Измперение инкогнито - Эдуард Пак

Ближе, ближе. Еще рано, рано… Сейчас!!!

По ломанной траектории две фигурки резко падают вниз. Над ними вспухает огненный шар.

— Получилось!!! — радостно вскрикивает Ганиш.

К ним на огромной скорости, ревя моторами, приближается стальная машина. Ганиш с трудом уворачивается от бешено вращающихся лопастей, он слышит звуки выстрелов и визг пуль, пролетающих в считанных метрах от него. Маг резко уход вбок, спасаясь от очередей.

Максим в магическом зеркале видит, как непреодолимая черная волна противников вот-вот захлестнет позиции войск Москвы.

— Что же вы медлите — вырывается отчаянный стон из горла Максима.

Яркая зеленая вспышка, всплеск показаний датчиков. Изумрудная волна растягивается, поглощая первые ряды наступающих войск, покрывая почти половину фронта. Максим приближает картинку.

Вражеские солдаты, сквозь которых проходит обжигающая волна, в испуге останавливаются на полном ходу, закрывают лица руками.

Ни чего не произошло. Волна проходит насквозь и тухнет где-то в задних рядах.

— Что же вы? — Максим в отчаянии.

Остановившиеся было войско продолжает движение.

Максим разочарованно и обреченно смотрит в экран, приближает картинку — вдруг он что-то пропустил? Но нет — на лицах бегущих врагов он не может прочесть абсолютно ни чего, кроме кровожадной злобы.

Нет, нет, что-то происходит…

Максим наблюдает, как два воина в переднем ряду… Что они делают? Ему показалось, что они обнялись и тут же упали, скрывшись под ногами набежавших соратников. Что-то происходило и с остальными. Передние ряды замедлили свой бег.

Крупный бородатый воин останавливается, будто внезапно натыкается на невидимую стену, на его лице страх и недоумение. Усилия сдвинуться не приводят ни к чему, невидимая рука, тащит стокилограммового воина в полном вооружении назад будто беспомощного котенка, на земле остаются глубокие борозды от его каблуков. Его со страшной силой сталкивает с другим, более молодым воином. Удар выбивает из их легких весь воздух, слышится громкий «хек» и стук черепов друг о друга. Максим с ужасом видит, во что преобразует магия тела вражеских пехотинцев — они превращаются в сиамских близнецов, их плечи, торсы и головы сращиваются. Уродливое и омерзительное четырехногое существо валится с ног, к ним липнут другие, срастаясь с ним всеми открытыми частями тела. Живой ком растет с каждой минутой, магия волочит по земле упирающихся солдат, те бросают оружие и цепляются ободранными в кровь руками за траву. Их сотни.

Многоголосый вой ужаса и боли оглашает поле боя. Гора тел сжимается, коверкая податливую человеческую плоть, она словно магнит притягивает к себе всех в радиусе ста метров от себя. Теперь это огромный шар из человеческих тел, немного сплющенный у основания. Набегающая волна пехотинцев по широкой дуге обтекает шар и останавливается на безопасном расстоянии, с ужасом наблюдая за участью своих соратников, однако ни кто из них не приближается.

Где-то вдали слышится ор наступающего войска, но над этой частью поля боя повисла относительная тишина, разбавленная хрипом из натруженных легких разгоряченных воинов. И тем отчетливей слышатся отчаянные вопли боли и страха доносящиеся из страшного шара.

Ком высотой около пятнадцати метров покачнулся, хруст ломаемых костей и усилившиеся крики ужаса бьют по нервам. Шар сдвинулся с места, подминая тех, кто был наверху. Медленно, но верно он набирает скорость.

Неровный строй опешивших воинов рассыпается, они в полной панике бегут кто куда, не разбирая дороги, но основная часть бежит назад — сквозь свой строй, на них напирает толпа наступающих, образуется беспорядочный затор, в который врезается злое творение боевых магов. Шар собирает новую жатву.

Издали он напоминает безобидный, грязно-бурый детский мячик с широкой красной полосой посередине, в близи же все намного страшней. Шар катится, не разбирая дороги, вминая податливые тела в острые валуны, оставляя на земле широкий кровавый след. Сабли, секиры, копья, ошметки истерзанной плоти и оторванные конечности валяются вперемежку. Из шара свисают ободранные, оскальпированные черепа с раздавленными глазницами, обрубки рук и ног.

Те немногие, кто сумел сохранить оружие, словно волки попавшие в капкан, пытаются отрезать свои конечности, стремясь столь дорогой ценой купить себе жизнь.

