Инквизитор - Сергей Норка

Она вытащила кусок и протянула собаке. Вельзевул очень любил сыр. Он аж трясся, когда я кормил его этим лакомством. Его взгляд стал напряженным. Марина протягивала ему аппетитный кусок янтарного цвета, но он не двигался. Наконец, слюни хлынули потоком на ковер из собачей пасти.

— Слушай, нельзя так издеваться над животным, — сказала секретарша.

— Ты хочешь, чтобы он умер от голода, когда меня не будет? Бери, Вельзевул. Бери.

Пес взглянул на меня человеческими глазами, потом тяжко вздохнул и взял сыр.

— Покормишь его в два часа. Мясо в холодильнике. В восемь вечера выгуляешь. Меня сегодня не будет, — сказал я, а про себя добавил: «Не поминай лихом».

На даче, которую Богданов снял неделю назад, кипела работа. Рексы снаряжались. Я с любопытством разглядывал снаряжение. Короткоствольные, миниатюрные автоматы с глушителями, длинноствольные пистолеты, стреляющие ножи, канаты с «кошками», метательные металлические предметы, явно восточного производства, арбалеты с оптическими прицелами, в которых были заложены по пять стрел, приборы ночного видения. На полу отдельно были сложены мины с дистанционным управлением. Для меня Богданов выложил «бульдога» с навинченным на ствол глушителем. «Знакомая система?» — спросил он, подмигивая. Я с удовлетворением кивнул головой и погладил оружие.

«Познакомься», — сказал Богданов. Каждому рексу я пожал руку. «Эти трое поедут с нами в загранкомандировку. Кроме всех видов оружия владеют иностранными языками». «Очень кстати», — сказал я.

Ровно в ноль часов командир построил всех рексов в холле. «Всем все ясно? Вопросы?». Рексы молчали. «Тогда с Богом».

Мы вышли во двор, где стоял микроавтобус и мой «мерс». Десять рексов уселись в автобус, а двое с нами в машину. Богданов сел за руль.

Мы ехали минут сорок. Наконец, он остановил машину возле какой-то подворотни, вылез наружу и свистнул. Из подворотни вышел незнакомый мужик в сапогах и зеленом рабочем костюме с рюкзаком на спине. «Познакомьтесь, это Сергей Каневский, лучший диггер Москвы. И вообще, очень крутой», — представил Богданов незнакомца, когда тот сел в машину. «В Кремль по ошибке не заведешь, Сусанин?» — шутливо спросил он диггера. «По ошибке не заведу, а если заказ будет, пожалуйста», — серьезно ответил тот.

На улице Косыгина не было ни души. Минут пятнадцать мы сидели в машинах, затем Каневский вышел и вразвалочку подошел к канализационному люку. Достал из рюкзака короткий ломик, почти бесшумно открыл люк, махнул рукой и исчез. Рексы беззвучно по одному стали выскакивать из автобуса и нырять вслед за диггером. Когда последний исчез, Богданов коротко сказал: «Пошли». Мы вылезли из машины. Богданов спустился первым, за ним я, за мной двое, сидевших в «мерсе». «Все?» — спросил Каневский. «Все», — ответил командир. Оставшийся наверху реке накрыл люк и подогнал автобус таким образом, что крышка люка оказалась по центру днища машины.

Фонарь Каневского осветил нас: «От меня не отрываться, если кому-нибудь станет плохо, сразу же доложите. Пошли».

Подземную коммуникацию наполнял сырой неприятный запах, но смрада, которого я ожидал, не было. «Как в склепе», — подумал я, вспомнив петергофское кладбище. Время от времени между ног прошмыгивали крысы. Каневский уверенно вел нас по лабиринту. Наконец он остановился. «Здесь! — сказал он и тут же шикнул на одного из рексов: — Курить здесь нельзя. Давай, ребята. Я свою задачу выполнил». «Выполнишь, когда обратно нас приведешь», — жестко сказал Богданов и двумя руками осторожно поднял крышку. Надел на голову прибор ночного видения, выглянул, потом спустился назад. «Первая пятерка, вперед!» Пять рексов с приборами ночного видения на головах бесшумно вылезли наружу и расползлись в разные стороны. Прошло около часа. Снаружи не было слышно ни звука. «Заснули они, что ли?» — раздраженно сказал я. Богданов ничего не ответил, а только усмехнулся при свете фонаря. Но эта усмешка моментально поставила меня на место.

Наконец, крышка люка отодвинулась, и я на мгновение увидел темно-синее звездное небо. Затем в люк буквально упал незнакомый мне человек в камуфляжной форме, а за ним спустились два рекса. Богданов осветил лицо камуфляжа. Тот смотрел на нас мутными дурными глазами. «Сколько их было?» — спросил командир. «Снаружи шестеро», — вполголоса сказал один из рексов. Богданов вновь осветил лицо «языка»: «Как тебя зовут?» «В-в-владимир», — заикаясь, прошелестел камуфляж. «Вова, значит, — удовлетворенно сказал Богданов. — Жить хочешь, Вова?». «Д-да-а. Не убивайте!»

