Алиби - Сандра Браун

Вкратце Смайлоу рассказал Юджин и ее адвокату об Элен Роджерс и о том, что с ней случилось.

— К счастью для нас, мисс Роджерс оказалась женщиной решительной и упорной, — закончил он. — Она сама выследила мерзавца и сообщила о нем патрульным полицейским.

— Все это замечательно, — раздраженно сказал Перкинс, — но я не понимаю, при чем тут…

— Сейчас поймете. Дело в том, что этого человека зовут Бобби Тримбл.

Все это время Хэммонд внимательно следил за выражением лица Юджин. Он был уверен, что она догадалась, о чем пойдет речь, как только Смайлоу начал рассказывать о злоключениях безвестной Элен Роджерс из Индианаполиса. Когда детектив назвал имя ее брата, Юджин была уже готова и никак не отреагировала, поэтому Смайлоу принужден был спросить:

— Вы ведь знакомы с мистером Тримблом, доктор Кэрти?

— Мне нужно поговорить с моей клиенткой, — вмешался адвокат.

— Это ни к чему, Фрэнк, — негромко сказала Юджин. — К сожалению, я не могу этого отрицать. Да, детектив, я знаю Бобби Тримбла.

Смайлоу с торжеством повернулся к Перкинсу:

— Пленка говорит сама за себя, Фрэнк. Только слушайте внимательно.

И он нажал на магнитофоне клавишу воспроизведения. Сначала на пленке был записан только голос самого Смайлоу, который назвал дату, время, место проведения допроса и имена всех присутствующих. Затем он вкратце остановился на обстоятельствах дела. По его словам, подозреваемый Бобби Тримбл полностью признался, что соблазнил заявительницу мисс Элен Роджерс с целью похищения имевшихся при ней денежных сумм и кредитных карточек. Сам Бобби добавил от себя, что хотя никто не обещал ему полного освобождения от ответственности, он все же надеется на снисхождение суда, так как от сотрудницы прокуратуры мисс Стефани Манделл ему стало известно о трудностях, с которыми столкнулась полиция, расследуя убийство Люта Петтиджона. Именно это и заставило его сообщить следствию все, что ему известно об этом деле.

Когда Бобби закончил свое многословную и путаную речь, Смайлоу задал ему первый вопрос:

— Итак, Бобби… Можно мне называть тебя Бобби ?

— Называйте хоть горшком… Я своего имени не стыжусь.

— Итак, Бобби, ты знаком с доктором Юджин Кэрти?

— Конечно. Юджин моя сводная сестра по матери. Отцы у нас были разные, хотя я никогда не видел ни своего, ни ее папашу.

— Тримбл — фамилия вашей матери?

— Верно.

— Ты и твоя сводная сестра росли вместе, в одном доме?

— Можно сказать и так, хотя я бы не назвал это домом. Наша мамаша превратила его черт знает во что.

— А конкретнее?

— Считайте, что мы выросли в борделе. Наша мать тащилась от мужиков и обслуживала их с утра и до позднего вечера. У нас в доме постоянно толпились какие-то темные личности. Впрочем, пока наша мать кувыркалась с клиентом, нас с Юджин обычно выгоняли из дома. Холод, жара, голод — все это мы испытали. Иногда нам удавалось перехватить пару-тройку бутербродов у старой негритянки, которая прибиралась в соседней закусочной. Она питала слабость к Юджин, а меня недолюбливала, но кое-что нам от нее перепадало.

— Ваша мать еще жива ?

— А черт ее знает! Мне так все равно. Она бросила нас, когда мне было, гм-м.., четырнадцать, а Юджин, соответственно, двенадцать с небольшим. Наша родительница втюрилась в какого-то прощелыгу, а когда он подался в Рим, она помчалась на восток. С тех пор я ни разу ее не видел. И, признаться, не очень-то и хотелось, разве только для того, чтобы плюнуть ей в морду.

— Почему вами не заинтересовалась Служба охраны детства ?