Желудок Максима скручивает жестокой судорогой, он едва успевает добежать до пластиковой урны, струя полупереваренного завтрака и желчи бьет в нос, еще раз и еще.

— Ведь так же нельзя, неправильно — шепчет Максим в паузе между жестокими спазмами, которые продолжаются все стой же периодичностью, конечности становятся ватными, руки бьет мелкая дрожь, на глаза наворачиваются слезы. Он вдруг остро, с необыкновенной ясностью понимает, что все это — не компьютерная игра, не безобидный квест, все это по настоящему. Зазубренная игла ледяного страха за своих близких и знакомых бьет в самое сердце — он понимает, что пощады не будет ни с той ни с другой стороны.

Надо собраться с силами. Облако уже заняло пространство над войском Москвы и вот-вот исторгнет свой страшный груз. Максим с трудом забирается в свое кресло.

Есть, программа расшифровки расколола код неизвестного мага, теперь надо подобрать программу для нейтрализации, Максим прикрывает магическое зеркало своей курткой, чтобы ни что не смогло отвлечь его от основной цели. Заклинание начинает действовать, где-то там в вышине мелкие капля собираются в комки зеленой слизи, наливаются тяжестью и уже устремляются к земле — к живой, трепещущей плоти.

Максим не сдерживает частые всхлипы, размазывая по лицу рукавом рубашки слезы и сопли, однако мозг работает ясно, а руки уже не дрожат, будто живут независимо от остального организма. Еще несколько секунд, которые решают очень многое.

Первые капли, пока еще не очень крупные достигают земли. Первые ожоги и крики боли. По счастью основная волна разъедающей слизи начинает выливаться в глубоком тылу, но она быстро движется, довольно скоро накрывая зенитные установки, которые тают прямо на глазах, словно песочные замки под набежавшей волной. Расчет боевых установок не успел покинуть свои машины, все произошло в считанные секунды, кислота слизывает одинаково легко железо и дерево, резину и кожу с лиц, размягчает в кашу камень и человеческие кости. Крики боли быстро захлебываются и смолкают.

Максим лихорадочно вводит код, он чувствует, что облако уже полностью опорожнило свое чрево.

— Вот, вот, вот, на тебе!!! — истерично кричит Максим, раз за разом с необыкновенной яростью вдавливая кнопку ввода, словно давя противника — получи, получи, паскуда — слезы вновь градом льют из глаз, но он их совсем не стыдится.

Горячая слизь на самом подлете к основным силам войска Москвы трансформируется, превращаясь в обыкновенную воду.

Людям кажется, что сверху на них обрушился сам океан, их расшвыривает будто щепки. На несколько минут земля полностью скрывается под бушующей водной стихией, будь это кислота, бой бы на этом и закончился, однако вода довольно быстро схлынула, основательно потрепав так же и авангард противника.

Поле боя превратилось в болото, продолжать наступление, шлепая по раскисшей грязи стало невозможно и враждующие армии попятились на свои позиции, зализывать раны.

Он остался в полном и окончательном одиночестве. Последнего, выжившего ученика Ганиша взрывной волной отшвырнуло прямо к земле. По всей видимости, он все же потерял сознание, потому что не снижая скорости врезался в землю так, что поднял столб пыли высотой метра три, после чего его смыли бурные потоки воды, в которую превратилась кислота падающая с небес. С ним все было кончено. Ни каких сомнений не оставалось.

Ганиш возвращался. На какой-то миг тоска и безысходность сжали в душных объятиях его душу, стиснули в стальных тисках могучее сердце. Опять неудача. Земляне раз за разом разрушали их планы. Однако боевому магу не престало долго предаваться горю и сожалениям. Надо было строить новые планы, с учетом прежнего нерадостного опыта.

Он еще раз тщательно просканировал пространство, опасаясь новых атак ракет. Кажется все спокойно. Однако с учетом того, что в помощниках у землян, не знающих магии, имелись местные чародеи, Ганиш принялся оглядывать пространство магическим зрением.

— Ах, какой же я умный и сообразительный! Ну просто гений какой-то!!! Не признанный. Как же хорошо я придумал себе такое удачное задание! — наслаждался эльф своей вроде бы не такой уж и трудной миссией. Похвалив себя, он мысленно погладил себя же по голове.

События мелькают перед его глазами радужным калейдоскопом. Он счастлив, он могуч и неудержим. Озорство настойчиво теребит и щекочет грудную клетку, пытаясь вырваться из плена заразительным фонтаном неудержимого смеха.