Алиби - Сандра Браун

— По той же причине. — Хромая, Хэммонд направился в ванную комнату. — В конце концов, раны были пустяковые.

— Ничего себе — пустяковые! Внизу я видела гору окровавленных полотенец.

— Действительно, — согласился Хэммонд, — из меня вытекло порядочно крови, но врач сказал, что я скоро поправлюсь, и я вполне с ним согласен. За всю ночь я выпил одну таблетку болеутоляющего и сейчас чувствую себя вполне сносно.

Он скрылся в ванной, тщательно прикрыв за собой дверь.

Стефи рассеянно опустилась на кровать. На ночном столике, кроме стакана и уже пустой бутылки из-под воды, лежали тканевая перевязь и флакончик с таблетками “Дарвоцета”. Взяв его в руки, Стефи внимательно осмотрела этикетку, но фамилии врача на ней не было.

Вернувшись в спальню, Хэммонд первым делом согнал Стефи с кровати и принялся неловко застилать ее одной рукой. Она внимательно наблюдала за ним, пока он натягивал на кровать шерстяное покрывало, потом спросила:

— Ты уверен, что у тебя нет сотрясения мозга?

— Конечно. С чего ты взяла?

— Просто я не помню, когда ты в последний раз застилал постель. Хэммонд с негодованием выпрямился.

— Послушай, что ты лезешь не в свое дело? — раздраженно спросил он.

— Я просто волнуюсь за тебя. Можешь себе представить, что я подумала, когда вошла в прихожую и увидела целый пакет окровавленных полотенец?

— Я понял, понял. — Хэммонд досадливо взмахнул больной рукой и тут же сморщился от боли. — Ты беспокоилась обо мне. Но ведь ты уже убедилась, что я жив и буду еще живее после душа и чашки горячего кофе.

— Ты намекаешь, что мне пора свалить?

— Я не намекаю — я прямо говорю.

Она посмотрела на его перебинтованную руку.

— Как зовут врача, который делал тебе перевязку?

— Ты все равно его не знаешь. Мы вместе учились. Он был мне кое-чем обязан…

— Как все-таки его имя?

— Какая тебе разница?!

— Почему ты не обратился в полицию? Ведь вооруженное нападение на сотрудника прокуратуры — это не шутка! Ты это знаешь лучше других.

— Понимаешь, Стефи, — терпеливо проговорил Хэммонд, — даже если бы я обратился в полицию, они никогда бы не сумели найти этого бандита. Я не успел его рассмотреть. Я даже не знаю, был ли он белым или черным, высоким или низким, толстым или худым, лысым или с патлами до пояса. Во-первых, в этом дурацком переулке было слишком темно, а во-вторых… Во-вторых, все произошло слишком быстро. Единственное, что я по-настоящему видел и запомнил, — это блеск его ножа, которым он пытался меня пырнуть. Это произвело на меня такое сильное впечатление, что я думал только о том, как бы поскорее унести ноги, а не о том, как выглядит нападавший.

Как видишь, писать заявление в полицию совершенно бессмысленно. Копы заведут дело, подошьют мое заявление, и на этом дело закончится. У полиции есть дела поважнее, а главное — поперспективнее. У меня, кстати, тоже…

Хэммонд повесил себе на шею перевязь и, морщась и помогая себе здоровой рукой, продел раненую руку в петлю.

— А теперь, — добавил он, — может быть, ты все-таки уйдешь, чтобы я мог спокойно принять душ и позавтракать?

— Разве ты не хочешь, чтобы я тебе помогла? Ведь руку нельзя мочить.

— Спасибо, думаю, я сам справлюсь. Но Стефи не спешила уходить. Еще раз оглядевшись по сторонам, она неожиданно предложила ему взять выходной.

— Посиди дома, приди в себя, — сказала она. — А где-то часа в два я загляну к тебе снова, сварганю обед и заодно расскажу, что мы сумели узнать у этого парня.

Хэммонд в это время стоял у комода и рылся в нижнем ящике, где лежала целая коллекция старых, чуть не до дыр заношенных маек, которые он обожал носить дома. Вот и сейчас он выбрал одну из них и, неловко прижав к груди здоровой рукой, повернулся к ней.

— Какого парня? — рассеянно спросил он.

— Ох, я же забыла тебе рассказать! — Стефи хлопнула себя по лбу. — Когда я увидела тебя в таком виде, у меня напрочь вылетело из головы, зачем я к тебе приехала. Слушай: когда я уже ехала на работу, Смайлоу позвонил мне на сотовый и сказал, что в нашей городской тюрьме сидит один парень…

Улыбка Хэммонда погасла, но он продолжал прижимать к груди свою майку.

— Бьюсь об заклад, в нашей городской тюрьме этого добра полным-полно. О ком именно ты говоришь?

— О том, который приходится Юджин Кэрти сводным братом! — с торжеством объявила Стефи.

Хэммонд смертельно побледнел и покачнулся, выронив майку. Стефи решила, что от боли ему стало плохо, но, прежде чем она успела прийти к нему на помощь, Хэммонд схватился здоровой рукой за угол комода и выпрямился.

— Если ты собираешься в таком виде идти на работу, то ты просто сумасшедший, — без обиняков заявила ему Стефи. — Посмотри на себя: ты бледен, как простыня, того и гляди свалишься где-нибудь по дороге. Твоя рука…

— Оставь мою руку в покое!

— Не ори на меня!

— А ты перестань кудахтать! Можно подумать, что я смертельно болен — так ты обо мне заботишься.

— Но ты действительно болен. Ножевое ранение — это не баран чихнул.

— Я же сказал, что это пустяк, я в порядке. Расскажи лучше, что это за парень, который называет себя братом Юджин… Юджин Кэрти.

— Его зовут Бобби Бримбл, или что-то в этом роде.

— За что он попал в тюрьму?

— Смайлоу не успел мне этого рассказать. Я дала отбой и поехала прямо к тебе.

— Что он знает о…

— Хэммонд, перестань! Это не я тебя, а ты меня подвергаешь допросу с пристрастием. Я знаю только, что этого парня зовут Бобби Бримбл или Тримбл и что он называет себя братом нашей красотки. Его арестовали вчера вечером, и он сразу принялся названивать этой Юджин Кэрти. Один из охранников случайно слышал, как он наговаривал свое сообщение ей по телефону. Бобби назвал имя Юджин Кэрти, а охранник, зная, что она как-то связана с убийством Петтиджона, сообщил Смайлоу.

Хэммонд поднял с пола оброненную им майку и, сунув обратно в ящик комода, задвинул его резким движением.

— Знаешь что, не уходи, — сказал он примирительным тоном. — Мне будет трудно вести машину одной рукой, так что я, пожалуй, напрошусь к тебе в попутчики. Ты можешь немного подождать? Через пять минут я буду готов.

Пока он одевался, Стефи спустилась на первый этаж, чтобы позвонить Смайлоу и объяснить, почему она задерживается.

— Говоришь, на него напали? — переспросил Смайлоу.

— Он так утверждает.

Смайлоу немного подумал, потом спросил:

— У тебя такой голос, будто ты.., ему не доверяешь.

— Нет, я ему верю, просто… — Стефи задумчиво поглядела на дверь чулана, возле которой стоял объемистый пакет для мусора, битком набитый окровавленными полотенцами и кусками марли. — Просто мне кажется странным, что Хэммонд не захотел заявить о нападении в полицию. Он, конечно, бодрится, но вид у него…