Суданские хроники - Автор Неизвестен

В девятьсот девяносто втором году, в [месяце] сафаре [13.II —12.III.1584], курмина-фари ал-Хади выехал из Тендирмы, намереваясь [прибыть] в Гао ради мятежа и захвата царской власти. Говорят, что это его братья, что были в Гао при аскии, тайно послали к нему, [сообщая], что у аскии ал-Хаджа не осталось сил энергично выполнять решения и он, [ал-Хади], сможет вступить на престол. Потом они предали ал-Хади и отступились от него.

Когда ал-Хади прибыл в Кабару, он отправил посланца к факиху Омару для приветствия; сам же он не пошел, как было то в его обычае. Затем пошел он своей дорогой, и его повстречали гонцы /119/ аскии ал-Хаджа раньше, чем он достиг [Гао]. Они потребовали у курмина-фари, чтобы он возвратился, но он отказался. Гонцы вернулись и сообщили аскии известия об ал-Хади. Последний прибыл в Гао в ночь на понедельник четвертого раби ал-аввал [16.III.1584], на нем была кольчуга, а перед ним — его трубы, его барабан и прочее. Аския боялся его великим страхом, ибо был ал-Хадж болен, немощен и ни на что не способен. И сказал ему хи-кой Букар-Тьили-Идье: "Назначь меня правителем Денди, чтобы я тебе захватил его!" Аския его назначил на эту должность, потому что с тех пор, как в свое время скончался денди-фари Бана, он никого на нее не назначал.

Букар взялся за дело и проявил рассудительность. К курмина-фари пришли пешком его братья, бывшие тогда там, в том числе Салих, Мухаммед-Гао, Нух и другие. Они сказали ему: "Что тебя привело сюда? Чего ты хочешь? С кем ты советовался и кто с тобой объединился в этом? Не иначе, как ты считал всех, кто есть здесь, женщинами! Подожди же нас здесь, пока не увидишь, что мы можем!" Они вернулись, препоясались [оружием], сели на коней и собрались, решив сразиться с ним. И люди сказали ал-Хади: "Уходи в дом хатиба, пока не наступит примирение между тобой и аскией!" Тот вошел в дом хатиба; аския же, когда услышал о его приходе туда, немедленно выступил и приказал взять его оттуда и доставить к себе. Он велел снять с курмина-фари то, что на нем было; на том была обнаружена железная кольчуга. И сказал ему аския: "Хади, ты всего лишь неблагодарный!" А фари-мундио ал-Мустафа горько заплакал и сказал: "Не такого желал я для этого главы нашего! А чего я желал бы — так это чтобы ты нас поставил позади него [в походе] на государя моси или на государя Бусы (тут он стал перечислять государей), ты бы увидел, что мы бы сделали им вместе с ним!" Упомянутый фари-мундио был единоутробным братом аскии ал-Хаджа, и если бы не это, он бы не способен был на тот поступок. Потом аския велел привести коня курмина-фари, на котором тот был, /120/ а когда увидел коня и рассмотрел его, то сказал: "Брата моего Хади сделал смелым для мятежа только этот конь..." — [и] велел ввести коня в свою конюшню: ведь Аллах Всевышний отличил его знанием лошадей.

Многие сообщники ал-Хади были выпороты, а что касается его дяди по матери, который был главою мятежа, то он умер под этим битьем. Все, что у них было, было разграблено. Аския приказал выслать ал-Хади в Канато, в заключение. И назначил он кала-тья Мухаммеда-Кайя ибн Данколоко на место хи-коя Букара-Тьили-Идье, и тот стал хи-коем. Ал-Хадж повелел ему назначить на его [прежнее] место, с которого тот ушел, того, кто ему, [Мухаммеду-Кайя], понравится. И последний назначил своего сына Букара, и тот стал кала-тья. А аския назначил своего брата Хамида на должность баламы Мухаммеда-Уао после смерти того.

Тогда султан Мулай Ахмед, хашимитский шериф, отправил своего посла с удивительными дарами к аскии ал-Хаджу. Но целью султана в том было собрать сведения о состоянии страны ат-Текрура; поэтому решил он послать в Гао своего посла. Аския встретил посла с почетом; и отправил он султану при возвращении его посланца вдвое больше даров, чем послал [ему] султан, — слуг, мускусных кошек и прочего; а среди всего, что он отправил, [было] восемьдесят евнухов.

А после того пришли известия, что султан послал войско — а в нем двадцать тысяч человек — в сторону Ваддана, приказал им захватить то, что там есть из областей по обоим берегам Реки, и прочее, пока они не достигнут страны Томбукту. Люди предельно испугались того. Затем Аллах рассеял то войско голодом и жаждой, и они рассеялись во все стороны; те же, кто из них уцелел, возвратились к султану, не выполнив ничего из того, чего он желал, по всемогуществу Всевышнего Творца.

Впоследствии султан отрядил каида и с ним — двести стрелков в Тегаззу и приказал им захватить ее жителей. Но те прослышали об этом до прибытия марокканцев и бежали из нее — кто из них бежал в ал-Хамдийю, а кто — в Туат и другие [места]. И каид и стрелки прибыли только в пустой [город]; в нем было лишь очень мало людей. /121/ А их старшины ушли к аскии и рассказали ему то. И аския согласился с ними в том, чтобы запретить доставку соли из Тегаззы. В [месяце] шаввале девятьсот девяносто четвертого года [15.IX — 13.X.1586] пришло известие о том, чтобы никто не отправлялся в Тегаззу; а кто в нее пойдет — имущество того лишается защиты; тогда люди аза-лая не смогли выдержать без соли и разделились; одни направились в Тинуард и копали там соль в это время, а другие — в прочие места. И на это время они оставили Тегаззу. А каид и стрелки возвратились в Марракеш. И также в этот период ал-Хадж отобрал у своего дяди по отцу, Сулеймана-Канкаго, [должность] бенга-фармы и назначил на нее Махмуда, сына аскии Исмаила.

А в месяце зу-л-хиджжа, завершавшем этот год [13.XI— 11.XII.1586], братья аскии возмутились против него и ушли в Керей, к Мухаммеду-Бани, сыну аскии Дауда. Они привели того с собой, низложили аскию ал-Хаджа и поставили Мухаммеда-Бани аскией четвертого мухаррама, открывавшего девятьсот девяносто пятый год [15.XII.1586].

Аския ал-Хадж пробыл у власти четыре года и пять месяцев. Он скончался немного дней спустя после того.

ГЛАВА 19

Когда воцарился аския Мухаммед-Бани, он поставил брата своего, Салиха, курмина-фари, а Мухаммеда ас-Садика — баламой, уволив с этой должности Хамида. И поспешил он убить двух своих братьев — фарана Мухаммеда-Бенкан и фарана ал-Хади — в Канато; они