Серые кардиналы советской эпохи - Валерий Владимирович Пирогов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На Президиуме ЦК присутствовало 15 военачальников, которые в основном молчали. Поэтому на пленуме 28–29 октября Жуков оказался в полном одиночестве, никто не сказал доброго слова о его деятельности на посту министра обороны. Основными пунктами обвинений в адрес Жукова были:
1. Пытался предельно ограничить деятельность и влияние партийных организаций и политорганов, военных советов. Стремился ликвидировать партийно-правительственное руководство вооруженными силами.
2. Запретил коммунистам армии и флота обращаться в ЦК КПСС. За критику недостатков коммунисты в армии и на флоте преследовались, вплоть до увольнения из вооруженных сил.
3. Третировал ГлавПУР, запретил ему информировать ЦК о состоянии и деятельности войск.
4. Поощрял создание культа своей личности, возвеличивал собственную роль и умалял роль партии в достижении победы в войне.
5. Проявлял склонность к авантюризму.
6. Насаждал голое администрирование, груб к подчиненным, игнорировал метод убеждения.
Суслов обвинил Жукова в избиении военных кадров. Он процитировал жуковские распоряжения: «Снять, списать, уволить, выгнать, содрать лампасы, содрать погоны», «привыкли болтать, потеряли всякий нюх, как старые коты». Министр утратил всякое чувство скромности. Распорядился купить и выставить в Центральном музее Советской Армии картину, где на фоне горящего Берлина и Бранденбургских ворот вздыбленный конь топчет знамена побежденных врагов. А на коне — Жуков. Картина очень похожа на известную икону «Георгий Победоносец».
В ряде выступлений Жуков был обвинен в бонапартизме, в стремлении к неограниченной власти, в формировании втайне от ЦК КПСС школы диверсантов, чтобы использовать её, когда сочтет нужным, против ЦК. Суслов прозрачно намекнул, что Жуков готовился совершить государственный переворот.
В обсуждении доклада Суслова приняли участие 27 человек, в том числе военачальники Конев, Малиновский, Рокоссовский, Бирюзов, Батов и другие. Маршалы были обижены на Жукова и считали, что лавры победителя надо делить более справедливо, а не отдавать их только Георгию Константиновичу. Особенно обижен был начальник Генерального штаба маршал Бирюзов, которому Жуков как-то сказал: «Кто ты такой? Кто тебя знает? Я с тебя маршальские погоны сниму».
Брежнев сказал: «По сути, у нас в стране было две власти: одна — это государственная, партийная, а другая — это власть в армии и на флоте министра обороны, не терпящего никакого вмешательства».
Маршал Конев: «Речь не идет об отдельных просчетах Жукова, а о целой системе ошибок, свидетельствующих о том, что он рассматривал вооруженные силы как свою вотчину».
Тогда Хрущев спросил у приглашенных на пленум командующих округами, армиями, флотами, членов военных советов, не входивших в состав ЦК:
— Кто за то, чтобы вывести товарища Жукова из Президиума ЦК и из Центрального комитета?
За его снятие со всех должностей проголосовали единогласно. Возможно, это решение было правильным. Жуков на тот момент не претендовал на роль главы государства, но в перспективе реально мог и стремился подчинить своему контролю не только армию, но все силовые структуры и пограничные войска КГБ. Он был успешным полководцем в годы Великой Отечественной войны, но не только он один, были еще десятки выдающихся советских военачальников, но все они действовали только по приказу Ставки ГКО и лично Сталина.
После войны Жуков оказался слабым и недальновидным политиком и не понимал, что, слепо следуя за Хрущевым, после разгрома с его участием группы Молотова, Маленкова и Кагановича он стал для Никиты Сергеевича ненужным и опасным, независимо от того, собирался он устраивать военный переворот или нет. Хрущев и Президиуму ЦК испугались Жукова, потому что увидели в нём политического конкурента, и поспешили избавиться от него.
Поэтому, даже уволенный в отставку, маршал находился под неусыпным контролем КГБ. Когда председатель КГБ Шелепин и сменивший его Семичастный доложили Хрущеву, что маршал в частных беседах выражает недовольство своим положением и критикует Хрущева, Президиум ЦК поручил Брежневу, Швернику и Сердюку вызвать в ЦК Жукова для предупредительной беседы. При Брежневе ограничения по отношению к Жукову были смягчены, и практически он был реабилитирован. Его воспоминания были изданы, хотя и подверглись жесткой цензуре.
История еще не до конца дала оценку маршалу Жукову и другим важнейшим моментам в советской истории ХХ века. Несомненно, что памятник Жукову на Красной площади должен стоять, потому что ему, как русскому полководцу, а не поляку Рокоссовскому, Сталин поручил командовать штурмом Берлина, принимать капитуляцию Германии и Парад Победы на Красной площади.
Однако только в том случае, если на Красной площади вместе с памятниками царям будут стоять памятники Ленину и Сталину.
Одной из серьезных ошибок является то, что многие историки стремятся идеализировать личности выдающихся людей. Любому государству нужны свои герои и исторические мифы, которые позволяют гражданам страны гордиться своей историей, любить Родину и считать честью быть причастными к великим историческим свершениям.
СВОЙ ВЗГЛЯД
Маршал Жуков, увенчанный всеми возможными воинскими наградами, несомненно, Герой ВОВ и один из выдающихся полководцев Второй мировой войны, но не более. Всеми его действиями руководили Ставка и Генштаб, а Сталин утверждал все стратегические операции после личной глубокой проработки и ежечасно контролировал их ход.
Сталин, в отличие от Жукова и Брежнева, имел только одну Звезду Героя и один орден Победы! При этом забывают, что только он после Второй мировой войны, наряду с Тито и Чан Кайши, заслуженно имел высшее воинское звание Генералиссимуса. Поэтому на Красной площади должны стоять памятники Сталину и Жукову, а возможно, и другим военачальниками или никому.
Заговор против Хрущева
Однако вскоре после того, как предал и освободил от поста министра обороны маршала Жукова, Никита Сергеевич поссорился практически со всеми группами советской элиты. В 1964 году это привело к возникновению заговора, участники которого ставили перед собой задачу полного отстранения Хрущева от власти.
До него доходила информация о том, что за его спиной зреет «дворцовый переворот», но серьезных мер противодействия он не принял. В начале октября 1964 года Хрущев отдыхал в Пицунде, когда из Москвы ему позвонил Брежнев, пригласив срочно прилететь для участия в заседании Президиума ЦК КПСС, где будут решаться «неотложные вопросы».
Однако заговор чуть было не сорвался, потому что Хрущев почувствовал подвох, стал задавать неудобные вопросы и готов был отказаться от приезда и выяснять, что действительно происходит в Москве. Заговорщики были настолько неуверенны, что готовы были отказаться от своих планов, но тогда хитрый Никита Сергеевич точно вычислил бы заговорщиков и их планы, что
