Воин Сновидений - Ирина Сербжинская

Тут Джулис к огромному своему неудовольствию вспомнил, что он невидим, а Тильвус-то после разговора вряд ли поспешит его расколдовывать. Да уж, вряд ли… Ну так что ж?!

Невидим, зато жив! Даже и преимущества кое-какие у невидимости-то: на билет можно не тратиться, отплыть в дальние и безопасные края совершенно бесплатно. Правда, существуют маги, которые его все еще ищут… Но ведь можно уплыть очень, очень далеко, затеряться в чужих краях.

Это бы хорошо, это бы отлично… но все-таки, что же делать?!

Джулис зайцем метнулся через оживленную дорогу и продолжил бег по бульвару.

Быстро найти Тильвуса, в двух словах изложить ему дело и исчезнуть. Исчезнуть как можно быстрее, пока великий маг не успел ничего с ним сделать. А там пусть он разыскивает Мора и спасает свою знакомую. Может, и успеет.

Джулис пронесся напрямик через клумбу, запутался в цветах и чуть не растянулся.

А если не успеет?

На душе заскребли кошки. Но спасать людей – не его, Джулиса, дело. Самому бы спастись…

Тильвус скорее всего сейчас в парке возле реки либо в сквере у большого стеклянного здания. Отвратительное место – из окон постоянно голоса поющих людей слышно. С утра до ночи, с утра до ночи! Этак и свихнуться недолго. А великому магу вроде нравится.

Вот-вот! Найти его, и пусть он сам… В конце концов, он, Джулис, тут ни при чем. Ну почти… так, сбоку припека, как иной раз говорила в сердцах девица.

Джулис припустил еще быстрее. Даже хорошо, что он невидим, никто не увидит, как маг несется, сломя голову, как какой-то простолюдин.

Проклятые кошки на душе прямо-таки ополоумели и старались изо всех сил. Проклятые твари, недаром он их никогда не любил. Себе на уме! Ишь, нашли развлечение, когти точить о чужую душу!

Так что пусть великий маг сам…

Тут Джулис на всем ходу завернул в тихий переулок, что вел к набережной, и остановился как вкопанный – заметил знакомую машину. Называется «драндулет». Это девица так ее называла. Драндулетов в городе было очень много и отличить один от другого нелегко, но этот-то приметный, вон большое ржавое пятно на боку. Неприятная встреча! Город большой, гораздо больше Доршаты, а вот поди ж ты! Столкнулись нос к носу.

Однако ж они его не видят, вот и прекрасно. Девица тоже пока жива – отлично. Проскользнуть мимо и дальше, к Тильвусу.

Но тут сердце с размаху рухнуло в живот и превратилось в глыбу льда.

Опасность! Опасность он всегда чуял, и чутье еще ни разу не подводило, и он всегда к нему прислушивался.

Гм… ну если честно, один раз не прислушался, когда решил подзаработать чуток на чужой тайне. Да и то сказать, внутренний голос тогда сперва шепнул, что лучше не связываться, а потом сказал громко и внятно, что дело кончится плохо. На что Джулис ответил еще громче, что деньги никогда не помешают. И внутренний голос умолк, пробормотав напоследок что-то вроде: «Пеняй на себя, дурак». И ведь прав оказался внутренний голос, ох как прав!

Вот и сейчас внутренний голос шепнул: «Уноси ноги!»

Джулис бы рад, да ноги-то словно примерзли к земле. К машине направлялся не кто иной, как Мор!

Что же делать?!

Джулис точно в оцепенение впал, как гоблин перед драконом: с места двинуться не может, только стоит да смотрит, как Мор подходит к драндулету, стучит в стекло, и бестолковая девица, вместо того чтобы испугаться и убежать, преспокойно открывает окно!

Все, Джулис. Рассказывать что-то великому магу уже поздно, а значит, пора бежать. Бежать в портал, в Доршату и дальше – куда глаза глядят, на самый край света, где, как говорят, живут среди льдов волосатые люди. Или на юг, где в песках обитают люди-змеи. Неважно, лишь бы подальше. А со змеями найдем общий язык.

Маг наклонился к окну и что-то спросил.

Джулис стряхнул наконец оцепенение и прыг в кусты, чтобы Мор не заметил.

«Торопись, дурак, – шепнул внутренний голос. – Не строй из себя героя. Какой ты герой? Трусы героями не бывают».

– Заткнись! – сердито огрызнулся Джулис вслух. В последнее время внутренний голос совершенно распоясался, обнаглел и позволял себе много лишнего.

Сердце запрыгало в груди, застучало, как барабан. Джулис в панике огляделся, обнаружил неподалеку обломок крепкой толстой ветки – точь-в-точь дубина тролля. Схватил ее покрепче, выскочил на дорогу, подкрался на цыпочках к машине. Помедлил, поколебался немного, собираясь с духом, а потом так страшно стало, что глаза сами собой зажмурились. А дубина тоже как-то сама собой с размаху – бац! – и опустилась на голову наклонившегося к девице Мора.

«Тебе конец», – в очередной раз констатировал проклятый внутренний голос с каким-то даже удовлетворением.

Сати, чертыхаясь, открыла наконец заедающее стекло.

– Чего вам? – спросила она.

В салон машины ворвался свежий воздух, но принес не ароматы цветущей липы или тополиной листвы, а странный запах близкого пожарища, точно от курившегося где-то поблизости пепелища. Сати посмотрела в глаза наклонившегося к ней человека – и тут же все мысли в одно мгновение вылетели у нее из головы. Невидимые ледяные пальцы раздирали грудную клетку изнутри, обнажая сердце, заставляя ее заходиться от боли и ужаса. Упала темнота, замелькали огни, сливаясь в одну сплошную желтую полосу, словно на взлетной полосе, когда самолет, перед тем как оторваться от земли, набирает скорость. Она почувствовала, как хрустят и крошатся кости, как плавится кожа и замерзает кровь. Огни взлетной полосы мелькнули и пропали, растворились во мраке, будто неведомая дверь захлопнулась с размаху, отсекая солнечный день, и обрушились мрак, холод и пустота.

И вдруг все прекратилось. Ледяные пальцы разжались, сердце ожило и бешено заколотилось, и Сати потрясла головой, приходя в себя. Целый рой черных мошек вспорхнул и замельтешил перед глазами, руки тряслись, а в груди саднило так, точно она только что пробежала марафон. Накатило противное ощущение слабости и тошноты. Сати нашарила ручку дверцы, вывалилась наружу и закашлялась до слез.

– Что-то мне фигово, – выдавила она подбежавшему сисадмину и снова тяжело закашлялась. Сати хотела добавить еще что-то, но тут увидела такое, что мигом позабыла обо всем: возле машины лежал незнакомый человек.

– Это кто? – испуганно просипела она, горло першило так, будто там застрял кусок наждачной бумаги. – Что с ним? Может, «скорую»?

Сисадмин выхватил из кармана сотовый телефон, но тут же опомнился.

– Погоди-ка. – Он помог ей подняться и подозрительно огляделся по сторонам. – Здесь нечисто что-то. Сдается мне, тут раб лампы поблизости крутится. Это он его огрел, я видел. Ну то есть не видел, конечно, но дубины сами по себе по воздуху не летают.