Позже Богданов мне рассказал, как действовали рексы. И я убедился, что они психологи, если и не такого высокого класса, как Николай Иванович, то достаточно опытные. Вова был первым, кого они вывели из строя. Его оставили в живых, но на его глазах уничтожили пятерых его товарищей, которых в разных местах на территории института обнаружили с помощью приборов. Уничтожили хладнокровно и без звука. Поэтому камуфляжный Вова был готов к даче показаний, как девица к потери невинности. Богданов начал допрос «военнопленного».

— Сколько человек охраняют вашу контору? Давай, Вова. Поможешь, будешь жить.

— Нас было шестеро снаружи.

— А внутри?

— У входа двое.

— А в здании?

— В караульном помещении еще семь человек.

— Где караульное помещение?

— На втором этаже в конце коридора.

— Когда твою смену должны менять?

— В четыре. Мы только что заступили.

— Хорошо. Сейчас вместе с нами подойдешь ко входу и попросишь тех двоих открыть. Придумай причину сам.

— С вами не получится, — испуганно сказал Вова. — Там телекамера. Они вас увидят.

— Молодец, Вова, — сказал Богданов и, приставив к груди камуфляжа пистолет с глушителем, нажал на спуск. Затем, подумав немного, приказал двум рексам:

— По пожарной лестнице на последний этаж. Там нет решеток. Снимите охрану, откроете дверь. Одного оставите в живых.

Рексы уползли, а мы все, за исключением диггера, также вылезли наружу и залегли возле люка. Через инфракрасные очки я наблюдал, как рексы забрались по пожарной лестнице на крышу, затем прицепили к чему-то «кошки», по канату спустились на предпоследний этаж, поманипулировали со стеклом и исчезли внутри здания. По команде Богданова мы поползли ко входу.

Через полчаса дверь отворилась, и реке взмахом руки пригласил нас войти. Второй раз я вошел в двери обители учителя Кардинала. Один охранник в камуфляже лежал на животе на полу в луже крови. Из его шеи торчала стрела. Второй сидел, прислонившись к стене.

Богданов похлопал его по щекам и, когда он очухался, сказал: «Вот что, парень. Сейчас мы уничтожим весь караул. В живых оставим только одного. Того, кто согласится устроить нам экскурсию по вашему заведению. Хочешь быть этим единственным, оставшимся в живых?»

Охранник молча и как бы нехотя кивнул головой. В отличие от покойного Вовы, он не выказывал страха. А, может быть, еще плохо соображал. «Вперед», — скомандовал командир. «Нежность» устремилась на второй этаж. Один из рексов вел охранника, выкрутив ему руку, приставив к виску пистолет. На втором этаже кто-то прохаживался. Богданов кивнул одному из рексов, и тот, достав СНР (стреляющий нож разведчика, как его называли рексы), прижимаясь к стене, подошел вплотную к двери, которая была приоткрыта. Раздался щелчок, и в тот же самый момент рекс кинулся вперед, а вся «Нежность», кроме меня и того, который вел охранника, бесшумно проскользнула за ним на этаж. Я тут же очухался и, сжимая в правой руке «бульку», который, судя по всему, мне не должен был понадобиться, на цыпочках кинулся за ними. Когда я вошел в коридор, то увидел, что рекс мягко кладет на пол человека в камуфляже, а остальные неслышно пробираются вдоль стены к двери, из которой доносилась музыка и мужские голоса. Через несколько минут все было кончено. Я вошел в караульное помещение, куда вслед за мной затащили языка. В комфортабельной комнатке работал видеомагнитофон. На экране телевизора крутился какой-то порнофильм, а на полу валялись шесть трупов. Седьмой, вольготно развалившись в кресле, плавал в луже собственной крови.

Богданов снял со стены схему института и, указав «языку» на стул, начал расспрашивать.

— Что здесь?

— Лаборатория.

— Здесь?

— Квартиры сотрудников.

«Где квартира директора института?» — спросил я. Охранник ткнул пальцем в схему. Богданов еще несколько минут поразмышлял над чертежом, а потом спросил: «Где ключи от помещений?» Охранник кивнул на шкаф, который стоял рядом с телевизором. Баранов открыл шкаф. На доске, прикрепленной к стенке шкафа, висели ключи с бирками. «Ключи от квартир сотрудников?» — спросил он, осмотрев доску. «У охраны их нет», — сказал «язык». «Все в целом ясно», — констатировал командир, и охранник отправился за Вовой и другими павшими товарищами. Богданов посмотрел на меня и сказал: «Объект — в твоем распоряжении. Командуй». И в это время зазвонил мой сотовый телефон. Я медлил. Этот номер знали только Винер, Кот и Николай Иванович. Наконец, я решился.