Манга и философия - С. Титова

песне «Ты понимаешь?», похож на планету Бизарро. Мы думаем, что ходим по неподвижной твёрдой поверхности, но на самом деле «парим в космосе». Мы думаем, что Солнце встаёт и садится, но на самом деле «это просто иллюзия, вызванная вращением мира». Мы все хотим быть счастливы, но иногда мы «плачем от счастья». И каждый из нас приходит в этот мир через другого человека (обычно называемого «матерью»), который был здесь до нас. А потом мы умираем.

Но на нашем пути нас поджидает бесконечное количество поразительных и крайне странных вещей — многие из которых были отмечены в альбомах и клипах «Липс» — и благодаря им наше путешествие того стоит. Тут и девушки, подкрашивающие волосы мандаринами, которые едят вазелин на завтрак; и зоопарки со странными животными под названием «жирафы»; и облака с металлическим вкусом; и регулярные ритуалы — самыми любимыми у Уэйна, похоже, являются те, которые жители Бизарро называют «Хэллоуин» и «Рождество», во время которых они обмениваются подарками и едой, натянув на себя самые разнообразные костюмы.

Но не всё так просто. Многие жители Бизарро не понимают, где они находятся, и, в результате, очень часто недовольны и разочарованы жизнью. Более того, некоторые люди пытаются скрыть правду о том, какой у нас чудесный и интересный мир, потому что им выгодно, когда большинство верит в то, что они обречены год за годом влачить своё существование на скучной и серой планете. Гнев Уэйна, вызванный этими политическими условиями, можно почувствовать в альбоме 2006 года «Война с мистиками», где его интерес к жучкам, вагинам, злобным роботам и научным экспериментам уступил место оценке идей и того, как часто мы позволяем идеям, открытиям и внезапным откровениям — и тем, кто заявляет, что поддерживает их — контролировать нашу жизнь и получаемое от неё удовольствие.

Эта смена фокуса видна по обложке. Что это за грозная, опасная, пугающая и взрывная сила, на которую набрёл крошечный человечек с обложки «Мистиков»? Его снесло с ног, и он, безусловно, понимает, что это революционный прорыв, и теперь его дальнейшая жизнь и мир, его окружающий, никогда не будут такими как прежде[26]. Но мы знаем, что на самом деле это взрыв иконографического «нереализма». Это не нечто конкретное, запечатлённое красками, разрывается на кусочки, это не разверзающаяся земля и высвобождаемые космические силы. Это просто сами краски, разлетающиеся по всей обложке диска. Альбом отсылает к семантической загадке, которая свела мир с ума в 40‑х и 50‑х гг., когда художники-нереалисты вроде Марка Ротко и, особенно, Джэксона Поллока были последним криком моды: как должно выглядеть изображение разлитой краски? Как его следует интерпретировать? Будет ли оно представлять на холсте то, что вы увидите, если разольёте краску в другом месте и в другое время? Или: будет ли сама картина просто лужей пролитой на холст краски лично для вас? В первом случае изображение будет представлять нечто иное. Во втором оно вообще не будет ничего представлять — просто холст и разлитая краска.

Как герой «нереализма», Уэйн, очевидно, выберет второй вариант. И, судя по песням на «Мистиках», он это серьёзно. Его война ведётся против фанатизма и фанатиков — людей, которые выберут первый вариант и сочтут, что идеи и мнения, которые выдвигают они, несут в себе важные жизненные истины, затрагивающие каждого. И это угрожает остальным из нас. В «Свободных радикалах» поётся:

И ты думаешь, что ты радикал,

Но разве ты радикал!

На самом деле ты фанатик,

Фанатик!

И я говорю тебе:

Надо от этого отказаться.

В песне «В.А.Н.Д.» Уэйн прибегает к помощи Люка Скайуокера, чтобы отбиться от «фанатиков», которые хотят «управлять миром». Он знает, что надо делать:

У меня есть план и в моих руках

Светящийся жезл.

Мы настоящие борцы,

Осиротевшие дети волшебников.

И мы знаем, за что мы сражаемся.

В течение всего альбома он критикует тех, кто пытается контролировать остальных, «обманом» навязывая им идеи и интерпретации смысла жизни, которые нам вовсе не обязательно принимать. В песне «Моё космическое осеннее восстание» он, например, снова возвращается к песне «Ты понимаешь?» и призывает друга не поддаваться нигилистам, для которых тот факт, что мы все когда-нибудь умрём, является революционным и уничтожает смысл жизни. «Так что не верь им,— предупреждает он.— Они погубят тебя своим враньем / Они видят только то, что очевидно».

Суперчеловек! Ты нам нужен!

Но в свете теории нереалистических образов, созданной Уэйном и Макклаудом, возникает вопрос: неужели любая идея или осмысление имеют над нами такую власть? Взрыв на обложке «Мистиков», в конце концов, это взрыв бессмысленных, ничего не олицетворяющих пятен краски. Как в случае со схематичным изображением лица у Макклауда, что мы там увидим — какова важность этого события или открытия для нашей жизни — решать только нам самим.

Чем мы рискуем, как считает Уэйн, так это нашим счастьем и благополучием. В этом плане он фактически исповедует философию счастья. Он объяснил «Дастед», что «неотъемлемой частью философии „Флейминг Липс“», её основой является мысль, что «мы сами творим собственное счастье».

«Сама идея, что стоит подождать, и придет какой-нибудь великий спаситель, который сделает нашу жизнь лучше… Если вам повезёт, может, так и будет. Но по большей части этого не происходит. А происходит вот что: вы говорите, „что ж, вот такая у меня жизнь, вот такие у меня друзья, вот в таком я живу мире. Надо, чтобы всё завертелось. Надо, чтобы вот это давало мне веру в себя и позволяло быть счастливым“[27]. И я думаю, что вот это как раз то, что надо».

О том же самом он говорил в своём радиовыступлении «Во что я верю»:

Я верю в то, что мы сами может творить собственное счастье.

Я верю, что всё самое невероятное в этом мире создаётся людьми.

Я верю, что обычная жизнь сама по себе необычна.

На планете Бизарро, как вы, наверное, догадались, мы сами себе супергерои, которые должны себя защищать и при этом жить полной жизнью.

Поклонники «Флейминг Липс» согласятся, что лучшим выражением этой мысли служит песня «В ожидании Супермена» из альбома «Мягкий бюллетень», в которой Уэйн сражается с последствиями потенциально переломного момента — смертью отца от рака. Похоже, что, встретившись с отцом и поговорив с ним о химиотерапии («Не