Это было жаркое, жаркое лето - Алексей Князев

- Вы мне не верите? - с некоторым отчаянием произнесла Ольга, по своему истолковав молчание капитана.

- Что? - как бы очнувшись, произнес тот и немедленно запротестовал:

- Нет, нет! Что вы, Оленька, как вы могли такое подумать. Напротив, вы лишь подтвердили кое-какие мои догадки и подозрения. Дело в том, что я уже давно предполагал, что в моем районе действует опасный маньяк. Не предполагал даже, точнее - знал, но взять его с поличным настолько трудная задача... Ведь у него весьма высокие покровители там. - Он выразительно вскинул кверху глаза. - И потом. Понимаете... - Капитан слегка замялся. Он не оставляет свидетелей. Вот так вот, Оленька. Вы, кажется, первая, кому посчастливилось вырваться из его кровожадных лап живой.

Не найдя слов, потрясенная до глубины души женщина моментально расплакалась. Ну не чудо ли, что именно ей судьба предоставила шанс убежать от этого подонка, который ко всему прочему оказался еще и убийцей.

- Не надо... Ну, не надо, Оленька, прошу вас, - уговаривал Решетников, обойдя стол и ласково поглаживая потрясенную женщину по плечу. - Он налил стакан воды из графина и насильно всучил ей в руки. - Пейте! - теперь уже властно приказал он. - Пейте и ничего не бойтесь! Хватит уже этому маньяку бесчинствовать, придется немедленно его брать! Да, немедленно!.. - Он забежал обратно, на свою половину стола и, схватив трубку старенького телефонного аппарата черного цвета, принялся отдавать четкие, также властные распоряжения:

- Сидоров! Опергруппу на выезд!.. Да, да! Именно сейчас, я сказал! Алло!.. Завхоз?! Степаныч, срочно выдай ребятам бронежилеты!.. Что?! А мне начхать! Да, начхать, я тебе говорю! Чтобы через пять минут они все были у меня укомплектованы! Все!.. Управление? Решетников говорит!.. Да, да, из сто пятого. Майора Крамника, срочно!.. Крамник? Узнал? Решетников, да. Слушай, мне срочно нужен взвод твоих ОМОН-овцев! Сделаешь?.. Да, да, всю ответственность я беру на себя! Перед генералом отчитаюсь сам, лично... Что? Хорошо, пусть подъезжают к лесу, на тридцатый километр. Все, до встречи...

Совершив еще массу звонков, периодически с бешеной энергией накручивая диск телефонного аппарата, разговаривая быстро, напористо, сжато, порой покрикивая на кого-то, видимо на каких-то нерадивых работников, он, как поняла Ольга, готовился к немедленному захвату той "киносъемочной группы", и вообще, все его решительные действия произвели на нее огромнейшее впечатление.

Давно перестав плакать, женщина во все глаза смотрела на этого беспредельно уверенного в себе капитана, вслушивалась в отдаваемые им распоряжения, из которых понимала едва половину, и чувствовала, что не зря Филипыч посоветовал ей обратиться именно к нему. Да, не кто иной, как именно этот капитан наверняка способен обезвредить опасного бандита, невзирая на связи того с высокопоставленными чиновниками.

Только сейчас ей вдруг пришло в голову, что этот несомненно отдающий работе всего себя целиком милиционер давно достиг пенсионного возраста, но до сих пор служит, да еще имеет такое невысокое воинское звание. Это лишь подтверждало слова Филипыча о его, капитана, честности и неподкупности. Наверняка ему ставят палки в колеса коррумпированные коллеги, не давая возможности нормально выполнять свою нелегкую, посвященную борьбе с преступниками, работу. Эта мысль вселила в нее еще большую уверенность в правильности нелегко давшегося ей решения сотрудничать с органами, а также усилила надежду в благоприятном для нее исходе того страшного дела, в которое она по своей же глупости и доверчивости влипла.

Воловиков же, чувствуя на себе восхищенный взгляд молодой красивой женщины, видя себя со стороны этаким капитаном Жегловым, беспощадно искореняющим всяческую нечисть, и еще больше от этого распаляясь, бешено орал в трубку бутафорского телефона, импровизируя на ходу - к нему пришло истинное вдохновение... Наконец, унявшись, он достал из кармана носовой платок, вытер со лба пот и устало улыбнулся прямо на глазах воспрянувшей духом женщине.

- Все, Оленька, считайте, отгулялся ваш "режиссер", это вам обещаю я! Через... - он перестал стучать себя в грудь и взглянул на наручные часы, максимум два часа он будет сидеть здесь, в моем кабинете, на его кровавых лапах будут сверкать наручники, а мы с вами устроим ему очную ставку.

- Очную ставку? - холодея от ужаса, едва выдохнула непослушными губами Ольга. - Н-н-нет! Не надо! Ни за что!

