Ричард Блейд, герой - Джеффри Лорд

Он посмотрел прямо в черные непроницаемые глаза Трехпалого и медленно произнес:

— Значит, тридцать одна золотая пакта… Да… Desipere in loco…

— Что? — переспросил помощник.

— Безумствуй там, где уместно, — перевел Блейд.

— О! Твой народ очень мудр!

Блейд не стал оспаривать этот несколько поспешный вывод, а лишь кивнул головой и спросил:

— Ну? И что вы предлагаете?

Трехпалый выложил на стол все четыре ладони и забарабанил семнадцатью пальцами.

— Сам понимаешь, какой урон корабельной казне… — наконец заявил он. — Если, скажем, тебя продать на Восточном Архипелаге… пакт десять, может и выручим…

— Треть! — буркнул Зубастый. — Не его одного надо продать.

— Пожалуй, — согласился старшина марсовых. — Понимаешь, — он повернулся к Блейду, — мы иногда продаем своих. Лучше пожертвовать десятком сопляков, чем всем год или два сидеть на берегу, если не хватает монет на новое судно. В особых случаях продаем за провинности, — Трехпалый прекратил барабанную дробь и вдруг остро взглянул на Блейда. — А тут особый случай.

Э, да он же копает под меня, сообразил разведчик. Что-то есть у этого хитреца за пазухой… и сейчас он вывалит это на стол! Неужели кух-шинчик Крепыша?

Точно, это был тот самый кувшинчик, на дне которого еще плескались остатки спиртного. Трехпалый достал его из навесного шкафа и торжественно водрузил на столешницу, посреди кучи фишек для ба-тенга.

— Вот, — он постучал по высокому глиняному горлышку, — отличное пойло с Южных островов. Нашли рядом с телом Храпуна. И от тебя. Носач, пахло этой спотыкаловкой за десять локтей. — Трехпалый задумчиво оглядел Блейда. — Когда тебя привезли с острова, ты был совершенно голым. Я думаю, ты не прятал этот кувшин у себя в заднице?

— Кто? — зловеще и спокойно произнес капитан. — Кто дал?..

Блейд плотно сомкнул губы. Может, свалить все на покойника Храпуна? Нет, не поверят… Он тоже не поверил бы. Шито белыми нитками.

— Экипажу запрещено хранить спотыкаловку, — пояснил Трехпалый. — Все корабельные запасы под замком и под надежной охраной. Если нашим дерьмоболам позволить пьянствовать в рейсе, судно придет в торговый порт без груза… или не придет вообще. Для пьянки — берег! Пять-десять дней хватает, чтобы перебеситься и спустить свои пакты. И все. Конец — до следующей стоянки.

— Это — закон, — подтвердил капитан.

— Поэтому мы хотим знать, кто дал тебе пойло, — продолжал помощник. — Продадим вас обоих. Будет у тебя приятель на берегу.

На берегу? Блейд не беспокоился за собственную шкуру. Он выкрутится! Не в первый — и не в последний! — раз его продают в рабство. Неделя-другая, и он либо сбежит, либо перережет глотку хозяину, либо заберется в постель хозяйки. В конце концов, в любой момент может истечь срок его командировки… Но Крепыш! Он не сомневался, что его приятель погибнет на берегу. И помочь ему невозможно… В иной ситуации он отбыл бы домой, оставив своему спутнику по странствиям в чужом мире то, что ценится там превыше всего: власть, богатство, славу… женщину, наконец! Но это — сокровища сухой земли. Никакими силами он не сможет вернуть списанного на берег хадра обратно в его клан, на его корабль, что качается в безбрежном океане под хрустальные песни катразских ветров…

Блейд разомкнул губы и, решив, что хватит валять дурака, сурово произнес:

— Я не скажу вам, где взял этот кувшин. — Он говорил громко, и надеялся, что Крепыш, там, за дверью, слышит его. — И я не стану лгать, потому что не хочу, чтобы подозрение пало на невиновного. — Он окинул сумрачным взглядом лица сидевших за столом хадров. — Однако справедливость требует, чтобы ваши убытки были возмещены. И я скажу, как это сделать.

