Камикадзе на прогулке - Олег Кукса

Это, по-русски — вылет беспилотной техники к Новой Женеве сегодня утром лучше отменить из-за неблагоприятного прогноза — им суждено погибнуть, даже не подойдя к атмосфере планеты — потому что, видите ли, только в космосе Солнце системы Новой Женевы можно наблюдать одновременно с другими звездами!

Вот и представьте себе, как себя чувствовала я и Сергей Малахов в присутствии этого непробиваемого самурая, с весьма изощренным чувством юмора. Порой мне хотелось его просто задушить! Прямо руки свербело — ухватить его за шею и хорошенько так трясти с криком — «Сато! Ты меня достал!»

Я знала, что существует книга с легендарными поэмами и стихами-предсказаниями, в которых предсказывалась судьба многих друзей Сато на целые годы вперед. О ней все эти годы учебы Сато ходили дикие слухи по всей Академии, ведь некоторые из предсказаний уже сбылись — именно так Псикорпус узнал о существовании свода из десятков точных, хотя иногда и туманных поэм и стихов. Некоторые из них предостерегали, и друзья Сато наоборот выбирали другие вероятности, которые описывались тем же Сато в последующих стихах.

Сато уже пришел в Академию матером предсказаний, как оказалось, не менее сильным, чем Леонардо Капелла, поэтому неудивительно, что Псикорпус старался выбить из него полный текст его полевого дневника, который Псикорпус назвал как «Книгу Предсказаний Cато». Но безуспешно — как только началась охота за книгой, Сато обратился к чести своих друзей и книга-оригинал так и не была найдена. Удалось лишь собрать слухи и фразы, да несколько стихов-предсказаний, записанные агентами Псикорпуса в разговорах курсантов между собой. Но Псикорпус собрал достаточно, чтобы понять — насколько точны многолетние прогнозы Сато. И они по прежнему охотились за теми текстами, которые все еще не сбылись и все еще где-то там — в будущем.

Так, например, знаменитыми стали стихи о том, что Дэниел Николсон отправится через несколько лет на Планету Хаоса и пройдет через Смерть к своей Любви. Лауру Хенкель это предсказание немало огорчало, ведь она, как я понимаю, имела свои виды на Дэниела, когда они окончили Академию и начали работать во Внеземелье.

И я помнила о стихах Сато, посвященных мне. Он написал их тогда, когда я, чуть было не погибнув, была спасена крейсером Дэниела Николсона. Я вернулась на нашу центральную базу с уверенной мыслью о том, чтобы подать в отставку. Я приняла решение, и не собиралась его менять — я, в конце концов, после своего знаменитого рейда в Селесту, заслужила на почетную отставку! Можно сказать, свою долю горячих каштанов я уже вытащила из огня.

Но все же, дело было в другом. Я сильно поругалась с Дэниелом, когда он перегрузил на свой крейсер-базу весь ценный груз и образцы. Ведь он, несмотря на потерю связи с Землей, продолжил сбор данных и образцов, а я, почувствовав, что была на волосок от смерти, молила его о том, чтобы мы побыстрее уносили ноги из окрестностей Селесты. Дэниел же сослался на свою полную автономность. У него был четкий и недвусмысленный приказ — действовать по обстановке. Мои приказы в расчет не принимались — вся ответственность за спасательную операцию штабом Дальней Разведки возлагалась на Дэниела Николсона.

Дэн только, улыбнувшись, ласково произнес мне свою знаменитую фразу: «Доверься мне — все будет хорошо».

А позже, когда мы, уже выбираясь из планетарной системы, увидели сражение балоргов со Смерчами, он снова не подчинился моему приказу. Нет — даже моей мольбе. Более того, полтора часа собирал обломки балоргского оборудования из останков сбитых кораблей и крейсеров, несмотря на риск быть съеденными неведомыми энерготварями. Но, как он выразился — риск минимален, и оказался прав. Я не знала, что генераторы балоргов отпугнули энергонных невидимок, уставших в жестокой рубке с балоргами, и у нас оказалось то призрачное окно, которое Дэниел и использовал неведомым мне образом. Он был прав, а я не права. Я отдала неверный приказ, ругалась, кричала. Хуже того, это была самая настоящая истерика, которая стоила Дэниелу нескольких минут. Я отвлекала его от его работы своим нытьем, своими угрозами и мольбами. Я — струсила… Быть может, если бы я не мешала ему, он смог бы выловить из обломков кораблей балоргов еще что-нибудь ценное…

Я поняла, что пора уходить в отставку — Дэниел, помимо всего прочего, добыл генераторы полей, которые отпугивали энергонные формы жизни. Именно эти генераторы сейчас позволили нам безопасно подобраться к Планете Хаоса — Смерчи уже не беспокоили нас, привыкли, что эта зона астероидного поля для них закрыта.

