Эдуард Стрельцов - Владимир Игоревич Галедин

Хотя и советские комбинации в дебюте встречи почти проходили (особенно при участии Стрельцова), поляки, и правда, вначале смотрелись поубедительнее: «На 15-й минуте Пшеничников (он заменил Яшина, отыгравшего последний поединок за сборную против греков. — В. Г.) хорошо выбил мяч из-под ног Любаньского на угловой, затем отразил штрафной, пробитый Либердой, взял мяч от Ковальского и, наконец, на исходе тайма отлично выбил из верхнего угла мяч, направленный туда головой тем же Любаньским с остроумной подачи Шолтысика».

А как же Стрельцов? Ведь и вторая половина вроде как напомнила стартовые минуты матча: Пшеничников опять отразил удар Любаньского. Но вот Эдуард превосходно выводит на выгодную позицию Банишевского — а тот не забивает. Зато вскоре свой мяч проводит Численко. Так, как, может, он один и умел: после стремительного сольного прохода (Бышовец со Стрельцовым, понятно, растаскивали польскую оборону) следует неотразимый удар. 1:0.

Потом хозяева задёргались. Имея территориальное преимущество, ничего конкретного не добились. «А вот советская команда, — завершал отчёт еженедельник «Футбол», — за шесть минут до конца едва не забила второй гол, когда с подачи Стрельцова Банишевский вновь вышел один на один с вратарём, пробил очень сильно, Корнек не смог удержать мяч, но сумел настигнуть его вторым прыжком на линии ворот».

Что ж, заслуженная победа СССР. А Любаньский и Стрельцов? По-моему, ничья. Боевая.

...Искренне хочется попросить прощения за то, что так долго не упоминался отечественный чемпионат. Так, прямо сказать, и торпедовцы не блистали. Автозаводским болельщикам образца 67-го хочется посочувствовать: действительно, выберешься на игру любимого коллектива, а выхолощенные частыми выступлениями за сборную Стрельцов и Воронин — совсем не те. Только не надо упрекать в равнодушии человека, бившегося фактически на четырёх важнейших фронтах (скоро же и еврокубки подоспеют!). В частности, нам так хотелось на Олимпиаду, куда с 56-го вовсе не попадали!

Ответный матч с поляками в Москве 4 августа советская команда начала столь же уверенно, как и с Венгрией на чемпионате мира-66. Всего 3-я минута — а Численко с подачи Сабо после свободного удара уже забил. Но гости, поставленные в тяжелейшее положение, не собирались сдаваться. Овладели мячом, поддавили, поддушили — и хозяевам пришлось непросто.

Однако у Советского Союза имелся «новый старый козырь»: «Тактически продуманный и полезный ход предпринял Стрельцов, которого опекал Гмох. Стремясь лишить Ослизло возможности страховать своих партнёров, Стрельцов сам настойчиво искал соседства с ним, — рассуждал в «Футболе» С. С. Сальников, — и в конце концов вынудил Гмоха взять на себя не предусмотренную планом роль свободного защитника, роль, уготованную Ослизло». Борьба с катеначчо? Бесспорно. Но Сальников разъясняет более-менее доступно — и на бумаге. Если бы кто спросил тогда Эдуарда о его маневрировании, то он либо буркнул некую невнятицу, либо показал руками, либо начал так быстро и страстно говорить, что и Сальников не успел бы записать.

В любом случае — перед нами находки нападающего. Настолько глубокие, что и М. И. Якушин до такой конкретики не доходил. А между тем С. С. Сальников перешёл к предметной базе: «Так, на 29-й минуте Стрельцов красивым резаным пасом по диагонали через полполя бросил в прорыв Банишевского. Гмох неудачно сыграл на перехвате, и Банишевский, обойдя Ковальского, примерно с угла штрафной площади сильно пробил в дальний нижний угол — мяч, едва не коснувшись стойки ворот, вышел из игры».

А. Т. Вартанян потом не раз посетует на низкую продуктивность Банишевского. Особенно часто почему-то после идеальных стрельцовских передач бакинец оставлял счёт прежним. Хотя гол на 59-й минуте Анатолий провёл отменный — головой после расчётливого паса защитника Хурцилавы. Всё? Нет, конечно! Впереди ещё полчаса игры. Про Любаньского не забыли? «Польские футболисты, — продолжал С. С. Сальников, — доказали, что не только умеют быстро и технично играть, но и обладают бойцовским характером». На 64-й минуте гости заработали пенальти, и Любаньский его безупречно реализовал. И началось. В почти безнадёжной ситуации поляки ринулись в бой. «...Стержнем атак, главной надеждой польской команды был Любаньский, — констатировал Сальников. — Техничный, агрессивный, постоянно заряженный на удар — он основная забота нашей сборной». И всё-таки чуда гостям совершить не удалось: наши удержали преимущество. Что до дуэли Любаньского со Стрельцовым, то я бы не стал выявлять победителя. Да, гол Влодзимеж забил — но сил и на того и на другого защитники обеих сборных потратили примерно поровну.

Самое время опять вернуться к «Торпедо». В начале октября автозаводцы должны были принять старт в Кубке обладателей кубков. Между тем ситуация в команде выглядела весьма тревожной. Коллектив лихорадило. Ни о какой стабильности говорить не приходилось. И ссылаться на занятость в сборной Стрельцова, Воронина и Кавазашвили уже не представлялось возможным. Ясно же: причина неурядиц глубже. К тому же здоровый, ничем не занятый Валерий Воронин не явился на календарный матч с «Нефтяником»; на поле не вышел и не до конца оправившийся от травмы Владимир Бреднев. Скандал получился большой. Воронина заставили покаяться. Конфликт со скрипом уладили.

Но ведь футболист, включённый незадолго до этого в сборную мира, — вовсе не юнец. Столь серьёзный проступок, как неявка на игру, чем-то же был вызван? Конечно. Воронин окончательно утерял контакт со старшим тренером Н. П. Морозовым. И, надо признать, значительная часть торпедовцев готова была в дальнейшем противостоянии последовать за игроком, а не за наставником. Войти сегодня в сложившиеся обстоятельства не получится, да и не нужно. Хотя бы потому, что Стрельцов, например, той истории внимания не уделил (в отличие, скажем, от драматического 56-го года, проведённого под руководством К. И. Бескова), предпочитая борьбу на футбольном поле, а не за его пределами. Единственное, что в данном случае припоминается: пасторальная картина, нарисованная Николаем Петровичем перед самым началом чемпионата. Там и про большую предсезонную работу говорилось, и про опору на авторитетных мастеров — среди которых, естественно, упоминался и В. Воронин. А. Т. Вартанян прокомментировал рассказ о зимне-весенней подготовке к сезону кратко и едко: «Мы пахали...» В том смысле, что основы-то успел заложить как раз В. С. Марьенко, которого сняли волевым (и, я считаю, несправедливым) решением. А новый старший тренер (пусть Н. П. Морозов ранее и трудился в «Торпедо») «спустился на парашюте» из сборной, откуда его тоже весьма загадочно, присвоив заслуженного тренера СССР, убрали. И изначально выходило, что автозаводская команда 1967 года не создавалась, не воспитывалась, не растилась Николаем Петровичем. Она была детищем В. С. Марьенко. Что сознавали все — футболисты в первую очередь. Что же до рассказа