Чужак в чужом краю - Роберт Хайнлайн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На лице Джилл вдруг появилось отсутствующее выражение.
— Майк зовет. Поцелуй меня на прощание, Бен. Утром увидимся.
— Ты уходишь на всю ночь?
— Наверное. Попалась большая группа. — Джилл приподнялась, потянула к себе Бена и оказалась в его объятиях.
— А ты кое-чему научился, — пробормотала она.
— Что ты! Я был верен тебе, по-своему.
— Ну, да. По-своему и я была тебе верна. Я не упрекаю, а констатирую, что Доркас наконец-то научила тебя целоваться.
— Ох, эти женщины…
— Поцелуй меня еще, урок подождет. Я постараюсь быть Доркас.
— Оставайся лучше сама собой.
— Конечно, останусь, но Майк говорит, что Доркас целуется лучше всех — глубоко вникает в поцелуй.
— Довольно болтать.
Джилл умолкла, а потом вздохнула:
— Ну, мне пора. Дон, позаботься о нем.
— Обязательно.
— Как следует позаботься!
— Конечно.
— Бен, будь умницей и делай, что скажет Дон. — Джилл не спеша ушла.
Дон протянула к Бену руки.
Джабл хитро прищурил один глаз.
— Как ты поступил, скромник?
— У меня не было выбора, и я смирился с неизбежным.
Глава 32
— Джабл, я бы не рассказывал, что было у нас с Дон, но я хочу объяснить причину своей тревоги. Дюк, Джилл, Дон и другие стали жертвами Майка, его очарования. Он нахал, трюкач, но он неотразим. Дон тоже по-своему неотразима: к утру она убедила меня, что все так и надо.
Бен Кэкстон проснулся и не сразу сообразил, где находится. Было темно, он лежал на чем-то мягком, но не на кровати. Бен стал перебирать события прошедшей ночи. Последнее, что он вспомнил: лежит на мягком полу самого Внутреннего Храма и шепчется с Дон. Она привела его туда, они вошли в бассейн, в общую воду, и сблизились.
Бен пошарил вокруг: пусто.
— Дон!
— Я здесь.
— Я подумал, ты ушла.
— Не хотела тебя будить. — Она была уже одета в форму жрицы. — Джилл еще не вернулась: группа попалась большая.
Эти слова напомнили Бену то, что он слышал вчера и что ему очень не понравилось, но с чем он согласился, уступив ее ласкам. Он ничего не понимал, кроме того, что Джилл занята: выполняет обязанности верховной жрицы, священный долг, который Дон вчера хотела взять на себя. Бену следовало бы огорчиться, что Джилл на это не согласилась, но он не чувствовал огорчения.
— Дон, не уходи. — Он вскочил на ноги и обнял ее.
— Я иду работать, — она прижалась к нему.
— Что, сию минуту?
— О, так сильно мы никогда не спешим.
Между ними уже не было одежды. Бен оказался не в силах любопытствовать, куда она делась.
Время летело незаметно…
…Он окончательно проснулся, встал на ноги; в «Гнездышке» зажегся свет. Самочувствие было отличное. Бен потянулся и принялся искать плавки. Затем попытался вспомнить, где их оставил, но не помнил даже, как снимал. Когда он входил в бассейн, их уже не было. Наверное, остались у бассейна…
Бен отправился в ванную, умылся, побрился и пошел во Внутренний Храм. Плавок там тоже не оказалось, и он отправился в прихожую, решив, что кто-то отнес их туда и повесил вместе с остальной одеждой. Но на полпути плюнул и решил, что здесь они ему нужны не больше, чем собаке пятая нога.
Вчера они с Дон пили, но сегодня этого не чувствовалось. Да и вчера алкоголь не оказывал обычного действия. Наверное, поэтому Бен и перебрал. Что за женщина эта Дон! Даже не обиделась, когда он назвал ее Джилл, а наоборот, ей стало приятно.
Гостиная пустовала, и не у кого было спросить, который час. Бен никуда не торопился, но ему хотелось есть. Он пошел в кухню. Там сидел мужчина.
— Привет, Бен!
— Дюк? Привет!
— Рад тебя видеть. — Дюк сжал Бена в медвежьих объятиях. — Ты есть Бог. На яичницу согласен?
— Ты есть Бог. За повара здесь?
— Бывает. Когда больше не на кого свалить. Готовят все понемножку, главный — Тони. Майк иногда пытается, но все портит. — Дюк уже разбивал яйца.
— Давай я. — Бен пристроился рядом. — А ты следи за кофе и тостами. У вас есть соевая приправа?
— Да, Пэтти специально для тебя купила.
— Дюк, чем ты здесь занимаешься?
— Изучаю марсианский, когда-нибудь начну преподавать… За техникой слежу.
— Тут, наверное, целая бригада техников нужна?
— Как ни странно, не нужна. Когда забилась канализация, Майк только глянул, и все прошло. Кроме сантехники, мы пользуемся кухонными приспособлениями, но они не такие сложные, как были у Джабла.
— А освещение?
— Тоже ничего особенного. А по моей главной должности и вообще делать нечего. Я — пожарный инспектор. Ну, еще санитарный инспектор и сторож. Мы не пропускаем чужих в Гнездо. На общую службу — пожалуйста, а сюда — ни-ни, разве что с личного разрешения Майка.
Они выложили еду на тарелки и сели к столу.
— Останешься у нас, Бен?
— Нет, не могу.
— Да ладно… Я тоже сначала приехал в гости, а потом месяц мучился, пока решился сказать Джаблу, что ухожу. Ты тоже вернешься. Знаешь что? Не принимай никаких решений до вечера.
— А что вечером?
— Дон тебе не говорила?
— По-моему, нет.
— Об этом только и разговоры. Вечером мы проведем в твою честь церемонию разделения воды. Ты ведь из первозванных, то есть из тех, кто стал Майку братом, не зная марсианского языка. Сейчас люди не допускаются к церемонии с водой, пока не вступят в Восьмой Круг. К тому времени они начинают думать по-марсиански, а некоторые знают марсианский лучше, чем я сейчас. Не то чтобы было запрещено пить воду с тем, кто ниже Восьмого… у нас нет запретов. Я могу пойти в бар, пристать к девочке, выпить с ней воды, переспать и привести в Храм, но я этого не сделаю. Мне не захочется. Бен, можно нескромный вопрос? Ты спал со случайными женщинами?
— Бывало…
— С сегодняшнего дня ты не должен спать с той, кто не приходится тебе братом по воде.
— Гм!
— Через год отчитаешься… Иногда Майк допускает к воде людей из нижних кругов, если считает, что они готовы. Одну пару он
