Запах ночного неба (СИ) - Вилкс Энни

После восстановления защитного периметра Син отправился отдыхать в целительский корпус. К нему Кариона пускать было нельзя, любым способом стоило задержать его у камней или где-то еще. Келлан обратился к старшему директору — и в ответ услышал лишь невнятный гул, говоривший о том, что Син не просто истощен, но выжат полностью. Скорее всего, Син спал, и мысленному крику Келлана не удалось его разбудить.

«Аринелла, разбуди Сина и скажи, что Карион в Приюте», — отдал он распоряжение целительнице, ощутив ответную волну усталости: женщина не присаживалась ни на секунду, поддерживая непонятные ей заговоры особых исцеляющих келий и удерживая на грани смерти пострадавших.

«Он помогает мне спасать извлеченных из-под завалов и покалеченных заговорами наших. — Мысленный голос Аринеллы тек, звеня, как ручей. — Ему сейчас не до посетителей».

«Передай! — рявкнул Келлан, и тут же ему стало стыдно, и он смягчился: — Он прибыл порталом. Нужно знать, задерживать ли его».

«Хорошо».

Люди медленно и аккуратно разбирали завалы, пряча глаза, когда находили тела. Витал запах смерти — крови и дерьма, — но Келлан не обращал на это внимания.

Он несся по разбитым, загроможденным обломками дорожкам, не вглядываясь в искореженный облик места, которое считал своим домом, не вслушиваясь в боль причитающих слуг и послушников, искавших — и находивших мертвыми — друзей. Воины Кариона ступали перед ним — три одетые в черное фигуры, — и Келлан думал только о том, что они точно знают, куда идут. За тревогой об Алане и исчезнувшем отце, за страхом за обессиленного и вряд ли имеющего возможность что-то противопоставить Кариону Сина уколы сожаления почти не ощущались.

.

Он увидел их издалека, на фоне почти разрушенной стены, от которой заговор отбил полог высохшего плюща. Две фигуры: высокая, черная как уголь посреди этого холодного, но светлого утра — и казавшаяся рядом с ней совсем небольшой серая. Даор Карион беседовал с Ингардом. Келлан быстро оценил обстановку: директор встал к Кариону лицом, близко даже для физической атаки, словно не ощущая угрозы, и что-то объяснял. Келлана удивило, насколько радостным было его лицо. Карион стоял к Келлану спиной, его прочитать Келлан, конечно же, не мог.

Один из воинов подошел к беседующим на расстояние в десять шагов и почтительно склонился:

— Готовы доложить.

Карион обернулся. Келлан с ненавистью смотрел на хищный, спокойный лик этого опаснейшего, чернейшего душой человека.

— Где Уфеадер? — спросил Даор о судьбе четвертого военачальника.

— Его захватили, — ответил воин, не смея поднять взгляда. — Из его отряда захвачены еще Икенс, Неннт, Хеоттер и Алгес, девятнадцать убиты, трое раненых, остальные на ногах. В моем отряде захвачены только Сартадар и Джиглен, убиты шестеро, ранены четверо.

Карион кивнул, и место отчитавшегося Греагно занял следующий, за ним — еще один. Они тоже назвали только имена забранных пар-оольцами шепчущих, будто раненые и убитые значения не имели. Черный герцог отпустил их взмахом руки: снова низко склонившись, мужчины мигом ретировались. Они прошли мимо группы послушников первой четверти — Келлан успел заметить испуганное лицо Жеана.

К тому моменту Келлан уже успокоил свое дыхание и был готов и к схватке, и к унижению — лишь бы узнать, что с любимой. Он решительно приблизился к герцогу и директору, подбирая слова, которые, как назло, не шли на язык.

Карион мазнул по Келлану равнодушным взглядом и вернулся к разговору.

— Захваченные сильны? — услышал Келлан вопрос Ингарда. — Имена ведь назвали, чтобы вы могли оценить степень опасности?

— Самых опасных не забрали, — ответил черный герцог. — Но все мои воины достаточно сильны.

— Без них мы бы не выстояли, — с уважением сказал Ингард. — Остальные даже не рискнули прорываться. Мы благодарны им и вам.

— Что с Аланой? — не здороваясь, выпалил Келлан, злясь на себя за путавший мысли страх. — И с остальными? С Робертом?

— Свяжись с Сином и позови его сюда, — вместо ответа приказал Даор Карион.

