Мой адрес — Советский Союз! Дилогия (СИ) - Марченко Геннадий Борисович

– Бокс!

Скворцов, видно, либо сам смотрел, либо ему рассказали о том, как я провёл предыдущий поединок с Николадзе. Во всяком случае, в его глазах читался самый настоящий страх. И с первых секунд, чуть ли не зажмурившись, принялся рубить воздух перчатками в надежде, наверное, хоть разочек меня достать. Я и этого ему не позволил. Переждал на дистанции, пока парень намашется, спокойно блокируя удары и уклоняясь, а затем сам пошёл в атаку на задохнувшегося соперника. Моя атака оказалась куда более затяжной и в итоге удачной. После точного крюка справа в скулу спартаковец медленно стал сползать вниз, цепляясь перчаткой за канат.

– В угол!

Я и без команды рефери знаю, куда мне идти. Позняк тем временем открывает счёт. Мне казалось, что я не так уж сильно и попал, но Скворцов явно не горит желанием вставать на ноги. Сидит на пятой точке, согнувшись и опустив голову, разглядывая расплывающиеся на канвасе капли крови. Вот как, я ему, оказывается, и нос успел расквасить.

– Аут! – заявляет Позняк, размахивая руками.

Даже как‑то неинтересно, слишком легко, и моё лицо не выражает бурной радости. Так, всего лишь удовлетворение хорошо сделанным делом. А Казаков рад, хлопает меня по плечу, спине, улыбается по весь рот:

– Здорово ты сработал, песня, а не атака.

– Да он, такое ощущение, сам не хотел вставать. Испугался, что ли…

– Ну, испугался или не испугался – не важно, главное – что победа яркая и убедительная. А даже если он и встал бы, не уверен, что дотянул бы до гонга.

Учитывая, что я почти не вспотел, решили с Казаковым не покидать зал. Успеется ещё под душ. Нашли местечко на трибуне, чтобы посмотреть завершающий четвертьфиналы бой. Боксировали динамовец Иняткин и армеец Бодня. Поединок был остановлен в 3‑м раунде за явным преимуществом Иняткина. Впрочем, я чудес и не ждал. Снова мне с Валерой биться, только на этот раз в полуфинале.

В ноябре в бою с ним я, в отличие от предыдущих поединков, сразу пошёл вперёд, чем соперник оказался обескуражен. К тому же руки у него длиннее, и то, что я постоянно шёл на сближение, выглядело в общем‑то логично. Тогда я взял его выносливостью. Чем мы с Лукичом можем удивить его в этот раз? И стоит ли удивлять, если в прошлый раз всё прошло в общем‑то неплохо?

Полуфиналы послезавтра, всем даётся день на отдых. Собственно, было бы с чего уставать. Можно хоть весь день проваляться на кровати, поплёвывая в потолок и читая свежую прессу, благо что в фойе гостиницы работал кисок от «Союзпечати». Прессу я купил, почитал, а перед ужином всё же отправился на пробежку.

В это время улицы Казани были куда многолюднее, и на меня народ поглядывал с удивлением. Всё‑таки ЗОЖ в СССР не был популярен до такой степени, чтобы люди по утрам или вечерам устраивали пробежки. Зарядку если и делали, то в своей квартире, периодически сдавали нормы ГТО, получил значок – и доволен. Уж я‑то помню, да и сейчас вокруг себя такое же наблюдаю.

Миновал центральный вход в ЦПКиО имени Горького. Хорошо всё‑таки дышится, хоть деревья ещё и не обзавелись листьями. Бежал я не трусцой, но и не галопом, дышал ровно, казалось, что пульс если и увеличился, то ненамного, а лёгкие работали далеко не на пределе своих возможностей. И народу вообще никого. Решил добежать до танцплощадки, вход на которую в прошлый раз был открыт. Неплохое место для разминки и боя с тенью. Всё равно мимо никто не ходит, стесняться некого, да и парочка фонарей светят весьма кстати – на улице уже почти совсем стемнело.

Добежал, но оказалось, что танцплощадка занята. На ней под светом одинокого фонаря я разглядел фигуры шестерых молодых людей, причём пятеро старались окружить одного, а тот отступал спиной к решетчатой ограде. Один за наступавших что‑то говорил, при этом жестикулируя, но слов его я разобрать не мог.

