Случай из практики-2 - Кира Измайлова

Женщина дождалась кивка мужа, и только тогда обстоятельно начала:

— Пошли мы белье стирать, значит. Прорубей-то несколько, да мы на середину озера не ходим, опаско, стало быть… Вот, значит, разошлись в разные стороны, кто куда. Тофка-то у самого берега, считай, полоскала, да не в проруби, а в промоине, там у самого берега вроде, а глубоко. Она ж боялась подальше выходить, все смеялись еще…

Она примолкла. Я выжидающе смотрела на нее, прихлебывая горячий травяной отвар из глиняной кружки. Люблю зажиточные крестьянские дома, тут и кормят вкусно, и атмосфера какая-то особенно уютная.

— У Тофы семья большая, — сумрачно продолжала старостиха. — Уж все почти закончили, а у нее едва половина. Я помочь хотела, что ж уродуется баба… У меня вот хоть дочки, а у ней одни парни, хоть убейся! Так вот, своё я в корзину сложила, иду к Тофе, она на коленках стоит, полощет… И вдруг посунулась вперед, а потом раз — и все… только пузыри по воде пошли, будто утянул ее кто!

— Глупостей не говори, — велел жене Тарус.

— То не глупости, — нахмурилась она. — Я сама видела, о том и говорю, а врать не обучена!

— Да я вам верю, уважаемая, — кивнула я. — Вы не волнуйтесь. Еще что видели?

Старостиха покачала головой.

— Да ничего больше, — сказала она. — Как Тофа под лед ушла, бабы заголосили, кто-то за мужиками побежал… да и всё, что еще тут скажешь?

Она умолкла, а я призадумалась. Пока ничего не складывалось, но утром я еще пройдусь по деревне и окрестностям…

— Госпожа, — подал голос староста, — поздно уж… Может, завтра делом-то займетесь?

— И то верно, — согласилась я, потянулась и глянула на Таруса. — Где у вас тут прикорнуть можно, уважаемый?

— Ну… — староста глянул на жену. — Сейчас, госпожа… Полати-то заняты…

— Да не трогайте вы своих, — отмахнулась я. — Я на лавке заночую, овчину разве что киньте укрыться…

На том и порешили. Лавки у старосты Таруса были широкие и длинные, мне в самый раз. Верхнюю одежду я повесила сушиться, сапоги поставила поближе к печке, укрылась теплым одеялом — какие там невыделанные шкуры! — и выспалась преотменно.

Наутро меня разбудили внуки старосты. Трогать они меня не трогали, но смотрели так любопытно, что я невольно проснулась, ощущая на себе их взгляды.

— Что… — пробормотала я, натягивая на голову одеяло. — Чего еще?

— Госпожа Нарен, — негромко проговорила старостиха, — тут до вас господин Анельт…

— Пусть подождет, — очнулась я от дрёмы. — Почтенная, мне бы умыться…

— Пожалуйте, — пригласила она. — Завтрак готов, если желаете.

— Еще как желаю, — уверила я, — если он будет навроде вчерашнего ужина, так я готова две порции смолоть!

Похоже, мои слова пришлись старостихе по нраву. Накормили меня от души, так что до обеда можно было о еде не думать.

Анельт прождал меня у порога добрый час, не менее: мех на оторочке капюшона успел заиндеветь.

— Госпожа Нарен, — сунулся он ко мне, — вы что-нибудь…

— Ничего я пока не чую, — остановила я. — Вы, уважаемый, не лезьте пока. Там разберемся.

Я обошла вокруг озера — и правда, ни тени магии. Прошлась по деревне — тут уж оказалось интереснее…

— Вы, господин Анельт, — спросила я мимоходом, — зачем по округе столько "тревожек" понаставили?

— На всякий случай, госпожа Нарен, — ответил он серьезно. — Поскольку понять, что именно произошло на самом деле, не удалось, я посчитал — лучше быть готовым ко всему, поэтому…

— Поэтому идите и снимайте ваши метки теперь, — хмыкнула я.

Наверняка Анельт угрохал на установку этих заклинаний, дающих владельцу знать, если рядом покажется какой-либо магический объект, массу времени и сил. Не сомневаюсь, им двигали самые благие намерения, но… Проку от этих заклинаний не было, мог бы и сам сообразить, обследовав окрестности со всем тщанием. Нет тут магии, а значит, и метки эти бессмысленны!

— Но… — начал было он, но я не дала договорить:

— Снимайте, снимайте, я этим заниматься не буду. И не мешкайте особо, посмотрите, где вы их наставили? Если с вас потребуют компенсацию за то, что у коров молоко пропало, куры нестись перестали, а лошади взбесились, сами будете расхлебывать!

В самом деле, додуматься надо — около хлевов и конюшен метки поставить! А то и прямо на них… То ли Анельт не в курсе, как животные реагируют на магию, в особенности на такую ярко выраженную, как в его заклинаниях, то ли попросту махнул на это рукой. Так или иначе, нужно было исправлять ситуацию.

— Нет здесь никакого злого колдовства, — сказала я старосте, наблюдавшему за нами с большим интересом. Анельт чуть поодаль занимался делом, можно было не опасаться, что подслушает, но я все же понизила голос: — Только, почтенный, скажите-ка мне, у кого вы снасти зачаровывали?

Тарус потупился, разглядывая свои руки.

— Ну уж не смущайтесь, — призвала я. — Я же вижу, ваши снасти зачарованы на то, чтобы привлекать рыбу! Кто это заклятие ставил, а? Вроде как ведьма, так?

Староста помолчал, потом шепнул мне:

— То одна старуха у нас делала… Рыба и правда лучше шла… Только померла та бабка давно! — добавил староста. — У кого такие снасти остались, ясно, те их пуще ока берегут!

Я призадумалась: появилась у меня одна идея, довольно бредовая, но… на моей памяти и не такое случалось. Вот только как бы ее проверить?

— А скажите, — попросила я, — у утонувших снасти были обычные или тоже… с довеском?

Тарус нахмурился, кожа на его лысом черепе собралась складками (из уважения ко мне он не надевал шапку; я, признаться, опасалась, как бы он не простыл, без растительности-то на голове).

— Про всех-то не знаю, госпожа Нарен, — сказал он, наконец. — У одного точно такие были. А другие… нет, не знаю. Особенно-то никто не хвастается, ведь и стащить могут, а поди докажи, что это твои!

— А где теперь эти снасти? — поинтересовалась я. — Их прибрал кто-нибудь?

— Да, снимали, а как же, — кивнул староста. — У кого родственники, у кого друзья, это уж само собой.

— Посмотреть бы на них, — сказала я. — Можете узнать, у кого вещички покойных осели?

Пока староста посылал внука за родственниками и приятелями утонувших, я курила и размышляла. Конечно, хотелось бы провести освидетельствование тел еще раз, но… Двоих придется откапывать, а это при промерзшей земле — то еще занятие. Еще трое, считая женщину, лежали пока на леднике, на них я уже взглянула, но ничего не обнаружила. Утопленники, самые обыкновенные. Быть может, маг-эксперт пригодился бы, пока я могла лишь заключить, что явных следов магии (либо применения ведьмовской силы) не наблюдается, тут Анельт не ошибся.