Злость, опалившая Келлана, заискрилась огнем на кончиках пальцев. Он, наконец, встретился взглядом с холодными, злыми черными глазами, и его словно облило ледяной водой. Карион презирал и ненавидел его.

— Келлан, свяжись, пожалуйста, — неожиданно попросил его Ингард.

— Син уже в курсе, что черный герцог здесь, — ответил Келлан директору.

— Хорошо, — улыбнулся Ингард, словно желая подбодрить Келлана, как верно выполнившего свою задачу мальчишку-посыльного. Но тут же мягко добавил: — Келлан, порталами теперь снова можно перемещаться. Келлфер в Пар-ооле, скоро собирается вернуться и, надеюсь, с отличными новостями. Демон ранен, он был вынужден выпить связанных с ним ошейниками людей, поэтому пар-оольцы и отступили. Вероятно, сейчас он иссушает всех, до кого может дотянуться. Алана в полном порядке, она здесь, пошла проведать свою подругу. — Ингард коротко взглянул на своего мрачного собеседника и добавил, словно намекая: — Герцог Карион дал ей такую возможность, убедившись, что в Приюте снова стало безопасно.

«Келлан, ради Света, не зли его. Это бесполезно и может стоить тебе жизни. Уходя, твой отец просил позаботиться о тебе».

«Я не боюсь, — уверенно ответил Келлан на громкую мысль директора. — Син в плохом состоянии, видеться с Карионом ему нельзя».

«Син сам…» — начал думать Ингард, но вдруг мысленный поток прервался, словно Келлана оглушили.

— Ингард, — предупреждающим тоном обратился к директору Карион.

— Простите, — без сожаления в голосе ответил Ингард. — Но уверен, что вы понимаете. Не стоит считать это неуважением. Мы все на взводе.

— Я вижу, — усмехнулся Карион, наконец, повернувшись к Келлану и протянув к нему руку ладонью вверх. — Отдай.

Сначала осчастливленный, встревоженный, разбитый новостями Келлан не понял, о чем герцог говорит. Он уже развернулся, чтобы уйти, надеясь найти Алану так быстро, как сможет, но приказ почти пригвоздил его к месту.

Змеиный крест. Теплеющая у сердца частичка Аланы, единственное, что осталось от нее. Амулет, спрятанный во внутреннем кармане камзола, мелко завибрировал, и Келлан поднял руку, удерживая его.

— Герцог Карион, — начал было Ингард, но Даор перебил его, даже не удостоив взглядом:

— Ингард, не вмешивайтесь не в свое дело.

— Нет, — ответил Келлан. — Я отдам его Алане.

Герцог сделал молниеносный, неуловимый выпад вперед, и уставший Келлан еле успел избежать его, несомненно, смертоносного прикосновения. Инерцией его развернуло, чуть пронесло вперед и почему-то оглушило. Задыхаясь, он схватился за грудь — поверх прорезанного камзола.

Даор Карион, как ни в чем не бывало убрал змеиный крест. Улыбнувшись похожей на оскал улыбкой он снова обратился к Келлану:

— Прочь.

— С удовольствием, — попытался улыбнуться в ответ Келлан. Кровь стучала в ушах. Пытаться отобрать амулет было бессмысленно, и вместо этого стоило найти Алану как можно скорее.

— Не стоит встречаться с Аланой, — словно услышав его мысли, сказал черный герцог.

Келлану не понравилось, как Карион произнес ее имя: нежно, тепло, словно наслаждаясь звуком. Неужели они?..

— Она хочет увидеть меня, — ответил Келлан, убеждая себя больше, чем герцога. — Я знаю это.

Ингард неожиданно положил Келлану руку на плечо:

— Келлан, давай обсудим все это позже, когда Алана вернется сюда учиться. Не стоит сейчас…

— Он понимает, что Алана не вернется, — усмехнулся черный герцог, и Ингард, сжав зубы, отступил. — Я обучу ее сам.

— Она не захочет учиться у вас, — процедил Келлан. Страх исчез, уступив место чему-то иному, болезненному, тянущему за собой пустоту и провоцирующему на последний рывок. — Она слишком чиста для темной магии. Ей лучше здесь. Я не дам ее забрать.

— Ты не дашь? — рассмеялся Карион. — Ты? Не много ли ты о себе возомнил, сын Келлфера, обязанный мне жизнью мальчишка?