По средам мы носим чёрное (СИ) - "Vastise"

— Мама всучила кольцо? — Гермиона повернулась в сторону волшебника.

— Ага, это было до того, как Драко сказал ей, что вы спите вместе.

— Что простите? — Паркинсон широко открыла глаза. — Малфой, ты что совсем из ума выжил?

— А спите? Или ты просто пытался избавиться от Делоурс? — Нотт улыбнулся.

Мужчина не отвечал, а лишь смотрел на Гермиону, которая уткнулась в одну точку на столе. Ни криков, ни возмущений, ни едких замечаний.

— Абсолютно идиотская идея! Это может изменить всё, если такая сплетня укоренится в головах священных двадцати восьми и Министерства, то проблем не избежать. Ты потеряешь влияние, а Грейнджер, при всем уважении, репутацию, она ведь замужем! — гневно произнесла Пэнси.

— Абсолютно гениальная идея, — отозвалась ведьма. — Малфой поступил верно: мадам Забини не будет распускать язык и теперь вряд ли заявится без приглашения, зная, что я могу здесь голая расхаживать.

В глазах Драко мелькнуло удивление. Холодная и расчётливая. Без истерик и закатываний глаз. Казалось, вытягивая из него тьму — она приобрела часть его собственных качеств.

— Вы окончательно чокнулись. Все вы, — Паркинсон приложила пальцы к вискам.

— Вернёмся к более важному: Джейн, я понимаю, что тебе сложно, но это единственный вариант, где у нас хотя бы будет шанс, — гриффиндорка пыталась сохранить непреклонность, но сердце пропускало удары от осознания, о чем она просит подругу.

— Я согласна. Мы все чем-то жертвуем, похоже, что пришла моя очередь, — блондинка слабо улыбнулась.

— Вы с Забини отправитесь в Мэлори, Тео и Пэнс — ваша часть в Шотландии, я и Грейнджер должны добыть планы всех зданий и разузнать подробности о полях защиты. После того, как добудем реликт, обменяем его на Нарциссу, — подытожил Малфой. — С Кирин я разберусь лично.

— Вряд ли в такой ситуации действовать одному — это хорошая идея, — Гермиона сжала губы.

— Давайте для начала с первой частью справимся, чтобы решать, каким предметом вы планируете истязать Димитрову, — Паркинсон встала из-за стола.

Блейз только открыл рот, чтобы что-то сказать, как Драко вновь скривился и закатил глаза. Через секунду раздался громкий хлопок. В углу комнаты появился домовик, который не принадлежал Малфоям. Существо, кланяясь и шоркая, подошло к Драко и протянуло чёрный конверт с печатью семьи Гринграсс.

Мужчина резко выхватил послание и помахал рукой в знак того, что эльф свободен. Пробежавшись глазами по мрачному письму, слизеринец тяжело выдохнул.

— Поттер.

========== Все дороги ведут к тебе, но ни одна не ведёт от тебя. ==========

— Массето или Шато-Гриллет?

Вопрос вывел девушку из потока собственных мыслей. Блейз обеспокоенно глядел на неё, пытаясь понять, что так сильно тревожит Джейн. Не то, чтобы не было о чём волноваться. Проблем хватало, но они договорились подарить друг другу хотя бы один тихий вечер вместе. Итальянский ресторан на углу Эбби роуд славился восхитительными мидиями и изысканным вином. Забини любил это место за приятную музыку и небольшой зал, где было от силы столов двадцать, создающих уютную атмосферу прямо как в Бари, городе на юге Италии.

Сначала мужчина думал, что Блэкли не может расслабиться из-за Поттера, ведь сообщение от Астории вызывало больше вопросов, чем ответов. Однако Джейн замкнулась настолько, что вряд ли только волнение за друзей и весь мир могло довести веселую и оптимистичную волшебницу до такого отрешённого состояния. Она пропускала мимо ушей половину всех его фраз, а предложения официанта проигнорировала, будто их и не было.

— Дайте нам ещё несколько минут, — мулат сдержанно улыбнулся. — Джейни, милая, ты в порядке? Мы можем уйти, если хочешь.

— Прости, я просто задумалась, — ведьма легко поправила выбившуюся прядь. — Я даже не знаю, что выбрать. Столько всего. Что бы ты посоветовал?

— Рассказать мне, что с тобой. Ты сама не своя.

— Если только избавишь от мучительного чтения этого бесконечно долгого списка вин. Я не разбираюсь в букетах и сортах, главное, чтобы было белое и сладкое.

— Никаких проблем. Могу и еду за тебя выбрать, скажи только…

— Замечательно, иначе я бы заказала пиццу с ананасами, — заговорщицки тихо прошептала Блэкли. — А позориться бы пришлось тебе.

