Хумансы бежали, не принимая боя. Случившееся на холме походные вожди и сам Сидри посчитали трагической случайностью. Наверное, Радуга, не имея сил для открытого боя, решила нанести удар из-за угла. Волшебники хумансов славились своей властью над разными страховидами. Небось и сейчас выследили и послали такую тварь по четкому следу гномьего чародейства. Впредь нужно быть осмотрительнее. Впрочем, потеря пяти волшебников-гномов не смертельна. Главное, что уцелел Драгнир, – не исключена, что Радуга замышляла похищение чудесного меча. Одна эта мысль мгновенно заставляла гномов выть от ярости, грозя хумансам самыми страшными пытками и казнями. Беда была только в том, что пленных гномам захватить так и не удалось – деревни вымерли, обитатели их поголовно ушли в леса. Воины Каменного Престола с удовольствием предали бы леса огню, чтобы потом, после победы, в которой никто уже не сомневался, в тех лесах не расплодились бы противные естеству истинного гнома мерзкие Дану, но на это сейчас не было времени. Впереди таился какой-то могущественный враг, а навстречу по Тракту, как доносили разведчики, двигалось сразу несколько легионов. По численности имперское войско превосходило отряд гномов самое меньшее вчетверо, если не впятеро.

Впрочем, пусть их. Воинство Подгорного Племени заскучало без боя. Хумансы бежали, бросая все добро, – какой интерес в таком походе? Прежде чем войско доберется до Мельина, каждый топор должен покрыться вражьей кровью во много слоев.

Сидри теперь не отходил от ковчега с Алмазным Мечом, до рези в глазах всматриваясь в прихотливую игру огоньков на блестящих отполированных гранях. Меч чувствовал впереди врага. Врага настоящего, которому все имперские легионы в совокупности – ничто, прах, пушинка. Волшебство обернулось кровью, и больше гномы повторять его не пытались, а на встречающиеся порой холмы с долменами взирали мрачно и подозрительно.

На следующий день, когда с небес вовсю сыпала сухая снежная крупа, армия Каменного Престола лицом к лицу сошлась с имперскими легионами.

Ночью, когда Император начал уводить войско из башни Кутула, на дороге его встретил еще один гонец. И вновь – в алой рясе с белой оторочкой.