Гвардия Бога Войны - Дэвид Вебер

Настала очередь Хартана тереть подбородок. Он тщательно обдумал слова Базела, а затем покачал головой.

– Не хочу сказать, будто ты нелогично рассуждаешь, говоря о том, что они не успеют собрать все войска, Базел. Но будь я проклят, если понимаю, как это может нам помочь. Мы едва ли задержим их на день-другой, не говоря уже о трех, – он снова покачал головой. – Два дня – уже тяжело, для трех же нужно чудо, а не военное искусство! Но даже если мы продержимся три дня, да хоть четыре, этого все равно будет недостаточно. Они подойдут к нам поближе, вышлют вперед разведчиков, выяснят, что никаких наших армий поблизости нет, и рванут в атаку, да и луки свои не забудут прихватить, будь они неладны!

– Кажется, Хартан прав, Базел, – заметила Марглита безнадежным тоном. – Ты добьешься только того, что все твои воины полягут там вместе с отрядом Гарута.

– Может быть, – упрямо настаивал Базел, – но вы с Хартаном оба упускаете один момент. Наши воины отличаются от Гарута и его людей.

Сестра и брат непонимающе взглянули на него, но он увидел, что мать согласно кивает. Лицо Артаналы все еще сохраняло обеспокоенное выражение, но в глазах блеснула надежда, и Базел кивнул ей в ответ.

– Гарут сражается в цветах Харграма, – пояснил он спокойно. – Мы пойдем под другим знаменем, Хартан. Тот, кто командует сотойцами, не ожидает ничего подобного. Есть некоторая разница между нападением на кровожадных градани и уничтожением дома Ордена Томанака, чья цель – защищать женщин, детей и стариков. Не сомневаюсь, они не задумываясь прикончат градани, но гневить весь Орден Томанака, это несколько иное, Хартан!

– Если предположить, что они поверят, будто мы состоим в Ордене, возможно, так и будет, – признал кузен Базела. – Но если они не поверят?

– Тогда в Расселине мы не будем мертвее, чем на развалинах Харграма, – мрачно подытожил Базел.

Глава 30

– Ну? – выпалил сэр Матиан.

– Я предупреждал, что этот путь гораздо труднее, чем выглядит на карте, милорд, – колко ответил Фестиан. Глаза командира разведчиков горели, но он держал себя в руках. Правда, это не означало, что он намерен сносить нападки Матиана. Только не в походе, где у Матиана не было никакого права помыкать человеком, когда-то служившим под началом самого Паргана Великого.

Лицо Матиана потемнело, но он заставил себя вдохнуть поглубже, хотя ответ старого рыцаря вывел его из себя. То, что Фестиан с самого начала возражал против похода, и особенно против перехода по Расселине, отнюдь не уменьшало раздражения губернатора… так же как и то, что Матиан прекрасно понимал, насколько нуждается в командире разведчиков. В отличие от Матиана, Фестиан когда-то уже сражался в Расселине. Но, разрази его Финдарк, это единственный способ, которым Матиан может подобраться к Фробусом проклятым градани, если он вообще собирается на них напасть. И сделать это необходимо сейчас, пока этот негодяй Бахнак ушел куда-то со своими войсками резать таких же варваров, как и он сам.

– Очень хорошо. Ты меня предупреждал, – произнес Матиан. – Но как бы ни были верны твои предостережения, сейчас мы уже здесь. В данный момент я хочу услышать от тебя, что ждет нас впереди.

– Как прикажете, милорд. – Фестиан снял кавалерийский шлем и повесил на локоть левой руки. Как и на Матиане и Халадане, на пожилом рыцаре была кираса, надетая поверх кожаных доспехов, а не кольчуга или нагрудник, которые носили рыцари в других землях. Кроме всадников ветра, почти вся кавалерия Сотойи была легкой или средней. Достоинство таких лошадей заключалось в их скорости и подвижности. На открытых пространствах стремительные атаки всадников и их отменное владение луками делали их опасными противниками, но Расселина лишает всадников обычных преимуществ. Они не смогут сражаться на конях в таком узком месте, а их легкое вооружение едва ли защитит их от пеших Конокрадов. Но Матиан, кажется, не осознавал этого.