— Это вряд ли. Хоть я и не поддерживаю такие…изыски, ничего бы не заставило меня краснеть, когда я рядом с тобой, — мужчина коснулся тонкой руки. — Что скажешь насчёт каннеллони с рикоттой и шпинатом?

— Ради всего волшебного, только не шпинат, — поморщила нос блондинка.

— Тогда равиолли с креветками и пармезаном. Звучит получше?

— Намного лучше. Иначе бы наше свидание кончилось провалом, ведь я бы не притронулась к ужасному блюду с «ш», — она даже не захотела произносить до конца название ненавистного растения.

Блейз широко улыбнулся. Обменявшись несколькими фразами на итальянском с официантом, мужчина снова перевёл взгляд на Джейн. Та разглаживала складку на персиковом платье, которое подчеркивало её фарфоровую кожу и светлые глаза. Собранные волосы оголяли шею, заставляя мулата смотреть, не отрываясь, на каждый сантиметр плавных изгибов. На ключицах покоилась золотая цепочка с кулоном в виде четырехлистника. Клевер на удачу.

— Боюсь, что скоро это платье загорится прямо на мне, если не перестанешь так смотреть.

— Тогда давай снимем его, — озорно подмигнул Блейз.

— Что за непозволительные намёки? Твоя мать узнает об этом, — передразнила знаменитую фразу Малфоя девушка.

Забини не выдержал и прыснул. За месяц, проведённый вместе, он рассказал ей больше, чем кому бы то ни было за всю жизнь. О его каникулах у бабушки в Палермо, поездках на матчи по квиддичу, и как отчим Шарль учил летать на метле. Рядом с Джейн он чувствовал себя свободно, словно никакого тёмного прошлого не было, а никакого тёмного будущего не будет.

— Кстати о моей матери. Прости за её навязчивость, в последнее время она перегибает палку, — Блейз отпил немного вина. — Идея о моей женитьбе пришла в голову миссис Забини года два назад и похоже, что сейчас мы приближаемся к стадии «Безумие».

— Брось, Делоурс — милая женщина, которая боится за тебя и желает лучшего. Да, методы у неё радикальные, но с этим можно работать, — отмахнулась девушка. — В отличии от…

Она запнулась. Волшебник точно знал, что хотела сказать Джейн. Мистер Блэкли. Пугал её до такой степени, что страх перед отцом сквовывал и перекрывал дыхание.

— Я смогу тебя защитить. От кого угодно, — мужчина крепко сжал маленькую ладонь. — Расскажи мне больше.

— Не могу, — прошептала блондинка. — А главное — не хочу. Сегодня наш вечер, и мы ещё успеем обсудить мое детство в менее приятной обстановке. Например, в гостиной Мэлори.

Ведьма храбрилась. Пыталась скрыть за лёгким сарказмом разрастающийся страх, который парализовал и высасывал всю силу. Так не вовремя. Она как раз собиралась сказать Блейзу нечто крайне важное. Надо только создать подходящую атмосферу.

— То, что ты сказал перед судом…

Девушку прервал подошедший официант с едой, пахнущей так божественно, что Блэкли едва не набросилась на тарелку прямо с подноса. Мужчина поинтересовался, нравится ли гостье вино, доволен ли всем мистер Забини. Получив положительные ответы, он с улыбкой удалился.

— Блейз, это просто великолепно! — её голубые глаза светились. — Объедение!

— Так вот как оказывается можно покорить твоё сердце, а я делал ставку на цветы и драгоценности, — мулат рассмеялся.

— Что ж, признаюсь, грешна. Но это, — волшебница ткнула вилкой в равиоли, — просто сказочная еда! Ради такого и душу продать не жалко.

— Ты ведь её продала уже, разве нет? В Париже, за чашечку капучино и свежий круассан.

— Ох, тогда ты, наверное, понял, что пора бежать, иначе я съем все припасы Забини-де-ла-Руш.

— Нет, тогда я понял, что ты мне нравишься, — его тёмные глаза потемнели ещё больше. — Без рун. Без магии.

Ведьма не отрывала взгляда от слизеринца, который поправлял расстегнувшуюся запонку. С ним всё было иначе. Нет необходимости притворяться, скрывать свою суть. Он принимал её именно такой: взбалмошной, говорящей невпопад, раздражающей всех вокруг своим неиссякаемом оптимизмом и вечно опаздывающей. Не просил надеть дурацкие чистокровно-снобистские наряды, вести себя сдержанно при его друзьях или подчинённых, прекратить слушать маггловскую музыку. Блейз стал чем-то большим, чем обычное развлечение на несколько недель.