А потом он ударил одиночку. Вернее, попытался ударить, но тот заблокировал удар поднятым плечом, и тут же в ответ заехал апперкотом в челюсть. Нападавший сел на задницу, но в тот же миг остальные накинулись на парня, по виду моего ровесника. Тот продержался несколько секунд, а затем его просто повалили и начали пинать ногами. К ним уже готов был присоединиться и пятый, вставший на ноги после апперкота.

Не знаю, что они там не поделили, но никогда не мог принять факта, когда несколько человек бьют одного. Даже если он перед ними в чём‑то провинился. И потому без лишних рассуждений заскочил на танцплощадку, рванул к увлечённо месящим ногами парня и с разбегу врезал одному подошвой кроссовки в поясницу. Тот с уханьем полетел вперёд, через лежавшего на выщербленной тысячами каблуков плясунов плитке с мраморной крошкой. Прежде чем остальные сообразили, что их сзади атакуют, я успел вывести из игры ещё одного, который в этот момент поворачивался в мою сторону. Его изрытое оспинами лицо находилось как раз в профиль левой стороной, так что удар прямой правой, не исключено, свернул ему челюсть.

Дальше в моё лицо полетел кулак с надетыми на пальцы кастетом. Лежавшему повезло, что обладатель кастета лупил его тоже ногами, а не пустил в ход холодное оружие. Пусть в ход он его сейчас собирался против меня. Ага, щас! Нырок, резкий присяд – и бью верхним ребром ладони хаму по яйцам, благо что на нём короткая куртка, не закрывающая полами промежность. Будешь знать, как железками размахивать! Тот, скуля, начал складываться пополам, а я, не теряя ни мгновения, переключился на оставшуюся тройку. Бам! Следующий получил в «бороду», и тоже как минимум ближайшие несколько минут будет недееспособен. Ух ты… В ухе от удара зазвенело. Я встряхнул головой. Это кто ж такой шустрый? Ага, вот это низенький крепыш. В прыжке, что ли, достал кулаком? Не суть важно, в следующий миг он получил свою «двоечку» и тоже на какое‑то время отправился в нирвану. Последний оставшийся на ногах застыл напротив меня в непонятной стойке, но, не дожидаясь, когда и ему прилетит, развернулся и со всех ног рванул прочь. Преследовать его я не стал, хотя выносливости, думаю, хватило бы. Тут и так вон кое‑кто уже пытается принять сидячее положение или на ноги встать, в том числе парень, на вид мой ровесник, которому я пришёл на выручку.

– Ты как? – участливо поинтересовался я, помогая ему принять вертикальное положение.

– Бывало и лучше, – поморщился он. – Бок болит, как бы рёбра не сломали… Суки!

– За что они тебя?

– За то, что в их районе оказался, сам‑то я с «Теплоконтроля», на этом же заводе и работаю слесарем. У‑у, падла!

Он пнул пытавшегося подняться хулигана, и тот, причитая, пополз в сторону забора. А сам осмотрел свою безнадёжно испачканную куртку, брюки, подобрал с плитки шапку, отряхнул, водрузил на голову.

– Спасибо тебе, если ли бы не ты…

– Не за что! Не могу оставаться безучастным, когда толпой одного бьют. Евгений!

Я протянул руку, парень ответил крепким рукопожатием.

– Сергей. Антипов Сергей.

В этот момент со стороны одной из аллей послышался высокий женский голос, а потом в луче стоявшего рядом с аллеей фонаря я увидел три фигуры – женскую и две мужские. Причём мужские были одеты явно в милицейские шинели, а их головы украшали форменные шапки – для фуражек ещё было прохладно. То же самое увидел и Сергей.

– Ё‑моё, менты! Не хочу с ними связываться. Ты как хочешь, а я валю.

И он рванул к выходу, я, немного помедлив, следом. Ну её на фиг, была охота объясняться с представителями закона, ещё виноватым выставят и накатают в институт,

В спину нам раздалась трель милицейского свистка, но мы только прибавили ходу, выскочили через центральный вход парка и вскоре затерялись среди «хрущёвок» и «брежневок». Погони вроде не было ни видно, ни слышно, но я мог пробежаться ещё, однако Сергей к такому подвигу оказался не готов. Он схватил меня за плечо, согнулся, тяжело дыша, и снова приложил ладонь к боку.

– Уф, дай отдышаться… В бок будто кто‑то раскалённой иглой тычет. Точно они там мне что‑то сломали, суки.

– В травматологию обратись, – посоветовал я, осторожно трогая пальцами распухшее послу удара ухо. – Есть тут поблизости? Хотя ты же не местный, откуда тебе знать…