Миры Филипа Фармера. Том 15. Рассказы - Филип Фармер

Дороти мягко разняла пальцы Дины, сжимавшие ее руку, и пошла прочь.

Вскоре она подошла к тополиной роще на берегу, где ручей и река сливались вместе, и там остановилась.

— Старина! — крикнула она в паузе между раскатами грома. — Старина! Это Дороти!

Ей ответило рычание, словно она потревожила медведя в его берлоге, и из черноты тополиной рощи шагнула фигура, схожая с ожившим стволом дерева.

— Зачем ты пришла? — спросил он, подступив к ней так близко, что его чудовищный нос почти касался ее. — Я нужен тебе просто такой, какой я есть — Старина Пейли, потомок Настоящих Людей, — Пейли, который любит тебя? Или же ты пришла дать спятившему старому тряпичнику успокоительное, чтобы ты смогла взять его за руку, будто ягненка, и отвести его обратно на скотобойню, в дурдом, где ему будут тыкать пестом в зрачок и выдирать то, что делает его мужчиной, а не бараном.

— Я пришла...

— Ну?

— Вот зачем! — выкрикнула она и, сдернув с него шляпу, бросилась бежать от него к реке.

Позади нее грянул такой громкий вопль отчаяния и боли, что он заглушил собой даже раскаты грома. Шлепанье ног по грязи означало, что за ней пустились в погоню.

Она неожиданно поскользнулась и упала лицом в грязь. Очки при этом слетели с нее. Теперь настала ее очередь впасть в отчаяние, так как в этом царстве мрака она ничего не могла разглядеть без очков, кроме вспышек молний. Она должна непременно отыскать их. Но если она замешкается с их поисками, он догонит ее.

Она вскрикнула от радости, когда ее шарившие по грязи пальцы наткнулись наконец на то, что искали. Но тут что-то ужасно тяжелое внезапно обрушилось сзади на ее спину и едва не оглушило ее. У нее перехватило дыхание, и она снова выронила очки. Словно в тумане, она почувствовала, как от нее забрали шляпу. А через минуту, когда к ней вернулась прежняя четкость мыслей и чувств, она ощутила, что ее поднимают в воздух. Старина зажал ее у себя под мышкой, поддерживая выпирающим животом часть своей ноши.

— Мои очки. Пожалуйста, мои очки. Я не могу без них.

— Обойдешься чуток без них. А ты за них не волнуйся. Я их положил в карман штанов. Старина заботится о тебе.

Его рука еще сильнее сжала Дороти, и та вскрикнула от боли.

— Тебя послала сюда Гъяга, чтобы раздобыть эту шляпу, разве не так? — хрипло спросил он. — Что ж, ничего у тебя не вышло, потому как сегодня ночью по небу расхаживает Старый Дружище, а он защищает своих.

Дороти прикусила губу. Она едва не призналась, что хотела уничтожить шляпу прежде всего в надежде уничтожить заодно и вину за ее изготовление. Но Дороти не решилась сказать ему об этом. Если он узнает, что она сделала фальшивую шляпу, он убьет ее, ослепленный яростью.

— Нет. Только не опять, — проговорила она. — Пожалуйста. Не надо. Я закричу. И за тобой придут. Тебя возьмут в больницу штата и запрут там на всю жизнь. Клянусь, я закричу.

— Да кто услышит тебя? Разве что Старый Дружище, а уж он страсть как порадуется, увидев, что фортуна к тебе повернулась задом, потому как ты из Ненастоящих и своей Ненастоящей магией вынула из моей шляпы и из меня всю душу. Ну да я возмещу и себе и ему, и тем же манером, каким ты вынула ее из меня. Дверь открывается с обеих сторон.

Он остановился и опустил Дороти на груду мокрых листьев.

— Ну вот мы и пришли. Лес ничуть не изменился с прежних времен. Не волнуйся. Старина защитит тебя от пещерного медведя и лесного быка. Но кто защитит тебя от Старины, а?

Молния полыхнула так близко от них, что на секунду оба ослепли и онемели. А потом Пейли закричал:

— У Старого Дружищи сегодня ночью гулянка. Как всегда, развлекается на полную катушку! Кровь, убийство и злоба завладевают воющим ночным воздухом!

Огромным кулаком он гулко ударил по своей мощной груди.

— Пусть Старый Дружище и Старушка Матерь-Земля сегодня ночью померятся силами. Они не собираются мешать нам, Дороти. Если только тот волосатый дряхлый бог в облаках не захочет поджарить меня своей молнией, потому как завидует мне — ведь у меня есть то, чего нет у него.

Молния с заряженных небес вонзилась в землю, а к облакам скакнула молния с заряженной земли. Дождь полил еще сильнее, чем прежде. Словно он извергался из огромной трубы, вставленной в горную речку, и выливался прямо на них. На какое-то время яркие вспышки молний бесновались в стороне от тополиной рощи. Затем одна из них разорвала вдруг ночной мрак рядом с Пейли и Дороти, оглушила и ошеломила их.

А Дороти, глядя поверх его плеча, решила, что сейчас ее сердце разорвется от страха, потому что над ними стояло привидение. Оно было высоким и белым, в развевающемся по ветру саване, и его руки были подняты, словно посылали им обоим проклятие.

Но привидение держало в руке нож.

Затем яркая вспышка, начертавшая позади белой фигуры огненный крест, исчезла, и ночь снова завладела миром.

Дороти пронзительно вскрикнула. Старина глухо ахнул, словно нечто вышибло из него дух.

Он встал на колени, что-то невнятно проговорил, задыхаясь от напряжения, и медленно встал на ноги. Он повернулся спиной к Дороти, чтобы посмотреть в лицо существу в белом. Снова сверкнула молния. Дороти опять вскрикнула, увидев нож, торчавший из его спины.

Затем белая фигура бросилась к Старине. Но не потому, чтобы напасть на него. Вместо этого она упала на колени и пыталась поцеловать ему руку, сбивчиво вымаливая прощение.

Это было не привидение. Не человек. То была Дина в своем белом махровом халате.

Старина, качаясь взад и вперед, молчал.

— Я вернулась в лачугу за ножом, и вот я пришла сюда, потому что знала, что ты будешь делать, а я не хотела, чтобы из-за тебя жизнь Дороти пошла под откос, и я возненавидела тебя и захотела убить тебя. Но на самом деле я не питаю к тебе ненависти.

Пейли медленно завел руку за спину и ухватился за рукоятку ножа. Новая молния побелила все вокруг него, и в ее ослепительном свете женщины увидели, как он выдернул из тела лезвие.

— Это ужасно, ужасно, — простонала Дороти. — Все из-за меня, все из-за меня.

Она принялась ощупывать грязь рядом с собой, пока ее пальцы не наткнулись на джинсы Старины и на их задний карман, в котором лежали ее очки. Она надела их, но только для того, чтобы убедиться, что, кроме темноты, она ничего не видит. Она уже стала волноваться, как ей найти свою одежду. Встав на четвереньки, она принялась ползать по мокрым листьям и траве, ощупывая все подряд. Дороти уже совсем было отчаялась отыскать ее и решила вернуться назад, к Старине, когда еще одна вспышка молнии осветила кучку слева от нее. Радостно вскрикнув, она поползла к ней.