Эндимион - Дэн Симмонс

Сознание потихоньку прояснялось. Он сам запрограммировал невесомость, рассудив, что вряд ли выдержит хотя бы одно «g». И оказался прав.

Подплыв к навигаторскому столику, де Сойя посмотрел на себя в зеркало – тускло блестевшая кожа отливала красным, на груди лиловел крестоформ. Он и впрямь выглядел так, словно горел на костре.

Капитан закрыл глаза, натянул белье и сутану, не обращая внимания на боль, которая пронзила тело, когда хлопок коснулся кожи. Компьютер, выполняя заложенную в память команду, приготовил кофе. Де Сойя взял чашку и поплыл обратно в каюту, оттолкнувшись ногами от навигаторского столика.

Капрал Ки должен был вот-вот очнуться. Монитор Грегориуса полыхал красно-оранжевыми огоньками. Негромко выругавшись, де Сойя подобрался поближе и взглянул на экран. Автоматика прервала процесс воскрешения сержанта.

– Проклятие! – пробормотал капитан и тут же мысленно извинился перед Господом за свою несдержанность. Без Грегориуса он чувствовал себя как без рук.

С Ки, слава Богу, все было в порядке. Де Сойя помог капралу выбраться из реаниматора, смочил губкой ярко-красную, словно обожженную кожу и протянул Ки стакан апельсинового сока.

– Что-то не так, – объяснил он, убедившись, что капрал более или менее пришел в себя. – Мне хотелось узнать, что затеяла Немез, поэтому пришлось пойти на риск.

Ки понимающе кивнул. Несмотря на то что он успел одеться, капрала била дрожь.

Де Сойя вернулся к реаниматору Грегориуса. Панель светилась оранжевым: сержант снова был мертв. На реаниматоре Немез мерцали зеленые огоньки; автомат был настроен на стандартный трехдневный срок. Показания монитора подтверждали, что бездыханное тело Радаманты Немез покоится внутри реаниматора, где совершается великое таинство воскрешения. Капитан набрал код.

Индикаторы замигали красным.

– Открытие крышки реаниматора во время воскрешения не допускается, – бесстрастно сообщил компьютер. – Всякая попытка сделать это приведет к истинной смерти.

Де Сойя пропустил предупреждение мимо ушей. Он подергал крышку. Та не поддавалась.

– Киньте мне монтировку, капрал.

Вооружившись монтировкой, де Сойя отыскал углубление, в которое сумел вставить железный стержень. Моля небеса о том, чтобы ему не позволили ошибиться, он подцепил крышку и изо всех сил надавил на стержень. Завыла сирена.

Саркофаг оказался пуст.

– Где капрал Немез? – спросил де Сойя у компьютера.

– Датчики показывают, что она находится в реаниматоре, – отозвался механический голос.

– Естественно. – Капитан отбросил монтировку, которая медленно и плавно скользнула в угол каюты. – Пошли, – сказал он Ки.

В душевой никого не было. На мостике не спрячешься… Мужчины разделились – де Сойя двинулся в штурманскую, а Ки отправился проверить шлюз.

Капитан сел в кресло и взглянул на обзорный экран. «Рафаил» двигался по геостационарной орбите в тридцати тысячах километров над поверхностью планеты. На экране клубились облака, лишь ближе к экватору виднелась обезображенная черными пятнами буро-зеленая полоска земли. Приборы утверждали, что «челнок» находится в шлюзе. Когда капитан задал вопрос вслух, компьютер подтвердил, что катер на своем месте и к нему никто не прикасался.

– Ки! – окликнул де Сойя по интеркому. Лишь усилием воли ему удалось справиться с головокружением. Зубы выбивали дробь, кожа горела, а еще – очень хотелось закрыть глаза и заснуть. – Доложите обстановку, капрал.

– «Челнока» нет, сэр, – отозвался Ки. – Индикаторы зеленые, но если я заберусь в шлюз, то наверняка окажусь в вакууме. А через иллюминатор видно, что шлюз пуст.

– Merde![34] – прошептал де Сойя. – Ладно, возвращайтесь. – Он вновь повернулся к приборам на панели, вызвал на монитор записи. Вот они… те же самые отметки о запуске двигателей… Это случилось около трех часов назад. Капитан вызвал карту экваториальных областей планеты, задал компьютеру программу визуального и радарного поиска в пределах русла реки поблизости от Мирового Древа. – Найди первый портал и покажи мне реку. А также сообщи, если обнаружишь катер.

– Катер находится на борту, – произнес компьютер. – Датчики это подтверждают.

– Хорошо. – Де Сойе вдруг захотелось выбить компьютеру пару-тройку микросхем. – Последнее распоряжение отменяется. Просканируй реку и выведи данные на главный экран. Меня интересуют любые формы жизни и любые артефакты.

