Эпоха пепла 3. И пришел Король - Илья В. Попов

семья Шу, задающаяся в рыданиях, вернулась на свои места, на трибуну взошел Нобу, который пришел на прощание не только как приятель погибшего, но и официальный представитель магистрата.

— Пускай я знал покойного не так хорошо, как многие присутствующие, но он успел показать себя не только опытным воином, но и достойным человеком, — произнес он. — Скажу откровенно — я встречал мало людей, которые не просто рассуждали о чести, но и следовали своим словам. И одним из них был Шуноморо Ямо из Дома Плюща…

Он не стал долго распинаться и вскоре пропитанное маслом дерево вспыхнуло, отправляя Шу в последний путь, туда, где он предстанет пред богами и предками. Макото, чувствуя, как у него начинает щипать глаза, поднял голову, подставляя лицо свежему ветру — и увидел, как на ветках Древа начинают зеленеть первые листья.

Пришла весна.

***

Когда Кенджи раскрыл глаза и обнаружил себя лежавшим в кровати, что стояла в какой-то просторной комнате, то так сразу и не понял, где он находится и что вообще произошло. Воспоминания всплывали в голове по одному, толкаясь и мешая друг другу. Вот он склонился над картой вместе с главами других Домов и вождями дружественных айров, следом сидит на бревне рядом с Азом, глядя на падающий снег, потом — несется в бой вместе с другими воинами…

И лишь потом он вспомнил о том, что убил Пепельного Короля, который пред тем, как испустить дух, успел вонзить меч в злейшего врага. Кенджи откинул одеяло и увидел, что живот его закрывают тугие повязки, под которыми, судя по едкому запаху, была какая-то целебная мазь.

Кенджи попытался встать на ноги, но, чуть не потеряв сознание от резкой боли, откинулся обратно на подушки, стараясь не делать лишних движений. В этот самый момент в комнату вошла служанка. Увидев, что Кенджи очнулся, девушка коротко вскрикнула и стремглав выскочила наружу — у его кровати же спустя несколько мгновений уже стояли Макото, Кума, Риота, Аз с Бураном и Керо. Всех, кроме Мальчика заметно потрепало — лицо первого было замотано так плотно, что видны были лишь глаза, нос и рот, Кума еле ковылял, опираясь на посох, правая рука Риоты висела на повязке, Аз теперь был гордым обладателем щербатой улыбки и свежего шрама на лице, шкуру тигра покрывало множество порезов и сам он заметно прихрамывал, держа левую переднюю лапу на весу, но они были живы, и это главное.

Оказалось, с битвы прошло почти десять дней. Как и ожидалось, после смерти Короля его армия, и без того несшая тяжелые потери, развалилась буквально на глазах. Айры бежали, побросав оружие, демоны продержались немногим дольше. Ветролов и Шторм также отступили, забрав с собой тело Короля, однако Макото удалось убить Факела — судя по всему, ценой неимоверных усилий — а Шуноморо одолел Громостопа. Вот только…

— Когда здоровяка нашли, он уже не дышал, — Макото на миг отвернулся, но Кенджи успел увидеть, что на глазах друга что-то блеснуло. — Его тут же понесли к знахарям, но…

Помимо Шуноморо — Кенджи до сих пор не мог поверить, что никогда боле не опрокинет со здоровяком кружку сакэ, слушая очередную мудрость мастера Вэна — погиб и Горо. Поймав шальную пулю, он проигнорировал просьбы лекарей остаться в тылу и, едва-едва ему наложили повязку, вернулся на передовую, где и погиб незадолго до конца битвы от стрелы, пронзившей грудь. Белый Лис, к счастью, оказался жив, хотя и вряд ли даже выздоровев он когда-то сможет держать меч и сражаться как прежде.

Несмотря на то, что войско Короля оказалось разбито наголову — Волки вместе с айрами до сих пор преследовали оставшихся в живых дикарей и демонов, гоня их как можно дальше на север — Святое Войско тоже сильно потрепало. Почти две трети воинов больше никогда не увидят дом, заплатив за будущее всех людей собственной жизнью. Возможно, то была не слишком дорогая цена, но… Их близкие, разумеется, будут считать иначе.

Как бы то ни было, уцелевших временно приняли в Йосайе, чтобы те могли пополнить припасы, восстановить силы и залечить раны. Риота взял все расходы на себя и успел лично посетить чуть ли не каждого раненого — как подозревал Кенджи, во многом, чтобы хоть как-то занять себя и не думать о гибели отца.

Керо же вместе с матерью и братом до конца зимы останутся в Йосайе, а после переберутся в разоренную деревню вблизи крепости Окамото, что собирались восстановить по весне и заселить айрами, которые лишились родного селения — а то и вовсе будучи последними уцелевшими из своего племени. Не привыкшие к городу, за его пределами им явно будет куда вольготней. Все то пояснял Аз, пока сам Керо так и молчал, и было видно, что хоть полудемон и рад за своего друга, но опечален расставанием с ним. Сам же Аз с Бураном собирались отправиться в Хрустальные Пустоши и продолжить охоту — но лишь после того, как посетят свадьбу Макото, так как иначе «Маи с меня шкуру спустит, она даже торговкам с рынка успела похвастаться необычайными гостями».

Разговор их прервали вошедшие лекари, которые, не особо церемонясь, выгнали всех, включая Риоту, и принялись менять Кенджи повязки, мазать его раны пахучей мазью, поить отварами и накладывать компрессы. Делали они это два раза в день — утром, сразу после рассвета, и вечером, незадолго до ужина — и усилия их уже скоро дали свои плоды. Через три дня Кенджи смог подняться с постели, пускай и со сторонней помощью, вскоре сделал первый самостоятельный шаг — пускай и едва не упав — а еще через два дня смог навестить Белого Лиса, чья комната располагалась в конце коридора. Заняло это у Кенджи немало времени и усилий, но в конце концов он уже сидел у кровати старика на колченогой табуретке.

— Я удивлен, что мы вообще выжили, — прокряхтел Белый Лис, устраиваясь поудобнее; к правой руке его повязками были примотаны две дощечки, левой он едва-едва шевелил, но не терял бодрости духа. — Что случилось, когда ты скрестил мечи с Королем? Последнее, что я помню — яркая вспышка и волна ветра, которая сбила всех