Отдел странных явлений: Тайны Черной Земли - А. Котенко

Весь на нервах, программист, не поблагодарив, выскочил из иномарки. Не обращая внимания на кричавшего вслед BSD, кинулся через турникеты на платформу.

Поезд, путешествующий из Торвальдс-сити по разным мирам, совсем не отличался от своих собратьев, разъезжающих по рельсам России. Такие же точно облупленные зеленые вагоны, окна которых наполовину открыты, вовсе не внушали уважения к поездной бригаде. Будто сейчас Ваня ехал не в хранилище Судеб из современного мегаполиса, а направлялся из Абдулино в Смышляевку на самом дешевом составе.

Коснувшись замазанных мазутом поручней, он оглянулся на махавшего вместо белого платочка черным трезубцем BSD.

— До встречи, чертяка! — грустно улыбнулся программист, — и еще раз спасибо за эффективное лечение.

В динамики объявили об отходе поезда. Только Ваня успел запрыгнуть в тамбур, дверь сама закрылась, и… понеслось.

Программист устроился на обтянутой терракотовым дерматином полке и выглянул в окно. Тут же у него на столе появился стакан с чаем, тарелка печенья и бутылка пива, словно невидимая проводница обслужила пассажира по первому классу. Но парень отставил еду и питье. Он смотрел на проносящиеся мимо него сначала небоскребы Торвальдс-сити, потом ярко-зеленые поля, напоминавшие стандартные обои Windows XP. Где-то вдалеке на холме прыгали два пингвина, и вдруг один из них взорвался, приземлившись. Наверное, то и была та самая игра в сапера.

А поезд между тем мчался уже мимо полей зеленых ромашек, где гуляли девушки: одна симпатичнее другой. Им не было дела до проезжающего мимо поезда, потому что они увлеченно болтали между собой и нюхали цветочки.

Ваня откинулся к стене и ждал, когда же закончатся компьютерные реалии. Но сначала поезд остановился в еще одном мегаполисе, окна вокзала которого сверкали четырьмя цветами: зеленым, синим, красным и желтым.

На платформу тут же сбежалась толпа людей всех слоев и сословий, и они тыкали в окна проходящего поезда всяческий хлам, начиная от зубочисток, заканчивая сломанными велосипедами и грязными фотожабами. Но самым ходовым товаром были маленькие пучеглазые горлумчики, с увесистыми ценниками на задней лапке 'Глюк породистый'. Даже в купе стучали, но Ваня, следуя совету деда Яндекса, никого не пускал. Кошмар закончился только с отходом поезда.

Программист уже начал засыпать, когда вдруг раздался хлопок, за окном потемнело, и поезд, мягко приземлившись на новые рельсы, помчался еще быстрее, и вскоре вырвался в густой лес, где росли высокие голые деревья с фиолетовыми стволами.

Сердце у Вани ёкнуло, и закрашенный в Торвальдс-сити шрам отозвался тупой болью.

'Ира тут! Совсем рядом! Скорее! — шепнул внутренний голос.

Сидя в купе, Ира крутила в руках стакан с чаем. Словно она вернулась в ту самую ночь, когда потеряла сознание. Над головой точно так же светила тусклая лампочка, освещая контуры стола и полок и создавая романтичную атмосферу. За окном проносился густой сосновый лес. Перегон от Орши до Смоленска — помнила девушка. По этой дороге она выучила чуть ли не каждое дерево, каждый столб и даже каждую корову, пасущуюся неподалеку от путей. Меритатон и ее амбициозные планы — это кошмарный сон, ворвавшийся в жизнь Иры после стакана чая.

Во всем виноваты галлюциногены, подумала девушка, поставив стакан на стол. Только кому и зачем захотелось сделать это? Что все дело в чае — это ж очевидно. Что еще могло вытолкнуть девушку из реальности? Больше никто и ничто ничего над ней не делало. Не в жвачке ж, вытащенной из замка в туалете, все несчастья. Да и мало ли хулиганов в поездах встречается. Точно, в чае был галлюциноген. Но кому это было выгодно?

Ване — вряд ли. Он всегда скептически относился к разным приворотам и волшебным зельям, скорее даже подводил их состав под научную основу и объяснял, будто все эликсиры действуют благодаря самовнушению.

Катя всегда стремилась устроить личную жизнь напарницы, вечно подсказывала невероятные ситуации, в которые стоило попасть, лишь бы проверить чувства дражайшей половины. Девушка радела за счастье подруги, и вполне возможно, она могла купить волшебное зелье у какой-нибудь цыганки на вокзале, а потом опробовать на Ире. Хотя, эта версия тоже сомнительна, решила проводница. Бабки-колдуньи на вокзале скорее подсунут какой-нибудь яд или просто настойку на травах, от которой любви не убудет и не прибудет, и подействует она именно на психологическом уровне.

Ира сидела, прижавшись спиной к стене, и ждала. Какое-то чувство ей подсказывало, что сейчас вернется Ваня, и они продолжат чаепитие. Возможно, он отлучился налить еще кипятка в свой стакан. Но прошла минута, другая, третья… и никто не вошел в купе. Проводница заволновалась.

Что-то было не так. Вроде бы и лес тот самый, что на пути из Минска в Москву. И поезд ее — фирменный номер один. Но присутствовала какая-то странная мелочь, которую девушка ощущала в глубине души. И эта мелочь пугала.

Вдруг что-то ударилось в окно. Девушка подняла голову и увидела, что сквозь стекло, не разбив его, а словно привидение, к ней на стол упала рябая птица. Ира ойкнула и протянула руку к нежданной гостье. Та зашевелилась и медленно поднялась на ноги, удостоив девушку коварным взглядом красных глаз на человеческом лице.

— Меритатон! — сквозь зубы прошипела проводница. — Значит, ты не приснилась мне.

— Не думала, что какая-то служанка окажется такой строптивой! — сквозь зубы прошипела женщина-птица.

— Ах да, Ваше высочество, я совсем забыла, что вы будущая повелительница мира и готовы идти к цели по трупам. По своему брату, по Ване, по его сестре… Не пойму, чем они тебе помешали?

Крылатая, гордо задрав нос, ходила по столику взад-вперед, быстро привыкнув к тряске в вагоне. Ей не по духу пришлись резкие слова проводницы, но спорить она не собиралась. Ирина права. И это больно ранило царицу-неудачницу.

— Для того чтобы достичь могущества, — гордо вещала Меритатон, — нужны жертвы. Или три человека — большая цена за счастье мира, у которого могла бы появиться бессмертная повелительница?

— Допустим, не такая и большая. В войнах погибают кучи народу, — согласилась Ира.

— Тогда почему ты упрямишься и не отдашь мне свою душу? Мы с тобой похожи словно близнецы. Ты умна и честна. Я — властолюбива и расчетлива. Мы вместе хорошо бы поладили.

Проводница повела бровью:

— Мне не нужен мир без любимого.

— Мне тоже, — улыбнувшись уголками губ, изрекла птица, — мы воскресим Сменхкара и будем с ним счастливы.

— Тогда верни к жизни и Ваню, — не отступала Семенова, — иначе я не согласна.