Лучшие сочинения по литературе XIX и XX веков - Ручей

Каким же образом мотив трусости трансформируется в «московских» главах романа? Вряд ли можно обвинить в трусости Мастера, сжегшего свой роман, отказавшегося от всего и добровольно ушедшего в лечебницу для душевнобольных. Это трагедия усталости, нежелания жить и творить. «Мне удирать некуда», — отвечал Мастер Ивану, предположившему, что легко удрать из больницы, обладая, как Мастер, связкой всех больничных ключей. Возможно, в трусости можно обвинить московских литераторов, ведь литературная ситуация в Москве 30-х годов была такова, что писатель мог создавать только вещи, угодные государству, либо не писать вообще. Но этот мотив проскальзывает в романе только намеком, догадкой Мастера. Он признается Ивану, что по критическим статьям в его адрес было видно, что «авторы этих статей говорят не то, что они хотят сказать, и что их ярость вызывается именно этим».

Творение Мастера ассоциируется с библейским текстом, придает роману «Мастер и Маргарита» общечеловеческое значение, насыщает его культурно-историческими смыслами. Проблематика романа бесконечно расширяется, вбирая в себя весь человеческий опыт, заставляя каждого читателя задуматься о том, почему трусость оказывается «самым страшным пороком».

Сатирические мотивы в романе «Мастер и Маргарита»

Сатира, действительно, как известно всякому грамотному, бывает честная, но навряд ли найдется в мире хоть один человек, который бы предъявил властям образец сатиры дозволенной.

М.А. Булгаков

Сатира в романе М.А. Булгакова «Мастер и Маргарита» не только выполняет свои «прямые обязанности» — изобличает пороки, высмеивает приспособленчество, хамство, лень, самонадеянность, гордыню, взяточничество и т.д., но и благодаря ей размываются границы реальности и вымысла. Кроме того, сатира оттеняет «евангельские» главы романа. Дело в том, что сатира встречается только в «московских» главах, а тон истории об Иешуа Га-Ноцри очень серьезен, он лишен иронии. Описание событий двухтысячелетней давности настолько реалистично, что веришь ему абсолютно. Лишены сатирической окраски и страницы, посвященные романтической любви Мастера и Маргариты.

Сатира призвана выявлять и изобличать пороки. Это миссия возложена на Воланда и его шайку. Московские события со времени прибытия Воланда со свитой до того момента, когда они покинули город, происходят всего за четыре дня. За это время «на чистую воду» было выведено множество проходимцев, бесчестных, непорядочных людей.

Самое страшное наказание постигло Берлиоза, возомнившего себя всесильным человеком, который диктовал другим, что и как надо писать, за ведомо понимая, что это профанация творчества. Он был образованным, умным, «начитанным» и «очень хитрым» человеком. Он легко приспособился к новой власти и к ее правилам игры. Сатирически изображает Булгаков самоуверенность, самонадеянность Берлиоза, поставленного во главе уродливой организации — МАССОЛИТ. Заседание в МАССОЛИТе кощунственно напоминает «тайную вечерю». Берлиоз был уверен, что будет председательствовать на заседании двенадцати литераторов, но оказался обезглавленным. В переносном смысле обезглавленным остался и МАССЮЛИТ.

«Возня» внутри этого писательского объединения разоблачает советское «искусство». Например, человека считают писателем, если у него есть соответствующий членский билет. По такой логике Достоевский не является писателем. «Деятели культуры» заняты распределением материальные благ: квартир, дач, путевок, «творческих» отпусков. Собственно на творчество у трех тысяч ста одиннадцати членов МАССОЛИТа ни сил, ни вымени, а главное, способностей не хватает. Средством сатиры в изображении этой организации служит гипербола.

Свита Воланда разворачивает свою деятельность с размахом. Она устроила сеанс «массового гипноза» в Варьете, и люди показали свое истинное, довольно неприглядное, лицо. Опять Булгаков обыгрывает прием реализации метафоры: «голая» правда, «обнаженная» истина. Жадные, падкие на дармовщинку люди и впрямь оказались голыми, обнаженными, показались в истинном свете, когда исчезли вдруг наряды, «бесплатно» раздаваемые Воландом и его шайкой. Сеанс «разоблачения» удался. Здесь обыгрывается смысл слова «разоблачение».

Средством сатиры становится и фантастика. Например, в эпизоде, где костюм председателя комиссии, причем неважно какой именно комиссии, самостоятельно подписывает резолюции. Этот образ напоминает героев «Истории города Глупова» Салтыкова-Щедрина. Фантастичен мгновенный перенос в пространстве Степы Лиходеева, непонятно происхождение долларов в туалете у Босого, неясен механизм происшедшего с Варенухой и Римским. Фантастике находятся вполне реалистичные объяснения, а сатира лишь делает более выпуклым то, что есть на самом деле.

Сатира Булгакова была опасна для властей в то время, когда создавался роман. Но, как и сатира Гоголя, Салтыкова-Щедрина, сатира Булгакова остается актуальной и будет злободневной всегда: ведь люди «сильно меняются» разве что внешне.

Образ Города в романе М.А. Булгакова «Белая гвардия» 

События, описанные в романе М.А. Булгакова «Белая гвардия», разворачиваются в прекрасном Городе, в котором угадывается Киев 1918-1919 годов. Этот город занимает особое место в жизни и творчестве Булгакова. В Киеве писатель родился, провел детство и юность. В зрелом возрасте, долгое время живя в Москве, он мечтал вернуться в Киев, пройтись по его заснеженным улицам, полюбоваться могучим Днепром, «стариком-рекой». Для Булгакова Киев всегда оставался духовной родиной, символом красоты и покоя. «Нет красивее города на свете, чем Киев. Эх, жемчужина-Киев!» — воскликнет он в очерке «Киев-город». И в романе «Белая гвардия» он тоже сравнивает Город с жемчужиной: «Город проснулся сияющий, как жемчужина в бирюзе...»

Красоту и мир олицетворяет Город и для главных героев романа «Белая гвардия» — семьи Турбиных. Первый раз образ Города появляется в романе во сне Алексея Турбина, молодого врача, старшего в семье Турбиных. В начале его сна Город живет деятельной жизнью, он похож на «многоярусные соты». Ритм городской жизни: трамваи, извозчики, электрические шары — органично сочетается с великолепными, полными покоя и величия садами: «Сады стояли безмолвные и спокойные, отягченные белым, нетронутым снегом. И было садов в городе так много, как нив одном городе мира». Сады словно воплощают собой державную Россию, не случайно упоминается «Царский сад», раскинувшийся над Днепром. Не только сады охраняют Город. Символом Города в романе становится «громаднейший Владимир на Владимирской горке», в руках которого сверкает белый путеводительный крест, по которому лодки находят «водяной путь на Город». Кажется, что Город, осененный крестом, находится под небесной защитой и ничто не может угрожать ему. Но Город лишается покоя и безмятежности в 1918 году. Нарушается естественное течение жизни, Город наводняют бегущие из столицы дельцы, продажные журналисты, артисты и кокотки. Эта публика, которая противопоставляется «давнишним, исконным жителям» Города, привносит с собой ощущение хаоса и разлада, суетности и греха: «Город разбухал, ширился и лез как опара из горшка».

Город 1918 года можно сравнить с Вавилоном, в романе возникает атмосфера тревоги, ощущение надвигающейся катастрофы, сравнимой по силе с библейским Апокалипсисом. Алексей во сне отмечает, что появлению Петлюры предшествовали «знамения»: взрыв на