Выбор Невменяемого - Юрий Иванович

Вот об этом и шептали на каждом углу столицы!

Это, по мнению подавляющего большинства разумных, и являлось основной причиной для организации таких шумных похорон. Наверняка при личных переговорах правительницы потребуют от своих номинальных и фактических союзников передела Новых земель с большей выгодой для огов.

Будут еще и «обездоленных» колабов туда подписывать. Дескать, тоже веками сражались в этих болотах. И где же тогда справедливость?

Вот только до какой степени дойдут требования и какой кусок будет выпрашиваться — пока никто не знал. Сие держалось в огромной тайне. По крайней мере, от простого народа.

И только несколько разумных, носящих короны, да пара десятков особо приближенных к ним личностей знали, что на самом деле затевается и к чему все дело сводится. Ну и соответственно предприняли логичные, адекватные ситуации меры противодействия.

Эти меры реализовались в нескольких направлениях. Одно из них заключалось в нежелании некоторых монархов останавливаться на время визита непосредственно в царском дворце. Да оно и вполне понятно: каждое государство уже давно имело или недавно успело построить собственные, достаточно просторные представительства, в которых и утроенное количество гостей могло разместиться с должным комфортом.

Однако, как оказалось, по правилам древнего царского этикета, прибывающие на похороны гости просто обязаны останавливаться именно в доме усопшего. Об этом заявлялось сразу и настолько настойчиво, рьяно и с вселенской обидой, что прибывший чуть раньше некоторых своих коллег король драконов лишь пожал плечами, развел ручищами и скорбно кивнул:

— Ну… раз надо, значит, поселимся во дворце!

После чего Старгелу Бою Фиолетовому прикололи на грудь редчайший живой, но совершенно черный цветок Эйши, символ траура и скорби, и провели во дворец. Кстати, принятие цветка Эйши во все времена среди огов почиталось священной обязанностью и ношение его — на период всех похоронных церемоний — считалось категорически обязательным. Подобная традиция выполнялась неукоснительно.

Понятно, что мелким членам свиты короля драконов цветков Эйши не досталось, но к подобным трудностям все относились с пониманием: на столько гостей никакие цветочные оранжереи не рассчитаны.

Старгел разместился во дворце, но все-таки половину своей свиты отправил в собственное посольство со словами:

— Если мы здесь будем на всем готовом, то чего они у нас под крыльями мешаться будут?

Галиремы по этому вопросу сразу высказали горячее одобрение. Наверняка надеялись на более тесное общение с королем драконов без лишних секретарей и помощников.

В тот же вечер в гигантский дворцовый комплекс стали заселяться и другие прибывшие из соседних государств гости. А ночью произошло досадное недоразумение, как потом всеми силами пытались доказать Галиремы. Одно крыло строения, предназначенное для заселения прибывающими на следующий день гостями, значительно выгорело от пожара. Вот здесь и начались некоторые странности в поведении монархов.

Еще ранним утром, невзирая ни на какие просьбы, настоятельные уговоры и даже полуистерические обиды, Старгел Бой Фиолетовый перебрался в свое посольство. При этом он заявил только раз и больше этого не повторял:

— Не желаю жить в строении, где при пожаре могу сгореть, словно моль!

Как ему ни доказывали, как ни демонстрировали абсурдность подобного заявления, ничто не могло изменить озвученное решение. Хотя любой дракон мог шагнуть с подоконника наружу и ни одной решетки на той части дворца не осталось, крылатые убрались в свой недавно построенный небоскреб, самое высокое здание Яны.

Прибывший в это самое время король Энормии немедленно был взят в кольцо своими телохранителями, после чего Первый Светоч магического совета, министр внутренних дел Энормии Тормен Звездный, заявил:

— Только в наше посольство! Пожары — это худшее из зол!

Цветки Эйши они на себя нацепить позволили, но дальше этого не пошли. И многие в тот момент заметили жуткое недовольство, а то и бешенство некоторых Галирем. Сразу становилось искренне жаль тех ротозеев, по вине которых в царском дворце произошел такой несвоевременный пожар.

Не менее категоричной оказалась в вопросе поселения и делегация Сорфитовых Долин. Таги и сорфиты выразили соболезнования, посидели за общим столом переговоров со знаменитыми колдуньями, а потом, красуясь мрачно-торжественными цветками Эйши на своей одежде, удалились на принадлежащую им дипломатическую территорию. А на обидные замечания и упреки вслед оставили на столе свой свод законов и ритуальных традиций. А там ясно было прописано: представителям обоих видов вообще строго запрещалось находиться во время церемонии похорон в доме погибшего воина. Погибал гражданский подданный — разрешалось! Авот если воин — увы! Не обессудьте! Мы уважаем ваши традиции, но не забываем и о своих. А кто был принц? Вообще, самый лучший воин над всеми воинами!

Так и ушли таги с сорфитами из царского дворца. После чего пришлось распорядителям, поскрипывая зубами от страха за свои шкуры, расселять остальные прибывающие делегации по запланированным местам, а Галиремам перестраивать всю основную тактику действий. Все-таки три делегации наиболее могущественных союзников поселились в явно не запланированных местах.

Мало того, когда к вечеру в Яну прибыли первые лица Кремневой Орды, тоже не обошлось без досадного и совершенно ненужного скандала. Мирта Миротворная, супруга Фаррати Ваена Герка, оказалась несносной, взбалмошной, истеричной и неадекватной персоной. Осознав несравненную красоту встречающих огианок и усмотрев в поведении мужа слишком уж страстные взгляды в сторону прекрасных тел, прямо во время церемонии встречи закатила пренепри-ятнейшую истерику, в финале которой воскликнула:

— У нас есть свое посольство, и ночевать среди коварных соблазнительниц ты будешь только после моей смерти.

Убить прямо на месте свою норовистую супругу Ваен Герк не решился и с хорошо видимым сожалением, стыдом и после искренних извинений удалился в собственную резиденцию. Хоть мнение Кремневой Орды в предстоящих торгах и переговорах почти не учитывалось, но эта эскапада не сказалась благотворно на моральном спокойствии Галирем. Слишком трудно добиться единого мнения в таком огромном коллективе, когда вдруг со стороны пусть и незначительный, но крикливый участник выдвинется со своими претензиями или несуразными предложениями.

Но делать было нечего, и Галиремы, разделившись на команды или в одиночку, бросились налаживать, а то и строить заново мосты взаимопонимания и полного доверия. Следовало в сжатые сроки добиться более чем благожелательного отношения всех без исключения союзников к Царству Огов. Ибо времени оставалось всего два дня: следующий — для предварительного обряда прощания и жалостного ужина, и послезавтрашний — для непосредственных похорон, а также прощального заседания всех монархов. Заседания итогового, переходящего в заключительный банкет. Если во время планируемого финального мероприятия и прозвучат какие-то всеобщие заявления, то именно в тот момент и ни одним днем позже или часом раньше.