— Уж лучше сесть в тюрьму, чем иметь дело с этими бюрократками, которые вечно суют нос не в свое дело. — Было слышно, как Бобби усмехнулся. — Вот почему я велел Юджин никому не говорить, что наша мать пропала. Мы продолжали ходить в школу и вообще водили всех за нос, притворяясь, будто все в полном порядке. И все действительно было в порядке. Насколько я помню, за все время наша мать ни разу не почтила школу своим присутствием.

— А соседи не заметили отсутствия вашей матери ? — поинтересовался Смайлоу.

— Нет, не думаю. Во всяком случае, прошло очень много времени, прежде чем они начали что-то подозревать. Ведь и при матери Юджин таскала белье в прачечную самообслуживания, а я болтался по окрестностям и искал, где можно подработать.

— Ты подрабатывал, чтобы содержать себя и сестру? Бобби откашлялся.

— Поначалу да… — Последовала пауза, потом Бобби сказал:

— Прежде чем я продолжу, я хотел бы… Ну, чтобы вы меня правильно поняли. Я считаю, что уже заплатил свой долг обществу за все, что случилось. Ведь меня же не будут наказывать за это второй раз, правда? В конце концов, это было еще в Теннесси, а сейчас мы в Южной Каролине…

— Расскажи нам все, что ты знаешь об убийстве Люта Петтиджона — и выйдешь отсюда свободным, — вкрадчиво сказан Смайлоу.

Бобби немного помолчал.

— Мне нравится это предложение… — промолвил он наконец. До этого момента Юджин сидела неподвижно. Сейчас же она пошевелилась и повернулась к своему адвокату.

— Скажите, Фрэнк, — спросила она, — я обязана все это выслушивать?

Фрэнк Перкинс кивнул и попросил Смайлоу остановить запись, чтобы он мог посоветоваться с клиентом. Тот послушно щелкнул клавишей остановки, и адвокат, наклонившись к уху Юджин, что-то быстро зашептал. Она так же тихо ответила и покачала головой, после чего они переговаривались еще Минуты две.

Наконец Перкинс выпрямился и сказал:

— Я не считаю показания этого человека сколько-нибудь серьезными или заслуживающими доверия. Ведь вы фактически заключили с ним сделку — свобода в обмен на показания против моей клиентки. Я считаю, что свидетель, поставленный в такие условия, не способен быть объективным. Скорее, наоборот, стремясь выставить себя в глазах следствия в выгодном свете, он постарается скрыть или исказить известные ему факты.

— Если Тримбл лжет, — возразил Смайлоу, — то мисс Кэрти нечего волноваться.

— Ей неприятно слушать клевету в свой адрес.

— Я заранее прошу у мисс Кэрти прощения за те неприятные минуты, которые мы ей, возможно, доставим, однако, мне кажется, мисс Кэрти будет любопытно узнать, в чем обвиняет ее сводный брат. В конце концов, никто не запрещает ей встать и сказать, в чем он солгал.

Перкинс повернулся к Юджин:

— Решайте, доктор Кэрти. Юджин коротко кивнула.

— О'кей, Смайлоу, — строго сказал адвокат. — Начинайте свой спектакль.

Но детектив не обратил никакого внимания на шпильку и снова включил пленку с того самого места, где они остановились.

— Некоторое время мы кое-как перебивались, — продолжал рассказывать Бобби. — Мне приходилось буквально надрываться, чтобы у нас на столе была самая простая еда, а ведь нужно еще было покупать Юджин хоть какую-то одежонку. Она ведь росла, как растут только двенадцатилетние девчонки. Росла и.., гм-м.., расцветала. — Бобби понизил голос до конфиденциального шепота. — Все это происходило у меня на глазах. Она, знаете, очень быстро развивалась, и это навело меня на мысль… Я уже давно заметил, что мои приятели стали заглядываться на Юджин… Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду? Теперь они смотрели на нее совсем другими глазами, и я подумал, что должен это использовать.