Клан Кеннеди - Лариса Дубова

Однако правительство Фиделя, в основном под влиянием его помощников — родного брата Рауля, связанного с Народно-социалистической партией (компартией), и Эрнесто (Че) Гевары — авантюристического революционного идеалиста, стремившегося разжечь общеамериканский пожар, — развернуло преследование не только сторонников Батисты, но и всех богатых, стало вводить диктатуру квазикоммунистического типа, призывать к «латиноамериканской революции», а во внешней политике всё больше ориентироваться на СССР. В США, прежде всего во Флориде, появилась и стала быстро расти кубинская эмиграция, состоявшая из представителей слоев, пострадавших от нового режима, полная решимости свергнуть Кастро вооруженным путем и восстановить на Кубе старый порядок.

В результате позиция правительства Эйзенхауэра круто изменилась. Оно стало оказывать помощь кубинской эмиграции, а Р. Никсон предостерег, что «Соединенные Штаты обладают силой — и мистер Кастро знает это, — чтобы отстранить его от власти в любой день по своему выбору». Это явно необдуманное, хвастливое и легкомысленное заявление вскоре обернется серьезной военной неудачей и падением авторитета США в развивающемся мире, особенно в Латинской Америке. Правда, вслед за этим вице-президент отказался от столь воинственной риторики, хотя полностью сохранил неприкрыто враждебное отношение к кастровскому режиму{549}.

На проявления враждебной политики Кастро ответил национализацией американской собственности — банков, сахарных заводов, торговых предприятий и т. д. В глубокой тайне в джунглях Гватемалы под руководством ЦРУ и на средства США началась ускоренная подготовка отрядов кубинских иммигрантов для вторжения на остров.

Джон Кеннеди не мог не реагировать на комплекс событий, связанных с Кубой. 19 октября он выступил с заявлением, споры по поводу которого не утихают по сей день. В центре документа находилось требование: «Мы должны попытаться укрепить антибатистовские, демократические, антикастровские силы в изгнании и на самой Кубе, в отношении которых можно надеяться, что они свергнут Кастро. До сих пор эти борцы за свободу фактически не имели поддержки со стороны нашего правительства»{550}.

Своими интонациями это воинственное заявление мало чем отличалось от того, что говорил Никсон до его перехода к более миролюбивой риторике. Однако последний ухватился за сказанные здесь громкие слова, пытаясь скомпрометировать своего соперника. Разумеется, он не мог открыто говорить, что действительно с американской помощью готовится вторжение на Кубу, но посчитал, что своими словами Кеннеди раскрыл государственную тайну, и обрушился на противника с обвинениями его в безответственности, в том, что он ставит под угрозу безопасность своей страны. Все эти необоснованные утверждения Никсон упорно повторял и в своих воспоминаниях, а вслед за ним обвинения перекочевали в публицистику и даже в исторические сочинения{551}. Утверждая, что Кеннеди провоцирует военный кризис в своих политических целях, Никсон скрывал, что именно этим занимались тайные службы его собственного правительства, причем, как мы увидим, делали это поспешно и без должной военно-технической и организационной подготовки.

Однако вице-президенту удалось благодаря этим маневрам перетянуть на свою сторону часть избирателей, особенно в южных штатах, которые в наибольшей степени опасались военных осложнений, связанных с Кубой. Именно к ним обращался Никсон в первую очередь, страстно восклицая по поводу «безответственных заявлений» Кеннеди: «Если бы Соединенные Штаты поддержали кубинских эмигрантов, это осудили бы Объединенные Нации и это не способствовало бы выполнению наших целей. Это было бы прямое приглашение мистеру Хрущеву прийти в Латинскую Америку и вовлечь нас в то, что превратилось бы в гражданскую войну и, возможно, даже в нечто худшее»{552}.

В результате шансы на избрание у обоих кандидатов оказались приблизительно равны, что и показали выборы. Состоялись они по американской традиции в первый вторник после первого понедельника ноября очередного високосного года — 8 ноября 1960 года (как и при первом избрании Рузвельта в 1932 году, первый вторник в ноябре пришелся на 1 ноября, поэтому выборы состоялись только через неделю). Разница в голосах была микроскопической — за Кеннеди было подано 49,7%, за Никсона — 49,6%. Это была самая незначительная разница в числе поданных голосов за всю историю Соединенных Штатов с 1880 года, когда за Джеймса Гарфилда было подано всего на десять тысяч голосов больше, чем за Улисса Гранта{553}.

Иным было соотношение в выборной коллегии. Напомним, что выборы в США не являются прямыми, граждане голосуют не за президента, а за выборщиков. И если в штате за выборщиков данного кандидата проголосует хотя бы на одного избирателя больше, чем за выборщиков другого, в коллегию выборщиков войдут только сторонники добившегося чуть большего успеха претендента[34]. Вряд ли эта архаическая система соответствует подлинно демократическим нормам, но она принята в США и, несмотря на часто раздающиеся голоса, что ее следует менять, никто из президентов или конгрессменов за всю историю США не взял на себя инициативу выступить с такого рода предложением конкретного характера. Так или иначе, но соотношение в коллегии выборщиков составило 303 к 219 в пользу Кеннеди{554}.

Хотя преимущество Кеннеди в избирательной коллегии было явным, впервые с 1916 года разница в количестве выборщиков не была столь сокрушительной между победившим и потерпевшим поражение кандидатами.

Победа Кеннеди, учитывая соотношение голосов избирателей, была чуть ли не случайной, но это была бесспорная победа. Существовали определенные причины и того, что за обоих кандидатов было подано почти равное число голосов, и того, что Кеннеди удалось опередить Никсона, несмотря на то, что непосредственно перед выборами большинство наблюдателей отдавали победу республиканскому кандидату. На стороне Никсона были солидность, значительный опыт на вице-президентском посту, принадлежность к «правильной» протестантской религии. Преимуществами Кеннеди являлись личное обаяние, постоянно подчеркиваемая демократичность в совокупности с ореолом героя еще сравнительно недавней мировой войны.

Никсон проводил свою агитацию во всех пятидесяти штатах, вместо того чтобы сосредоточиться на таких решающих с точки зрения числа избирателей и соответственно выборщиков штатах, как Нью-Йорк, Калифорния. Массачусетс, Техас. Сыграло свою роль и преимущество в финансировании. Ресурсы Ричарда явно уступали средствам, которые мог затратить на избирательную кампанию Джон, пользуясь поддержкой всего клана Кеннеди и связанных с ним боссов большого бизнеса. Далеко не последнюю роль сыграло активное использование телевидения, причем не только в предвыборных дебатах, но и в ходе всей кампании. Не в пользу Никсона оказался и объективный фактор: выборы совпали с сокращением объема промышленного производства в 1960 году, что избиратели, естественно, связывали с недостатками действующей (республиканской) администрации, хотя в широком общественном мнении и осуждалось слишком активное вмешательство государственных органов в хозяйственные дела.