– Выполняю. – Изображение на экране увеличилось в несколько раз. Арка портала росла на глазах.

– Вниз по течению, – приказал капитан.

– Выполняю.

Капрал Ки уселся в кресло рядом.

– Без катера мы туда не попадем, – заметил он, пристегиваясь.

– А боевые скафандры? – напомнил де Сойя, скрючившись от боли. – Насколько мне известно, они с абляционным покрытием.

– Да, но…

– Я предполагал, что вы с Грегориусом воспользуетесь скафандрами, а сам собирался вывести «Рафаил» на предельно низкую орбиту. Скафандры ведь выдержат спуск в атмосферу?

– Может быть, но…

– Сначала вы бы летели на реактивной тяге, потом переключились бы на электромагнитную и рано или поздно нашли бы эту… женщину, – продолжал капитан. – Нашли и остановили. И вернулись бы на катере.

Ки потер глаза.

– Так точно, сэр. Но я на всякий случай проверил скафандры… Они все повреждены.

– Повреждены… – потрясенно повторил де Сойя.

– Кто-то пробил броню, – объяснил Ки. – Хорошо, что я затребовал полную проверку, а то бы мы отдали концы, как только оказались бы снаружи.

– Все скафандры?

– Все до единого, сэр.

Капитан с трудом подавил желание выругаться.

– Идем вниз, капрал.

– Стоит ли, сэр? Мы все равно ничего не сможем сделать. Какая разница, сколько километров до поверхности, если нельзя на нее спуститься?

Де Сойя кивнул, однако все же начал вводить новый курс и допустил из-за сумятицы в мыслях несколько ошибок, на которых компьютер его поймал (а то бы гореть «Рафаилу» в верхних слоях атмосферы). Во второй раз все прошло гладко.

– На низкую орбиту выходить не рекомендуется, – произнес лишенный выражения механический голос. – Атмосфера планеты неустойчива, поэтому расстояние в триста километров от поверхности противоречит правилам безопасности, зафиксированным в…

– Заткнись и выполняй, – перебил де Сойя.

Заработал главный двигатель. Капитан закрыл глаза.

Возвращение силы тяжести отозвалось острой болью во всем теле. Ки негромко застонал.

– Активация внутреннего силового поля уменьшит неудобства, связанные с ускорением в четыре «g», – сообщил компьютер.

– Отставить, – прохрипел де Сойя. Вполне возможно, энергия понадобится для других целей.

Низкий гул, вибрация, боль… Лимб Рощи Богов на главном экране стремительно увеличивался в размерах.

«А что, если эта… предательница запрограммировала корабль на самоуничтожение в атмосфере? – спросил себя де Сойя. Он ухитрился выдавить усмешку. – Тогда она тоже не вернется домой».

Мука становилась нестерпимой.

54

Когда мы миновали арку портала, выяснилось, что Шрайк исчез.

Помедлив, я опустил винтовку и огляделся по сторонам. Река сделалась шире и мельче. По синему небу, которое было значительно темнее лазурного гиперионского, ползли пышные слоисто-кучевые облака. За нашими спинами сверкало солнце, то ли клонившееся к горизонту, то ли потихоньку из-за него поднимавшееся (лично мне показалось, что более вероятно первое).

Скалистые берега, покрытые слоем пепла, кое-где поросли редкой травой. Ощущение было такое, словно здесь недавно отбушевал лесной пожар; самый воздух был буквально пропитан пеплом. По правую руку, далеко-далеко, если не обманывало зрение, возвышался черный конус вулкана.

– Полагаю, мы на Роще Богов, – сказал А.Беттик. – Этот конус – все, что осталось от Мирового Древа.

Я постарался представить себе, каким было живое Древо, но у меня ничего не вышло – не хватило фантазии.

– А где Шрайк?

Энея встала, направилась туда, где несколько секунд назад стояло чудовище, провела рукой по воздуху, словно проверяя, не стал ли Шрайк невидимым.

– Держитесь! – крикнул я. Плот приближался к порогам. Я отвязал кормовое весло, андроид с девочкой взяли в руки шесты. Плот запрыгал по волнам, так и норовя развалиться. Наше снаряжение, которое мы просто не успели закрепить, лишь чудом не оказалось в воде. Слава Богу, все быстро кончилось.

– Здорово! – воскликнула Энея. Похоже, к девочке вдруг возвратилось хорошее настроение.

– Ну да, – проворчал я. – Между прочим, плот разваливается. – Если я и преувеличивал, то лишь чуть-чуть. Веревки на носу перетерлись окончательно.

– Мне кажется, я вижу место, где можно пристать. – А.Беттик указал на лужайку на правом берегу. – По-моему, лучше не тянуть. Дальше начнутся холмы.

Я поднес к глазам бинокль и внимательно изучил черную гряду холмов.