Эта безумная Вселенная - Эрик Рассел

Сохраняя полнейшее спокойствие, тот забрался в машину и сел на заднее сиденье. Рока заглянул внутрь и протянул руку.

— Ну что ж, сожалею, что мы расстаемся. Мы ведь только начали узнавать друг друга, не так ли? Но только постарайся понять правильно. Ты под арестом, но при этом являешься в некотором роде послом. Удачи!

— Благодарю, — Пленник пожал протянутую руку и подвинулся на сиденье, чтобы освободить место для чиновника.

Дверь захлопнулась, двигатель взревел, и машина помчалась вперед. Пленник слабо улыбнулся, увидев, как Рока машет вслед рукой.

— Симпатичный парень этот Рока, — заметил чиновник.

— Весьма.

— Образчик, — чиновник усмехнулся. — Они всегда употребляют это слово. И не имеет значения, человек подразумевается или другая форма жизни, обладающая интеллектом, привезенная с только что открытой планеты. Бюрократический жаргон… Так тебя и будут называть, нравится тебе это или нет. Впрочем, не следует беспокоиться. Почти все достойные образчики находили себе высокую должность, когда их планета становилась частью Империи.

— А я ни о чем не беспокоюсь, — заверил его образчик.

— В самом деле?

— Да.

Чиновник слегка смутился. Он взял кейс, покрутил в руках, прикинул вес, положил на колени. Сидевшие впереди хранили мрачное молчание, глядя сквозь ветровое стекло. Машина мчалась по широкому проспекту.

Они на высокой скорости проскочили перекресток, обогнали несколько разноцветных, с элегантными спортивными формами автомобилей и свернули налево. Перед ними возникли огромные металлические ворота в высокой каменной стене. Вновь прибывшему здание напомнило бы тюрьму — если бы он знал, что это такое.

Ворота распахнулись, открыв широкий проезд между двух ухоженных лужаек. Впереди виднелось еще одно здание: башня с часами, по бокам — низкие крылья. Перед зданием высилась вторая металлическая ограда, способная выдержать прямое попадание снаряда гаубицы. Черный седан развернулся, зашипел воздушными тормозами и замер возле здания.

— Ну, вот и приехали, — заявил чиновник, распахивая дверь.

Он вылез наружу, прихватив кейс с документами. За ним последовал пленник, который захлопнул за собой дверь. Седан тут же укатил прочь.

— Вот, взгляни. — Человек в зеленой форме указал на лужайки и далекую стену. — Стена, ворота, пространство, где тебя будут видеть патрульные. За стеной скрываются тысячи неприятностей, о которых тебе ничего не известно. Я рассказываю, поскольку это место будет твоим домом до тех пор, пока не решатся все проблемы. Рекомендую запастись терпением, как это делали многие до тебя. Какой смысл пытаться сбежать, если негде спрятаться.

— Благодарю, — кивнул образчик. — Я не убегу до тех пор, пока у меня не появятся веские причины. Или пока не узнаю, где можно спрятаться.

Чиновник пристально на него посмотрел. Вполне обычный человек, решил он. Рост ниже среднего, стройный, смуглый, немного за тридцать, довольно симпатичный. Но есть в нем что-то от самоуверенной юности. Вероятно, при более близком знакомстве окажется хвастливым и склонным к обману. Чиновник вздохнул. Как жаль, что не захватили кого-нибудь повзрослее.

Он фыркнул, ни к кому не обращаясь.

Они направились к двери. Та распахнулась по собственной воле, и оба вошли в большой зал, где их встретил еще один чиновник в зеленой форме.

— Образчик нового мира, — заявил первый чиновник, — для немедленного изучения.

Второй чиновник с любопытством посмотрел на вновь прибывшего и презрительно хмыкнул:

— Ладно, ты знаешь, куда его отвести.

Они пришли в большую лабораторию, которая находилась в конце длинного коридора. Здесь чиновник передал кейс с документами человеку в белом и удалился, не сказав ни единого слова. В помещении находились семь мужчин и одна женщина, все в белом.

Они задумчиво разглядывали образчик, а потом женщина спросила:

— Ты выучил наш язык?

— Да.

— Очень хорошо. Можешь раздеться. Сними всю одежду.

— И не подумаю! — спокойно заявил пленник.

Выражение лица женщины не изменилось. Она наклонилась над письменным столом, где лежали документы. В соответствующем параграфе было написано: «Сексуальные обычаи в пределах традиционных отклонений от нормы». Она повернулась и вышла из лаборатории.