Но Сато объяснил мне в стихах, каково мое Предназначение. Заставил своей поэмой разорвать прошение об отставке. Один из тех самых случаев, когда он решался вмешаться в чужую судьбу, предотвращая роковое и неверное решение. О подобных случаях уже слагались многие легенды у старожилов Внеземелья.

Я никому не говорила о его стихах… Псикорпусу — тем более. Знаю только, что они также хранятся Сато в его полевом дневнике, знаменитой Книге Предсказаний. Но все же… Сато всегда держал дистанцию, был раскован лишь в кругу пресловутой Странной Компании.

И вот, я узнала одну из самых больших тайн этой очень необычной команды мастеров предсказания, которую возглавляла тройка лидеров: Сато, Аманда, Дэниел.

Проще всего из них было иметь дело с Дэниелом Николсоном. Вот кто умел, почувствовав что это важно для меня, отвечать порой на не заданные, не сформированные даже самой мною вопросы. Он любил экономить время и сразу же переходить к сути вопроса. В том роковом рейсе он дал мне десятки таких ответов. Иногда, на мой измученный, уставший взгляд, лишь улыбался и, глядя в глаза, снова повторял кратко: «Доверься мне — все будет хорошо». Эта краткая фраза уже давно стала знаменитой у бывалых Внеземельщиков. Если Дэниел говорил ее — значит, действительно все будет хорошо, и можно уже не беспокоиться, как бы худо не было.

И я чувствовала себя старой развалиной, которая годится лишь на то, чтобы подать в отставку и освободить дорогу более молодым и талантливым. Новому поколению файтеров, которые так много сделали для Внеземелья и самой Земли.

Я прекрасно знала, что Дэниел не был телепатом, как, например, Аманда и Володя Сикорски. Просто умел чувствовать собеседника, а это совсем другая техника, иная грань развитого в нем Псикорпусом псифактора — дар внимания, понимания. Это чутье сделало его замечательным хирургом и психологом. И, насколько я знала — любовником. Девушки отзывались о нем очень лестно. И дело, как они признавали, было не в сексе, а в том, что предшествует ему. Вся эта романтика, игра слов, нежные, совсем невинные ласки. Словно он познавал саму твою суть — тело, разум и все то, что делает нас людьми. И находил ответ на самые неразрешимые, сложные проблемы и вопросы, тревожащие тебя. Поэтому в трудные моменты жизни многие его подруги обращались за помощью и советом именно к нему и Аманде. Дэниел и Аманда были учениками друг друга, дополняли друг друга, как никто другой, и Дэниел был очень способным учеником в технике Аманды, знающей о любви все.

В его личном досье была заметка о том, что некоторые его любовницы и подруги выражались о нем, как о наркотике, соскочить с которого очень нелегко. После разговора с ним наступала внутренняя гармония, покой — он умел чувствовать свою подругу, расплести самые сложные узлы тревог и забот. Рядом с ним все становилось ясным и спокойным. Неудивительно, что в летние каникулы на его яхту устремлялся целый табун наших курсанток, со всех пяти курсов. Порой даже на его огромной яхте бывали аншлаги, когда номеров на всех не хватало, и молодые курсанты и курсантки засыпали прямо на палубе. Тем не менее подавляющее большинство курсанток постоянно жаловалось на то, что до секса, как правило, все же не доходило — Дэниел был очень щепетилен в том, чтобы встречаться только лишь с одной любовницей, и на четвертом и пятом курсе это была незабвенная Лаура Хенкель, ревниво не подпускавшая к Дэну остальных своих подруг-соперниц.

Проход на яхту подсадным уткам-психологам и представителям Псикорпуса и СБ Дальней Разведки был закрыт. Если в их обнаружении не справлялся Дэниел, ему помогали остальные члены их Странной Компании. Это были лучшие ученики декана Леонардо Капелла, который и сам присоединялся к ним в нескольких круизах.

Да, в этой слаженной команде проще всего было иметь дело с Дэниелом Николсоном и Амандой Симмонс. Но они, даже отвечая на некоторые мои вопросы, все же умели хранить тайны. Особенно — если это вопросы, касающиеся их друзей по Отряду Камикадзе и их личной жизни.

End 2ур. 80

Дальняя Разведка свела их всех вместе — в одно время и в одном месте, чтобы собралась некая критическая масса, обеспечившая прорыв. Так предложил сделать старый магистр Леонардо Капелла — декан факультета Псикорпуса в парижской Академии. Он был лучшим предсказателем будущего Псикорпуса за все время его существования. Единственным и неповторимым. Его книги, с вкраплениями инструкций по развитию дара предвидения, еще при его жизни стали учебными пособиями всех стран Земли, их спецслужб, и, конечно же, самого Псикорпуса.