Рыжий почесал седеющую грудь. Казалось, он что-то прикидывал и взвешивал, словно соизмеряя понесенный ущерб с уверенным видом и словами этого безволосого двурукого хрыла, говорившего так спокойно и веско.

— Как? — наконец спросил капитан.

— Полагаю, тебе известно, что стоимость раба определяется тем, что он умеет делать?

— Ну! Так ты, Носач, отлично чистишь нуж… — начал, ухмыляясь. Зубастый, но Блейд остановил на нем тяжелый взгляд, и старшина гарпунеров вдруг замер с раскрытым ртом.

— Еще я отлично умею вышибать зубы, сворачивать челюсти и проламывать черепа. Хочешь в этом убедиться, акулий потрох?

Зубастый захлопнул рот и словно съежился, стараясь отвести глаза от холодных зрачков сидевшего напротив человека. Потом он невнятно пробормотал:

— Н-нет… Хватит вчерашней ночи…

— Так вот, — продолжал Блейд, повернув лицо к капитану, — я — воин, боец, мастер клинка… и не только клинка, — он угрюмо ухмыльнулся и вытянул руку к двери. — Там девять твоих матросов… Девять! И я могу их всех… — он стиснул огромные кулаки и стукнул ими друг о друга. — Понимаешь! Вместе с их гарпунами, ножами и сетями!

Капитан кивнул; он понял.

— Цена воина, который может охранять хозяина и сражаться за него, много выше цены простого раба. Ты отвезешь меня на Восточный Архипелаг, и я покажу там, на что способен. Потом продай меня за максимальную цену — и мы квиты.

Блейд разжал кулаки и скрестив на груди руки, спокойно посмотрел на капитана.

— В этом что-то есть, — задумчиво протянул Трехпалый. — Случается, что сахралтам нужны хорошие драчуны. И, если не ошибаюсь, такой момент скоро наступит.

— Кто такие сахралты? — разведчик приподнял брови, уловив незнакомое слово.

— Ну, хрылы… Наши дерьмоболы так называют двуруких с островов.

— А нурешники?

— Нуры. Эти живут на огромном северном острове. Там холодно, и мы не ходим в те воды.

Блейд кивнул. Значит, тут есть два народа, на островах и на материке: хрылы-сахралты и нурешники-нуры. Интересно, кто же такие нурлы? Он уже раскрыл рот, когда голос Рыжего перебил его вопрос.

— Я хочу знать, кто пронес на судно спотыкаловку, — безаппеляционным тоном заявил капитан.

Трехпалый шумно вздохнул и, пожав плечами, встал и направился к подвесному шкафчику. На сей раз он извлек оттуда многократно сложенный толстый лист пергамента. Это была карта — отличная карта, признал Блейд, когда помощник капитана разложил её на столе прямо поверх игральных фишек.

— Смотри, Носач, — палец Трехпалого скользнул по голубой поверхности, изображавшей океан, и уперся в россыпь точек к северу от экватора. — Это Восточный Архипелаг Круглый год тепло, фрукты — ах, какие фрукты! — и добродушный народ. За хорошего драчуна они выложат двадцать золотых. А здесь, — помощник ткнул в пятнышки, притулившиеся на юге, примерно на пятьдесят пятой параллели, — Южные острова. Довольно холодно, и люди в тех местах суровые. Край света! — секунду он помолчал. — Но там богатые серебряные рудники, где требуются сильные надсмотрщики. За тебя могут отвалить тридцать или сорок монет. Мы же идем сейчас на восток и дней через пять будем как раз посередине, — он показал по карте, затем поднял на Блейда непроницаемый взгляд. — Ты слышал, Хозяин желает знать, кто протащил на корабль пойло. Так куда повернем через пять дней — на север или на юг?