Рай и ад Земли - Юрий Иванович

Благо еще, что удалось вовремя уйти из-под «артобстрела», ни к одному из каторжан не прилип ни единый шарик, и вскоре они оказались возле самой стены пещеры. Там просматривалось нечто наподобие широкого каменного выступа, который метров на пять возвышался над ямой с местным каучуком. Именно туда, хорошенько разогнавшись, и нацелился Аристарх. Столетний опыт помог ему так плавно и точно заскочить на уступ, словно он просто шагнул на него. После этого старый каторжанин сразу развернулся и стал советовать:

– Не снижайте скорости! И последний прыжок делайте самым сильным! Ну!..

К сожалению, новички с финальными акробатическими кульбитами не справились. Более расчетливый Дин при последнем отскоке слегка подпружинил коленями, не решившись совершить перелет, и в результате всей плоскостью тела шмякнулся о каменную поверхность чуть ниже цели. Лицо руками он прикрыть успел, а вот обнаженные коленки и пальцы ног оказались ободранными. И это при том, что почти весь склон был облеплен слантерсом разной толщины, который накопился здесь за века. Видимо, матки и в этих местах порой баловались своим поносом. После такого жесткого столкновения прославленный шафик кулем свалился вниз, благо там было мягко и комфортно.

Монарху Ягонов Бонзаю Пятому повезло еще меньше, потому что он сразу понадеялся на свою молодецкую силушку. Последний прыжок у него получился настолько сильным, что орущее в панике тело перелетело весь неширокий выступ и со всего маху впечаталось в стену пещеры. На том месте прилипшие шарики местного каучука отсутствовали, поэтому ноги молодого короля были повреждены существенно. Да еще и падение назад получилось настолько неудачным, что основной удар пришелся по затылку – и самодержец всех Ягонов перешел в бессознательное состояние.

О чем и сообщил после беглого осмотра местный старожил прерывающимся голосом:

– Эй! Господин граф Свирепый! Тут ваш друг солидную шишку себе набил. Но дышит…

При этом он стоял на краю уступа и, наклонившись, смотрел на лежащего Дина, который решил отдышаться после интенсивной «скачки». Но, как только он понял, что с товарищем что-то случилось, тут же вскочил на ноги и стал наращивать амплитуду прыжков прямо на месте, благо оно было ровное и удобное. И, как только поравнялся с уступом, немного подкорректировал последний прыжок вперед. На этот раз получилось запрыгнуть на уступ без ущерба для здоровья. Но вот ругательства и проклятия так и сыпались. Правда, среди них встречались и вполне литературные словечки:

– И куда тебя понесло, дурья твоя башка?! Ничего твои мозги не соображают, только корону носить и могут! Ну, очнись! Или я за себя не ручаюсь!

Он стал переворачивать товарища на бок, когда тот пришел в себя и негромко простонал:

– Кто это меня так по головешке саданул?

– Уф! – вздохнул с облегчением Дмитрий. – Повезло, что добивать не придется! Ладно тебе, лежи и не дергайся. Сейчас попробую боль убрать. Переворачивайся на живот и клади руку под лицо!

После этого старший пастух минут пять с отвисшей челюстью наблюдал, как сосредоточившийся граф лечил ушиб на затылке у короля. Внушительная шишка сходила прямо на глазах, а пострадавший, еще недавно лежавший без сознания, говорил все громче и все веселее. Ну а после того как Бонзай встал на ноги и несколько неуверенно пощупал затылок, Аристарх не удержался от восклицаний:

– Чудо! Граф, ваша сила превосходит все наши, вместе взятые, во много раз! Вы совершили невероятное, и я лишний раз убеждаюсь, что вы и в самом деле можете без труда отсюда выйти.

Однако сам Динозавр делом своих рук остался явно недоволен:

– Странно это, очень странно… Раньше я подобное лечение проводил раза в три быстрее. Неужели и меня ваш мерзкий дымок прижимать стал? – Затем потребовал от товарища: – Ну-ка покрути резко головой!

Тот проделал требуемое без промедления:

– Вроде не болит…

– Головокружение есть?

– Да как тебе сказать… Да, немножко в глазах рябит и голова кружится.

– Только этого мне не хватало! – в сердцах воскликнул Дмитрий. Глядя на расстроенного друга, Бонзай сразу перешел на шутливый тон:

– Доктор, скажите, я так и останусь дебилом?

– Да это не страшно, – как-то отрешенно стал рассуждать Торговец, внимательно осматриваясь по сторонам. – Тем более что твои подданные тебя и таким любят. А вот насчет себя я больше беспокоюсь… – Затем он пришел к какому-то решению и стал командовать: – Значит, так! Прямо здесь и попробую! Бонзай, Аристарх, становитесь вот за этот выступ, закрывайте ладонями глаза, а кусочки слантерса засуньте в уши. Греметь и сверкать будет знатно. Хотя это больше касается нашего старшего коллеги, тебе будет достаточно воспользоваться капюшоном.

– Что, не видишь? – многозначительно спросил молодой монарх, намекая на отсутствие в пределах видимости створа между миров.

Друг шафик развел руками:

– Пока ни единого. Но это не столь важно. Главное – попробовать вообще. Потому что я все больше и больше начинаю бояться этого хохочущего дыма.

Оба товарища вспомнили советы на камне в межвременье и с большим опасением всмотрелись в распростершееся перед ними и над ними озеро зеленоватого бормочущего тумана. Если и в самом деле он может лишать шафиков силы, то как он подействует на Торговца? Ведь недаром на камне кто-то выплавил предупреждение:

«Бойся зеленого перекрестка из-за дыма хохочущего».

Правда, там упоминался только Перекресток, а про вулкан ни единого слова не было, но, вполне возможно, писавший такие послания на тот момент о городе Бормоте, а то и вообще о Южном континенте этого мира ничего не ведал.

Молодой монарх жестом увлек за собой Аристарха в небольшое углубление в стене, которое вдобавок со стороны прикрывалось еще и выступом. Вначале Бонзай проследил, как предохранил глаза и уши старший пастух маток, а потом сноровисто накинул капюшон камзола себе на голову, прозрачное забрало опускать не стал, а просто до упора затянул соединяющую иномирские ткани молнию. Затем прикрыл своим телом старого каторжанина и дал отмашку товарищу рукой.

Некоторое время было тихо. Потом слегка громыхнуло. Да так и продолжило еле слышно громыхать, словно кто-то баловался большим листом кровельного железа. Через несколько минут Бонзаю Пятому это надоело, и он решил, что недалеко от них просто раздаются остаточные шумы после состоявшегося перехода. Поэтому он смело расстегнул молнию на капюшоне и шагнул из укрытия. Каково же было его удивление, когда он увидел Дина, озлобленно перешагивающего с места на место, но и не подумавшего исчезнуть. Ни единой молнии рядом с шафиком не наблюдалось. Зато несильный грохот вокруг него так и продолжал разноситься.