Как только дверь за ней закрылась, одежда была снята. Семеро мужчин занялись пленником, заполняя соответствующие бланки. Они делали свое дело тщательно и методично, похоже, процедура стала для них рутинной. Рост: четыре и две десятых линейных единицы. Вес: семьдесят семь миградов. Волосы: тип С. Зубы мудрости отсутствуют. Пальцы имеют два сустава. Все сведения воспринимались с полнейшим хладнокровием и записывались в официальные документы. Эти люди давно привыкли иметь дело с отклонениями от норм, принятых в Империи.

Они сделали рентгеновские снимки его черепа, горла, груди и брюшной полости, спереди, сзади и с боков, а потом старательно записали все подробности строения его тела. Оболочка надгортанника. Оптический астигматизм: левый глаз 0,7, правый — 0,4. Обложенные гланды в горле из-за проблем с увеличенными миндалинами. Округлые мочки ушей.

— Удовлетворены? — спросил он, когда закончился осмотр.

— Можешь одеться.

Старший из семи лаборантов задумчиво изучал почти заполненную форму. Он отметил, как аккуратно и последовательно предмет изучения надел свои вещи, одну за другой. Затем научный работник подозвал трех ассистентов и тихо посовещался с ними.

Наконец он написал в нижней части бланка: «Нет оснований считать, что мы имеем дело с исключительно умным индивидуумом, но он определенно отличается от нормы. Возможно, опасен. Следует держать под наблюдением». Раскрыв кейс, он вложил в него заполненную форму, защелкнул крышкой и передал ассистенту.

— Он готов ко второй стадии.

Следующая стадия проводилась в соседней помещении, таких же размеров, но оно казалось более просторным, поскольку было почти пустым. Меблировка состояла из огромного ковра с таким плотным ворсом, что по нему было трудно идти, а также из большого письменного стола из блестящего пластика и двух надувных кресел. Полупрозрачные стены и потолок испускали холодное сияние.

В кресле за столом отдыхал загорелый угрюмый тип с худощавым лицом и крючковатым носом. Он был щегольски одет. Указательный палец левой руки украшало кольцо с крупным драгоценным камнем. Черные глаза задумчиво смотрели, как пленник прошел по ковру и уселся во второе кресло. Угрюмый принял кейс с документами, открыл его и погрузился в изучение документов. Наконец сказал:

— Значит, потребовалось восемь месяцев, чтобы доставить тебя сюда, и это — на субпространственных скоростях. Как же сильно мы выросли! Жизнь человеческая станет слишком коротка, если и дальше развитие Империи пойдет такими темпами. По пути тебя научили нашему языку. Были с этим трудности?

— Нет, — ответил пленник.

— Вероятно, у тебя врожденные способности к языкам?

— Понятия не имею.

Загорелый человек наклонился вперед, и его глаза заблестели. От него исходил слабый запах сафьяна. Он говорил легко и гладко.

— Из ответа следует, что у тебя на родине был только один язык.

— В самом деле? — Пленник удивленно посмотрел на человека, который его допрашивал.

Тот вновь откинулся на спинку кресла, немного подумал, а потом продолжал:

— Нетрудно заметить, что ты не склонен к сотрудничеству. Не понимаю почему. С тобой обращались корректно — во всяком случае, должны были так обращаться. Есть жалобы?

— Нет, — ответил пленник.

— Но почему? — Загорелый человек даже не пытался скрыть удивления. — Сейчас подходящий момент для возмущенной тирады о похищении. Однако у тебя нет жалоб?

— А что толку жаловаться?

— Никакого толку, — кивнул загорелый.

— Вот и ответ, — Пленник поудобнее устроился в кресле.

Его улыбка получилась мрачной.

Некоторое время загорелый человек изучал свой перстень, поворачивая так, чтобы свет отражался от граней камня. Потом он написал на бланке одно слово: «Фаталист». После чего пробормотал:

— Ну, попробуем узнать, как далеко это может зайти. — Он вновь взялся за бумаги. — Ты — Гарольд Гарольд-Майра.

— Верно.

— А я — Хелман. Запомни эту фамилию, она может тебе понадобиться в дальнейшем. Ну, а теперь скажи, Гарольд-Майра — это твоя фамилия?

— Это соединение имен моих отца и матери.

— Хм-м-м! Полагаю, это обычная практика в вашем мире?

— Да.

— А что будет, если ты женишься на девушке по имени Бетти?

— Мое имя останется Гарольд-Майра, — сообщил пленник. — А ее имя по-прежнему будет сочетанием имен ее родителей. Но наших детей будут звать Гарольд-Бетти.

— Понятно. В документах написано, что тебя сняли со спутника после того, как два наших корабля сели на твоей планете и не смогли взлететь.