Фестиан некоторое время внимательно смотрел на командующего, едва удерживаясь от того, чтобы неодобрительно не покачать головой. Хоть Матиан и получил по наследству губернаторство в Глэнхарроу, он впервые командовал относительно большим войском. И с точки зрения сэра Фестиана, не было ни одной ошибки, которой за это время он сумел избежать. «Он всегда был просто занозой в заднице, – думал Фестиан. – Неудивительно, что скакуны не приняли его! Если бы только существовал способ от него избавиться! »

Но такого способа не было. Поэтому Фестиан и оказался здесь, в одной трети пути от Крутых Склонов, поэтому он сидел на усталой лошади, вымазанной по брюхо в грязи, и выполнял приказы одержимого местью идиота, который никогда не повзрослеет… хотя при этом считает себя чуть ли не воплощением самого Торрена.

– Расселина не затоплена, милорд, – продолжал Фестиан, – но в некоторых местах грязь очень глубокая. На самом деле грязь почти везде, помимо участков скальной породы или нагроможденных кучами валунов, способных заставить спешиться даже всадника ветра. – При упоминании всадников в глазах Матиана загорелся огонек. Он бросил взгляд на сэра Келтиса, удобно устроившегося в седле, и Фестиан не смог сдержать удовлетворенной улыбки. – Кроме того, градани известно о нашем приближении. Мои передовые разведчики проделали треть пути вниз и нашли не меньше дюжины мест, где противник оставил завалы из камней и грязи, чтобы перекрыть нам путь.

– Но мы же сможем пройти через них, правда? – вмешался сэр Халадан.

Фестиан холодно взглянул на него.

– Сможем, господин маршал. Нам придется убрать завалы, особенно если мы собираемся провести с собой лошадей, что, я полагаю, будет нелишним. Мои люди уже работают над этим, но, похоже, нам потребуется не меньше трех дней, а вовсе не два, чтобы проделать всю дорогу вниз.

Глаза Халадана рассерженно вспыхнули, когда он услышал ехидное замечание о лошадях, он раскрыл было рот, но сэр Келтис вступил в разговор раньше, чем он успел заговорить.

– Скорее всего так, Фестиан, – задумчиво произнес всадник ветра, – но то, что они пытаются перегородить Расселину, может оказаться хорошим признаком.

Все повернулись к нему, и он с улыбкой пожал плечами. Улыбка была мягкой, но за ней скрывалась железная воля, и Матиан это знал. Так же как и то, что опыт Келтиса и его родственные связи с бароном Теллианом делают его тем человеком, к мнению которого следует внимательно прислушиваться. Тем более что он уже пренебрег советом Келтиса отказаться от этого похода.

– Хорошим признаком, сэр Келтис? – переспросил он. – Как это?

Келтис снова улыбнулся. В отличие от своих товарищей, он был в тяжелых доспехах. Гнедой Матиана поднял голову, когда скакун рыцаря остановился рядом с ним. Конь Матиана при своем росте в метр шестьдесят был довольно крупным для военной лошади Сотойи, но он казался пони рядом со скакуном. Жеребец сэра Келтиса был выше двух метров в холке и при этом угольно-черной масти. В те годы, когда он служил Паргану Великому, Фестиану доводилось видеть в других землях коней, сравнимых размерами со скакунами. Но в остальном эти лошади не имели с ними ничего общего. В скакунах не было и намека на массивность и грузность, обычных для коней тяжелой кавалерии других стран и делавших их такими неповоротливыми. Если не принимать во внимание размеры, мерин Матиана и скакун Келтиса выглядели как лошади одной породы: у них обоих была широкая грудь и длинные сильные ноги.