Менуэт святого Витта, Властелин пустоты - Александр Громов

Но главное, конечно, оружейный завод.

Теперь уже не лично Аверс-Реверс — вчерашние деревенские лоботрясы, ныне рабочие, высунув языки от усердия, на специальных, невиданных прежде громоздких станках, укрытых под пятнистыми маскировочными навесами, обтачивали блестящие, еще не вороненые стволы пулеметов. Один, особый и, как показалось Леону, безумно сложный агрегат помещался отдельно за крепкой изгородью, снабженной надписью, запрещающей входить посторонним, — там визжала фреза, оставляя в каналах стволов правильные нарезы. Готовые к отправке на сборочный участок стволы лежали на подстилке из шкур штабелями, как дрова. Толстая тетка, неприятно напомнившая Хлою, занималась тем, что перекладывала их из одного штабеля в другой, попутно макая в корыто с топленым драконьим жиром.

Леон взял в руки один ствол, поразившись его тяжести и калибру.

— Шестнадцать миллиметров, — пояснил Умнейший. — Теперь мы делаем крупнокалиберные счетверенки. У прототипа калибр двенадцать и семь десятых, но на Земле другая плотность воздуха, так что мы кое-что пересчитали. На прицельной дальности наша пуля будет иметь ту же убойную силу, что и аналог на Земле, а ближе — соответственно больше.

Леон только качал головой в полном восхищении.

Участок изготовления стволов оказался лишь малой частью завода. Местный начальствующий, по виду типичный городской ремесленник и наверняка дружок Аконтия, вызвался проводить. Леон прошел по цехам-полянам, где делалось буквально все — от вычурных деталей затворов до прицелов и звеньев пулеметных лент. Постоял в восхищении на участке сборки и вызвал всеобщее восхищение сам, опробовав счетверенку на испытательном стенде. Неплохо. И даже не неплохо, а прекрасно! Допустим, свалить зауряда оперенной стрелкой — и впрямь из разряда маловероятных чудес. Пусть даже так, пусть повезло стрелку Леону. Посмотрим, что сделает теперь с врагом новое оружие в руках умелого и хладнокровного бойца!

Неинтересно даже смотреть — искромсает в клочья, вот и все. Понятно, отчего зауряды перестали летать.

Несколько прощальных слов рабочим — и дальше, дальше!

Химическое производство вдали от основных дорог. Предупреждающие надписи. Ядовитый дым, а где дыма нет, там все равно невыносимо воняет. Рабочие кашляют, лица обмотаны тряпками. На металле пятна коррозии, из-под заклепок ржавые потеки, и что-то отчетливо булькает в толстой колонне, проткнутой десятком труб. Суть процесса непонятна, а вникать некогда. На солнышке сушится волокнистый пироксилин, похожий на набивку тюфяка. Людей мало, праздных не видно вовсе, и не так уж далеко ближайший лазарет. Это правильно.

Патронная фабрика при лагере беженцев. Нескончаемый звон и стукотня. А не поболее ли тысячи человек работает здесь одновременно? По-прежнему куют гильзы вручную, но несколько головастых ремесленников уже мастерят некий агрегат для механизации процесса. Поляна совершенно не замаскирована — все производство просматривается с воздуха насквозь. Тут у Умнейшего не дошли руки, а не мешало бы натянуть на шестах какую-никакую сетку с приклеенными лоскутьями. Короткое указание — и в путь.

Навстречу попадается колонна из трех поставленных на колеса счетверенок, влекомых дракончиками под руководством морочника. Колонна движется на запад, к границе пустоши. Правильно.

Леона растрясло в автомобиле. Необрезиненные колеса были рады передать на ось каждый толчок от неровностей дороги, а рессоры, раздражая надрывающим душу скрипом, спасали от тряски лишь отчасти.

Через деревни проскакивали не останавливаясь, чтобы не терять времени на стихийные митинги — потом, потом! Весть о возвращении Леона Великого Стрелка к руководству обороной давно успела распространиться по всей контролируемой области. Пока хватит с них и этого.

Леон сладко помечтал. В былые времена важная новость, передаваемая по эстафете шептунов и почтовых летяг, достигла бы краесветного берега Простора в какую-нибудь неделю. А как сейчас? Есть ли связь с тающими областями, оставшимися во власти Железных Зверей? Выяснить. И по возможности спасти как можно больше людей и леса, расширив зону обороны от океана до океана…

Умнейший ругался: на лесной дороге переднее колесо угодило в яму, халтурно присыпанную хворостом и рыхлой землей. Автомобиль встал дыбом, обод лопнул. Леон схватился за голову, взорвавшуюся болью. Сминфей был удивлен, очнувшись на дороге далеко впереди ямы, а из сконфуженного Тирсиса рулевое колесо выбило наружу завтрак.

Остаток пути проделали на дракончиках.

Штаб, как назвал Умнейший центр управления областью, посоветовав Леону запомнить и употреблять это слово, разместился в гостевом доме ничем не примечательной деревни на периферии промышленной зоны. Опустошенные огороды, а людей мало. Центральная площадь с когда-то вытоптанным, но уже зарастающим плясалищем. Нависающие над домами деревья. Лес как лес, только слышится частая стукотня — не иначе поблизости расположен полигон для пристрелки нового оружия.

Рапортует Брюхоногий Полидевк, жестикулируя здоровой рукой и резной костью. Подробности пока не доходят до сознания, но можно заставить потом повторить. Столько-то сотен стрелков мобилизовано в отряды обороны, столько-то десятков шептунов передано в распоряжение Париса, столько-то тысяч бездельных людей направлено туда-то и туда-то. Полидевк доволен, выпячивает брюхо. Хочет о чем-то попросить, но ему наступают на ногу. Попросит потом.

Кирейн спит. Парис, оглаживая лысину, докладывает о связи. Концентрическая почтовая сеть, особые прямые эстафеты для экстренных сообщений. Доверенные шептуны в каждом лагере, на каждом серьезном объекте. Какие-то каналы дальнего шепота. Всех деталей сразу не понять, но ясно: связь налажена не из рук вон плохо. Пропаганда? А как же. Только вчера Кирейн дописал гимн, очень даже воодушевляющий и зажигательный. Текст переписан пятьдесят раз и разослан по эстафете. Сказителем получена и уже, естественно, потреблена положенная награда за труды.

Просыпается бледно-зеленый Кирейн и, похмеляясь, доит бутыль. Пока доит, не обращает на Леона никакого внимания. Ну его.

Доклады следуют один за другим.

Какие-то юнцы, по виду — вчерашние деревенские охотники, но уже заметно обтесанные, толкутся за спиной и, вместо того чтобы раздражающе приставать к умным людям с доморощенными идеями, терпеливо ждут распоряжений. Новое труднопроизносимое слово: адъютанты.

— А Тирсис и… гвардия? — спросил Леон.

— В чем проблема? Мальчишки останутся при тебе для особых поручений.