От имени Земли - Майк Манс

– Шан, иди спать. Нам дежурить скоро.

Китаец вскочил, как будто протрезвел, и отправился наверх. Джесс пошла следом. Когда они поднялись, девушка не сразу поняла, где её комната. Это же другой модуль. Так ей нужна спальня, что слева от прачечной. Кстати, удобно. Вещи далеко носить не надо. Джесс хотела хихикнуть, но чуть не подавилась слюной. Вот же её дверь. Она вошла и очутилась в темноте, лишь тусклое пятно на стене – здесь не было даже луны, только рыжая ночь. На кровати не было белья, лежали тюк и сумка. Её Джессика сбросила на пол и начала развязывать узел. Он не поддавался. Ну давай же, чёрт возьми, давай! Что ты не поддаешься? Чёрт, всё это время девушка затягивала его. Пустила в ход зубы, но не вышло. Тогда попробовала включить свет, но не достала. Дальше последовал логичный выход – доктор Джессика Хилл уткнулась лицом в тюк и заревела.

– Джесс? – открылась дверь и на пороге предстал Шан. Его лица не было видно, но голос выдавал беспокойство. – Что с тобой? Всё в порядке?

– Шан… Да, в порядке. Просто не могу развязать узел, – Джессика спешно вытерла рукавом слёзы и попыталась изобразить улыбку. Её-то лицо сейчас освещал свет из коридора.

– И из-за этого ты плакала? Давай я развяжу, – китаец прошёл, сел рядом и попытался подцепить ногтями узел, Он пыхтел и кряхтел минуты две, а Джесс забралась с ногами на кровать и просто смотрела на его руки. Чжоу опьянел сильнее, чем она. С самого начала парень налегал на водку. И всё же, у него в конце концов получилось.

– Ну вот, не затягивай так больше, – Шан улыбнулся, но не ушёл, остался сидеть на кровати. Джессика шепнула что-то вроде «спасибо», но больше ничего не говорила. Нужно бы попросить его выйти. Негоже им сидеть так вдвоём. Какой смысл? Она пьяна, ей нельзя сейчас оставаться с мужчиной. Почему он не уходит?

– Джесс. Я хотел спросить. Насчет Айка, – неожиданно начал Чжоу.

– Спрашивай, – а что ещё оставалось ответить?

– Ты правда думаешь, что всё это бред? Что нет никакого контроля разума, и Волков с Нойманн никакие не шпионы?

– Шан, ну сам посуди, – если их цель установить контроль над разумом, они могли подмешать это в воздух, в воду, в лекарства. С их возможностями, всё человечество уже находилось бы под их властью. Нет у них такой задачи. Не нужно плодить сущности, всё такое, каким кажется. Агент, который написал Айку, – простой интриган. Я очень огорчена, что Кинг поверил в такую глупость, и меня беспокоит то, что ты повёлся. Подобная теория грозит нам срывом переговоров и крахом дружбы, понимаешь? Если уж кто под контролем инопланетян, то сам агент, причём не этих инопланетян, а каких-то других, которые хотят, чтобы Земля присоединилась к клубу Несогласных, – заявила Хилл, и мысль спьяну напугала её саму. Надо завтра с кем-нибудь обсудить догадку. Да с тем же Айзеком Кингом!

– Я послушал его, и он меня убедил. Айк умеет быть таким эмоционально уверенным в собственной правоте, что ты поневоле заражаешься его верой. Но днём, когда ты с ним спорила, я задумался. Мне стало казаться, что в его словах ничего, кроме эмоций и нет. А вот твоя логика мне видится верной. Я не буду его поддерживать.

Молодец, Чжоу. Ты только что вырос в глазах Джессики Хилл. Логика, здравый смысл. Отличный парень ты, Шан. Но… так нельзя, понимаешь? Нельзя спьяну, и с первым попавшимся! И вообще, ты просто единственный мужчина на Марсе, с кем что-то может быть, а это называется безысходность, а от безысходности даже кошку заводить нельзя, Чжоу. Почему, почему жизнь так несправедлива? Зачем они там, на Земле, придумали колонию с таким составом? Почему не взяли одних женщин, к примеру? Сидели бы целыми днями и работали бы. А тут как быть? Она потеряла всех, с ней остался только Чжоу, и то потому, что ему и самому не к кому пойти.

– Джесс, ты снова плачешь… Что случилось теперь? – его речь была путанной, но слова искренними.

– Да ничего, всё хорошо. Ты иди, иди, – решилась она наконец.

– Нет, ты всё же скажи мне. Меня беспокоит твоё настроение. Скажи, пожалуйста, – его лицо в свете, льющемся из коридора сквозь приоткрытую дверь, казалось серьёзным, но мягким и добрым.

– А знаешь, скажу. Скажу тебе всё, как на духу. Во-первых, я потеряла подругу, она теперь с Айком. Во-вторых, это даже не моя комната, понимаешь? Здесь нет ничего моего. Я принесла сюда ту сумку и тюк с бельём. Это не моя комната, Шан! – девушка ревела, но её прорвало на откровенность, и она продолжила. – Все разбились по парам, Мари с Димой, Крис с Мичико, Раш с Айком, а я осталась одна, понимаешь? Я тут совсем одна. И ты тоже один. И ты понимаешь, ведь единственный вариант – сойтись с тобой.

– Не плачь, прошу. Мне жаль, что я так плох для тебя, прости, – Шан утешал ёе, но у самого глаза тоже были на мокром месте.

– При чем тут ты? Ты вовсе не плох! Я просто не хочу, чтобы за меня решали! А за меня решили, когда не дали мне выбора! Рано или поздно я сорвусь! Я вот и сейчас пьяная, и без пяти минут готовая сорваться, а это неправильно, нечестно! – её трясло, и она уткнулась в колени и вытерла слёзы об штаны.

– А тебе было бы легче, если бы ты знала, что я тебя выбрал? И выбрал не потому, что ты – единственный вариант, а раньше. Тебе было бы легче, если бы я за тобой ухаживал?

Джесс прекратила реветь и посмотрела на Шана. Он сидел и пытался улыбаться.

– Ты правда меня выбрал? Я думала, тебе Мари нравится.

– Мало ли кто мне когда-то нравился, Джесс. А Диме нравилась Мичико. И что? Это было давно. А сегодня не так. Сегодня мне давно нравишься ты, Джесс.

– Но ведь это из-за алкоголя, Шан, – шепнула Хилл. – Это неправильно.

– Конечно, неправильно, – парень кивнул и встал. – Я пойду сейчас спать. А потом разбужу тебя на дежурство и начну за тобой ухаживать. Потому что сегодня я давно выбрал тебя, Джессика Хилл.

Китаец сделал попытку выйти, но девушка схватила его за руку.

– А я могу выбрать тебя раньше, Чжоу Шан? Могу выбрать тебя до того, как ты остался единственным вариантом? Могу? – Хилл смотрела в его глаза сквозь пелену слёз, и ей казалось, что он сверкает,