- Что, боитесь? - ласково спросил капитан. - Или, может быть, стесняетесь? Ладно, там что-нибудь придумаем... А сейчас я провожу вас совсем в другую комнату, где вам будет значительно удобнее, чем в камере... - И, не прибегая на сей раз к помощи Иванько, сам проводил Олю по уже знакомому ей коридору до помещения, также имевшего стальную дверь, но значительно более комфортабельного, чем та камера, в которой она сегодня проснулась. Оглядевшись, Оля с удивлением обнаружила, что это помещение удивительным образом напоминает ей обычную однокомнатную квартиру, только без кухни, коридора и окон. Окном служила такая же маленькая зарешеченная амбразура под самым потолком, что и в утренней камере.

- Это что ж такое? - с недоумением спросила она. - На камеру совсем непохоже. Куда вы меня привели?

- Это специальная комната для свидетелей, - пояснил капитан и продолжил несколько даже напыщенно:

- Знаете, Оленька, здесь у нас все, как у них там в Америке - фильмы, небось, смотрите? Так вот. У этих... американцев существует специальная программа защиты свидетелей. Мы вот тоже решили... На областном уровне пока только, в порядке эксперимента. Но лиха беда начало, а данная комната будет на первое время идеальным для вас убежищем.

- Но... но я...

- Понимаю. Домой хотите? - усмехнулся капитан. - А вы уверены, Оленька, что выйдя отсюда без охраны, вы сможете прожить хотя бы несколько дней? Да что дней - часов? А здесь... - Его голос приобрел стальной оттенок. - Безопасность гарантирую вам я! Лично! А что значит слово капитана Решетникова - можете спросить у любого в нашем городе. Поэтому располагайтесь пока, сейчас я перенесу сюда ваши вещи, а как только вернусь с выезда, мы с вами еще переговорим...

Раскладывая принесенный капитаном чемодан, Оля с каким-то неожиданным страхом подумала, что все это удивительным образом напоминает то, что совсем недавно с ней происходило. Опять она заперта в комнате, опять здесь есть и ванна, и душ, и туалет, будто специально для того, чтобы она имела возможность содержать себя в порядке для вполне определенного рода мужских действий... Да что еще за глупости! - оборвала она себя. - Ведь я же в милиции, а не... Как он сказал?

Программа защиты свидетелей? Ну вот видишь, глупенькая, а ты... И еще она вспомнила слова капитана о том, что не проживет и нескольких часов, выйдя отсюда без охраны. Ей стало жутко. Нет, это конечно же правильно, что ее заперли. Очень даже правильно. Только... А вдруг и сюда, в милицию, внедрен какой-нибудь приспешник этого самого "Ильи Матвеевича"? Ведь у него такие связи! Может быть, даже тот бравый старшина...

Как его? Иванько, да... Ольга со страхом оглянулась на запертую дверь - жаль, что опять нет никакого запора с ее стороны. А собственно, почему так? Ей стало еще более жутко...

Да нет, это уже слишком. Пуганая ворона и куста боится - так ведь, кажется, говорят. Надо просто решительно выкинуть все эти глупости из головы. А совсем скоро этого негодяя арестуют - вон как шумят ребята-милиционеры...

А по коридору в этот момент и в самом деле бегали четверо, нарочито громко громыхая коваными сапогами, лязгая железными дверьми и вообще стараясь производить как можно больше шума. Филипыч, Штукатур, Смаль и Воловиков с азартом перекрикивались в отдающем эхом гулком коридоре:

- Быстрей!.. Быстрей!.. Сергеев, захвати служебную собаку!.. Старшина, выдать личному составу оружие и боеприпасы!.. Да не путайся же ты под ногами, мать твою!.. - Это уже на полном серьезе, очень естественно, ничуть при этом не играя, крикнул Воловиков, зацепившись за ногу пробегающего навстречу "Копылова". И опять:

- Оружие получено!.. Машину на выезд!.. Есть на выезд!.. Дневальный!.. Я!.. Срочно найти мне Рустамова!.. Есть!.. Рустамов, на выход!.. ОМОН прибыл на место, они только что доложили по рации!..

Прислушиваясь к этому вселяющему в нее уверенность и ощущение безопасности гомону, Ольга совсем успокоилась. Она опять, как это было недавно, развесила свои вещи, только теперь уже совсем в другом шкафу, и пошла принимать душ. Все было так же, как и ровно неделю назад, разве что обстановка здесь была не столь шикарной. Ну, на то ведь она и милиция... Несколько раз, правда, ей показалось, что один из надрывающихся за дверью голосов очень похож на слегка измененный голос старика Филипыча, но, по всей видимости, это у нее был уже просто обыкновенный невроз...

Досыта набегавшись и накричавшись, получив физическую нагрузку, словно отыграл затяжную партию в теннис, Воловиков с удовлетворением подумал, что такая суета для здоровья будет, пожалуй, даже гораздо более полезной. Уж, по крайней мере, значительно веселее. Сидя в гостиной и прихлебывая чай почему-то ему сейчас захотелось именно чаю, - он обсуждал с Мышастым предстоящую очную ставку: