Черная мантия. Анатомия российского суда - Борис Миронов

Из протокола допроса Д. В. Хлебникова, охранника-водителя машины «Мицубиси Лансер», следовавшей впритык за машиной А. Б. Чубайса, опрошенного прямо на месте происшествия, по горячим следам, 17 марта 2005 года в 11 часов 45 минут: «Мы остановились примерно в 20 м от места взрыва. Затем мы все трое вышли из машины и стали осматривать обочину и лесной массив с правой стороны. Примерно через 5 секунд после того, как мы вышли из машины, Клочков Ю. Н. заметил со стороны правой обочины примерно в 25 м от края дороги и по диагонали по отношению к нам со стороны п. Жаворонки двух лиц в бело-черной камуфляжной форме, которые были среди деревьев. Клочков Ю. Н. закричал: «Вон они!» Сразу в это время указанные лица открыли огонь из автоматического оружия и стреляли короткими очередями по два-три выстрела. Мы трое сразу же сели за наш автомобиль сбоку с противоположной от выстрелов стороны. Выстрелы попадали в машину Митсубиси. Затем мы постепенно переползли в кювет за нашей машиной. Выстрелы продолжались около 2–3 минут. Затем выстрелы прекратились. В момент выстрелов мы нападавших визуально не наблюдали, так как боялись попадания пули. Примерно через 10 минут после окончания выстрелов, я и двое других охранников вышли из укрытия на дорогу, нападавших уже не было. Их следы мы не ходили смотреть, так как ожидали приезда следственной группы» (т. 2, л.д. 6–8).

Мелкие разночтения в показаниях охранников можно отнести на счет только что пережитого стресса, а то и шока, потому не будем сейчас их анализировать, ведь в главном, как вели себя охранники в момент обстрела, показания совпадают, но именно это — поведение охраны во время вооруженного нападения на них — нас и должно интересовать, потому как поведение охраны свидетельствует, что же было на самом деле — стремление преступников подорвать машину А. Б. Чубайса с целью покушения на убийство, как говорится в обвинительном заключении, или все же это была лишь имитация, к мысли о которой невольно приходишь, вчитываясь в материалы уголовного дела, возбужденного 17 марта 2005 года.

О нелогичном, несуразном поведении охранников А. Б. Чубайса, любопытство которых «а чего это тут грохнуло?» вдруг пересилило профессиональную выучку прикрывать, спасать «охраняемое лицо», мы уже говорили, подчеркивали, что такое поведение выказывает именно имитацию происходящего — представление, розыгрыш, балаган, ведь не могут, ну просто не могут профессиональные охранники в такой ситуации так вести себя, забывая о своих профессиональных, должностных обязанностях, предписанных им инструкцией, так не могут вести себя просто здравые мужики с чувством мужского достоинства, — бросать людей в беде, а они, отпустив машину А. Б. Чубайса на произвол судьбы, бросили его. Так повести себя охранники могли лишь в том случае, если решили принять огонь на себя и то лишь, если бы старший скомандовал «К бою!», и они реально бы представляли, что берут огонь на себя. Но нет же, они остановились и вышли из машины, чтобы «осмотреть автомашину и место взрыва» (С. Н. Моргунов), «осматривать обочину и лесной массив с правой стороны» (Д. В. Хлебников), «посмотреть, что произошло» (Ю. А. Клочков). О том, чтобы достать оружие, изготовиться к бою, — они об этом даже не заикаются. Но вот «Клочков Ю. заметил в лесном массиве в бело-сером маскировочном комбинезоне двоих человек. Он мне сразу сказал: «Вон они…» и указал в сторону лесного массива… Я сам данных людей не рассмотрел, но видел, что они находились от нас примерно на расстоянии 25–30 м» (С. Н. Моргунов), «Клочков Ю. А. заметил со стороны правой обочины примерно в 25 м от края дороги и по диагонали по отношению к нам со стороны п. Жаворонки двух лиц в бело-черной камуфляжной форме, которые были среди деревьев. Клочков Ю. А. закричал: «Вон они!» (Д. В. Хлебников), «когда мы подошли к месту взрыва, которое находилось непосредственно возле дороги, я посмотрел в сторону леса и увидел человека — двух человек в маскировочных халатах с черными вкраплениями» (Ю. А. Клочков), Тут начинается самое интересное, самое показательное, обнажающее всю эту бутафорию.

Замеченные охранниками люди в лесу открывают огонь из автоматов. «В это время со стороны данных людей по нашей автомашине был открыт огонь из огнестрельного автоматического оружия», — говорит многоопытный 46-летний офицер ФСБ С. Н. Моргунов, говорит очень точно и чуть позже еще раз повторяет: «со стороны неизвестных нам людей происходил огонь по нашей автомашине», обратите внимание, что он говорит «по нашей автомашине был открыт огонь», «происходил огонь по нашей автомашине», он не говорит «по нам», а именно «по нашей машине», хотя для любого человека во время огня кажется, что все пули летят в него! Нет же, С. Н. Моргунов точен в своих словах — именно по машине был открыт огонь, а не по ним, иначе как бы бьющие с 25 метров из автоматов стрелки, израсходовав по версии следствия 40 патронов, умудрились никого из бестолково суетящихся охранников не зацепить, а что охранники вели себя именно бестолково, они и сами не скрывают. «Я сразу пригнулся, — рассказывал следователю С. Н. Моргунов, — и спрятался со стороны водителя за кузовом автомашины Митсубиси-Лансер, а Клочков Ю. заскочил в салон автомашины (что ему там делать, если огонь ведется по машине!? — Б.М.). Хлебников Д. вылез из автомашины и помог вылезти из нее Клочкову Ю. (и это вместо того, чтобы, наоборот, забирать Моргунова в машину и дуть на всех скоростях как можно быстрее из-под обстрела?! — Б.М.). Когда они вылезли из салона автомашины, я им сказал, чтобы они легли и спрятались за колесами автомашины… Когда продолжался обстрел, Клочков и Хлебников, переползая или перебегая, ушли на противоположную сторону проезжей части и спрятались во рву». «Стреляли короткими очередями по два-три выстрела, — уточняет Д. В. Хлебников. — Мы трое сразу же сели за наш автомобиль сбоку с противоположной от выстрелов стороны. Выстрелы попадали в машину Митсубиси. Затем мы постепенно переползли в кювет за нашей машиной. Выстрелы продолжались около 2–3 минут. Затем выстрелы прекратились. В момент выстрелов мы нападавших визуально не наблюдали, так как боялись попадания пули. Примерно через 10 минут после окончания выстрелов, я и двое других охранников вышли из укрытия на дорогу, нападавших уже не было». Из показаний Ю. А. Клочкова: «Из леса с правой стороны раздались короткие автоматные очереди. Мы спрятались за автомашину, на которой мы следовали и легли на дорогу. Стрельба (выстрелы) не прекращались. Из какого оружия производились выстрелы, я не видел, лиц этих людей так же не видел. После того, как мы легли на дорогу за машиной, по машине производились выстрелы в течение двух минут. После мы встали из-за машины и побежали в лес в противоположную сторону от дороги. В сторону от дороги в лес мы убежали примерно на двадцать метров. Пока мы бежали в сторону леса вслед нам производились выстрелы. Когда мы спрятались в лесу за деревьями, выстрелы прекратились. Мы поджидали в лесу около 5—10 минут, потом вышли на дорогу. Так же хочу уточнить, что в лес мы побежали вдвоем — я и Хлебников Д. В., а Моргунов С. Н. оставался за колесом машины, на которой мы сопровождали автомобиль Чубайса А. Б.» (т. 2, л.д. 19).

Обратите внимание, никто из этих офицеров, профессиональных многоопытных охранников, находившихся под автоматным огнем, даже не заикается про свое оружие: достали они его или нет, изготовились ли для стрельбы, стали ли выбирать удобную позицию — нет, ничего подобного! Вчитайтесь внимательнее, что говорит С. Н. Моргунов следователю: «Прячась за колесом автомашины я по мобильному телефону позвонил генеральному директору ЧОПа и сообщил, что «основная машина ушла, а нас обстреливают». Также я спросил, как нам себя вести». И представьте эту потрясающую картину, только что нарисованную 46-летним офицером ФСБ, старшим в команде, отвечающим за жизнь своих подчиненных: с расстояния 25–30 метров, — это дистанция, чтоб вы понимали, для прицельного ведения огня из маломощного пистолета Макарова, для автомата вовсе не дистанция, это как расстрел в упор, — так вот, с этого «детского» расстояния их поливают из автоматов, а они по телефону названивают начальству «что нам делать?», при этом, как сами признают, головы из-за машины не высовывают, чтобы под пулю не попасть. Да в несколько прыжков стрелявшие проскочат это расстояние и расстреляют их всех к чертовой матери, как ненужных свидетелей! И что же им начальство отвечает? «Швец сказал, — продолжает С. Н. Моргунов, — чтобы мы лежали и не высовывались, ответный огонь по нападавшим не открывали».

После столь откровенного, шокирующего признания офицера ФСБ, у кого еще могут оставаться сомнения, что 17 марта 2005 года на Митькинском шоссе в 9 часов 15 минут разыгрывался самый настоящий спектакль с бутафорскими взрывами и такой же бутафорской обильной стрельбой, правда, настоящими пулями, но зато и с подстраховкой «не высовываться», чтоб по дурости не зацепило. Хотя дури там и без того хватало, вот только как теперь определишь, то ли это изъяны сценария «Покушения на выдающегося политического и общественного деятеля А. Б. Чубайса», то ли отсебятина актеров: «Когда стихли выстрелы, — на полном серьезе повествует С. Н. Моргунов следователю, — я проник в салон автомашины и проехал до Минского шоссе, чтобы отогнать автомашину от места нападения. Примерно через 2–3 минуты я вернулся на место взрыва». Вы что-нибудь понимаете: он уехал, чтобы вернуться?! Он уехал, чтобы «отогнать автомашину от места нападения»?! Но это же полный бред! Стрелки могли перезаряжать автоматы, менять позицию, подползать ближе, просто затаиться, а Моргунов садится за руль автомашины, «за которой мы прятались», и уезжает. Он что, добивать их оставил без прикрытия? Товарищей бросил, сам удрал? Бред какой-то! С. Н. Моргунов объясняет это тем, что «выводил машину из-под обстрела». А людей? Он машину спасал, бросив людей?! Вы что-нибудь понимаете в постановках этих сценаристов и игре этих актеров — аферистов в погонах?