Конфронтация - Владимир Владимирович Ящерицын

Я посмотрел на свои ладони, порезы не кровоточили, но и не думали пока заживать. Под черной кожей левой руки была такая же черная с красными прожилками плоть. А с правой рукой все было как обычно. Надо же…

В область зрения попали чьи-то заляпанные кровью мягкие черные сапоги. Я поднимаю взгляд – Эйрин. Хорошо, что это она – Серх бы меня прирезали, я в этом уверен так же, как в том, что это проклятое белое светило завтра снова взойдет над горизонтом… Она села возле меня и, схватив за плечи, пристально всмотрелась мне в глаза. Ее голос полон беспокойства:

– Ашерас! С вами все в порядке?

Я чуть откинулся назад, немного выпрямившись, и прошептал:

– Не очень… – Воздух казался липким и тяжелым как кисель. Снова прокашлялся.

Моих губ коснулась фляга. По запаху – сок бхателла. Глотнуть, еще раз. Какая гадость…

Когда я немного отдышался, Эйрин встала возле меня на колени и тихо заговорила:

– Постоянное использование ваших сил берет с вас слишком большую плату. Вы не до конца вылечились, а уже сражаетесь на пределе. Призыв Предвечной… Он был так необходим?

– У этих тварей было адамантовое оружие. Ели бы я промедлил… то умер. Эйрин… не кори меня… ты прекрасно знаешь, какие ставки в наших играх. Я – Клинок Элос… не меньше, но и отнюдь не больше… Мы, И’си’тор, всегда воплощали волю Элос в частности и Предвечной вообще. Мы их проводники…

– Не разговаривайте. Лучше лягте и поспите. Я… сейчас позову помощь…

– Прошу… не оставляй меня… я… боюсь… Тьмы…

Заключение

Дворец и замковый комплекс практически не пострадали в жуткой магической мясорубке, устроенной темными эльдарами, королевскими войсками и мятежниками. Пара треснувших красивых витражей не в счет. Чего нельзя было сказать про половину столицы со стороны портала. Целые районы исчезли с лица Хейреша. Даже фундаменты и те местами пострадали настолько, что хозяева поместий и жилищ лишь потрясенно качали головами. Кстати, погибшего гражданского населения оказалось немного: дело в том, что король и принц объявили чрезвычайное положение и начали масштабную эвакуацию населения либо за его пределы, либо в специальные убежища. Поговаривали, что именно из-за этого мятежникам, осознавшим, что их намерения более не являются тайной, пришлось форсировать свои приготовления и атаковать раньше срока.

Следов герцога Ларса де Таунри не нашли. Несколько свидетелей указывали на то, что он, осознав свое поражение, отступил с ближайшим окружением и горсткой солдат. Где он скрывался – пока не было известно. Но, учитывая уже назначенную за его голову награду, была надежда, что сведения о нем скоро где-нибудь всплывут-таки.

Король Валент был седым, как снег, довольно старым мужчиной с густой белой бородой. Хоть он и был магом, но не особо сильным – в далекой молодости сумел стать лишь мастером стихии воздуха. Вследствие этого старость уже давно кралась за ним по пятам. Его пронзительный взгляд серых глаз был печальным: поговаривали, что все время штурма он сидел перед портретом герцога Ларса и пил вино, время от времени задавая изображению родственника лишь один вопрос: «Зачем?» Его печаль можно было понять: от былого могущества Таунри осталась даже не тень – дымка; четверть всей армии Каршлана, самые боеспособные войска, в лучшем случае лежала в земле, а в худшем – просто исчезли в буйстве стихий и сил; три города, из которых два были жемчужинами даже не Каршлана, а всех королевств, лежали в руинах… Только на минимальное восстановление городов и выплату части компенсаций нужно будет выгрести всю сокровищницу Таунри до последней монеты и еще добавить из королевской казны тысяч пятьдесят-шестьдесят. Этих денег в ней просто не было: изматывающее противостояние с империей выжимало в последние годы все соки. А ведь еще хаос почти у всех соседей пресекал надежду на помощь извне. Наоборот, к нему на прием уже на этот вечер были записаны дипломаты Хьёрнига с очередной просьбой о помощи. Ха! К нему! С просьбой о помощи!..

Валент хотел было рассмеяться, но вовремя вспомнил о том, что он сейчас на приеме в честь прибытия общей дипломатической миссии светлых и темных эльфов. Король еще раз произнес про себя предыдущую мысль, но ее абсурдность от этого никуда не делась. М-да уж, «общая дипломатическая миссия». Что за бред?! Похоже, что древний, крайне агрессивный народ, исповедующий лишь культы войны, крови и секса, обратил свой взор на поверхность. Эти соседи Каршлана всегда были рассадником первозданного хаоса, и от того, что они вдруг прислали дипломатов, Валент не ожидал ничего хорошего. Тем более темных возглавляла одна из этих жутких атар из Великого Дома И’си’тор. Король вспомнил строчку из детской версии песни о Красавице: «…Внешне – прекрасная, черная – внутри…» Это в детской версии все закончилось хорошо и атар-изгнанница, пожив во дворце, ушла дальше, распевая песни, а вот в летописях своего предка Валент часто читал выцветшие от времени рукописные строчки и каждый раз чувствовал, как страх с легким привкусом похоти заползает ему в душу. Правдивая история гласила, что эта аристократка, погостив всего лишь неделю, умудрилась развалить крепкое монаршье семейство, переспав (и не один раз) не только с королем и двумя принцами, но и с королевой, дворецким, слугами, а также половиной офицеров королевской гвардии. Тогда Каршлан чуть-чуть не развалился на несколько частей. К счастью, атар быстро надоело играться со смертными, и она ушла сама.

Таунри пришлось еще неполных два десятка лет мирить родственников. Неделя игры темноэльфийской аристократки и двадцать лет упорного труда… Неизвестный летописец приводил неутешительный вывод: в тот момент Каршлан был на пике могущества и силы, дворянство было готово умереть за своего короля по его слову, а что произошло после? Королевская власть пошатнулась – было несколько небольших бунтов, расплодились разбойники. Как итог – королевство заметно ослабло. Автор намекал на возможность мастерски проведенной акции темных эльдаров, указавших место своему, поднявшему уж очень высоко голову, соседу. И Валент с ним соглашался. Не были ли последние события еще одной акцией темных? Король боялся положительного ответа. Ведь в свите Ларса видели одинокого мужчину-атара… И еще эти жертвоприношения…

Может, Ларс сошел с ума? Но за ним пошли многие и многие. Если бы он был безумцем, всего этого бы не произошло.

Но резать светлых на алтарях? Это же самоубийство! Как политическое, так и физическое! Конечно, если ты являешься личем, лелеющим мысль о мировом господстве и создающим