Минус двенадцать - Элизабет Дарк

убедятся, что мы рассказали им всё, что знаем. А потом неизвестно, накажут ли нас как-то за этот поступок.

— И что они могут с нами сделать?

— Например, выплатить компенсацию, а потом навесить равносильный штраф за пособничество повстанцам. И это лучший из вариантов.

Я тяжело вздохнул и встал ровно, разминая шею. Об этом я как-то и не подумал, пока разговаривал с мадаром. А теперь опять начал погружаться в яму уныния, вновь ощущая себя виноватым за то, что мы оказались здесь. В тюрьме, можно сказать.

На пару мгновений повисла гнетущая тишина, и лишь где-то далеко из коридоров доносились чьи-то шаги. Только сейчас я начал понимать, что либо из-за усталости, либо из-за нервозности многое упустил, не задал Кроуну ещё с десяток вопросов. А ведь на данный момент он был единственным, кто, кажется, был настолько хорошо осведомлён о такой двойной жизни.

— Ты правда живёшь другой жизнью, пока спишь? — вдруг спросил бельчонок, снова глядя мне в глаза так, будто ждал признания, что я пошутил.

Это заставило меня потупиться, а потом подойти и сесть рядом с ним. Взяв его руку в свою, я легко кивнул, прежде чем тихо ответить:

— Да. Это правда. Если честно, последнее время я думал, что схожу с ума. Не понимал, какая из жизней настоящая. Но я никогда не забывал ту жизнь, а в этой — не жил до травмы, так что уже начинал продумывать, что именно эта жизнь мне снится. Только не хотел в это верить, потому что это значило бы, что ты ненастоящий. Ведь ты первый в моей жизни, ради кого я готов был убить человека. Настолько сильно ты мне нравишься. Настолько мне нужен.

— Ты ведь понимаешь, как это звучит? — произнёс он с некой болью в голосе.

— Понимаю. Слишком фантастично, чтобы быть правдой. Но, если со мной свяжутся в той жизни, я поверю, что это реально происходит. Вот только…

Запнувшись, я перевёл взгляд в пол, думая о своей травме. Неужели придётся выбирать: либо лежачая жизнь там и полноценная жизнь здесь, либо только здоровая жизнь там? Почему нельзя оставить себе и то, и другое?

— Что? — вполголоса проговорил Крис, наклоняясь ко мне.

— Я не спросил, что будет с моим телом здесь, если там я вылечусь и встану на ноги. Может, всё же есть возможность не лишаться этой связи?

Конечно, мой вопрос не нуждался в ответе от Кристэла, он уж точно никак не мог мне помочь. А как устроить хотя бы ещё одну встречу с этим мадаром, я не знал. Хотя, если со мной свяжется его этот информатор, и мы сможем поговорить хотя бы онлайн, может, он ответит на часть моих вопросов? Было бы хорошо.

— Значит, в другой жизни ты старше?

— Угу, — тихо ответил я, вновь легко кивнув.

— И как выглядишь там? — Крис приобнял меня за талию и заставил аккуратно откинуться на стену в полулежачее положение.

Едва заметно улыбнувшись, я повернулся на бок и положил голову на его плечо, тоже обняв его. Как же приятно просто лежать вот так и согреваться в объятьях. Пусть даже в таком незавидном месте. Я бы извёлся от переживаний, если бы нас разделили и увели в разных направлениях.

— Да так же почти, — стал отвечать я, прикрыв глаза. — Правда, уши, как… у мадаров. И хвоста нет. Глаза не такие яркие, а ещё щетина растёт. А так… волосы того же цвета и строение лица похожее. Ну, чуть более грубое, может, в силу возраста. Естественно, там я выше и плечи более широкие. Выше тебя, наверное, даже. И тело более подтянутое… было. До травмы.

Жаль было осознавать, как много я потерял, единожды неудачно упав с байка. Но если бы не то падение, я бы не узнал о существовании другой жизни, не увидел бы всего этого, не помог бы Найле и не познакомился с Крисом.

— Больно было? Когда упал, — вновь вполголоса спросил бельчонок.

— Смутно помню, если честно. Помню, как при ударе переднее колесо пошло по косой, не удержал руль и полетел вместе с байком по асфальту. Был какой-то странный невнятный укол в пояснице, а потом я просто вырубился… И очнулся уже здесь. Думал, умер и переродился в другом мире или вроде того, как показывают в фильмах и пишут в книгах, а потом в один прекрасный день стал засыпать на ходу и просыпаться уже там. На больничной койке, обездвиженный, после комы. И теперь так каждую ночь: пока сплю там, я бодрствую здесь, но, когда просыпаюсь, удержаться в этом теле не могу. Хотя…

Я привстал, посмотрев Крису в глаза и положив руку на его грудь.

— Когда ты стал будить меня рано утром сегодня, — задумчиво продолжил я, нахмурившись, — в этот момент я ещё не спал в том мире. Но услышал твой голос и вырубился против своей воли. То есть… Я вообще не контролирую эти перемещения и не могу сказать, от чего они зависят. Знаешь, раньше я даже не думал, что такое вообще возможно. Это очень странно.

— Я вообще всё ещё не могу в это поверить, — тяжело выдохнул Кристэл и снова притянул мою голову к своему плечу, обнимая. — И ты не путаешься, когда просыпаешься в том теле, а когда — в этом?

— Поверь, перепутать сложно, — усмехнулся я, пристраиваясь к нему поудобнее. — Там я ничего не чувствую ниже поясницы, а всё остальное тело жутко болит, голова трещит, и я очень быстро устаю даже от разговоров. Это всё — последствия комы. А когда просыпаюсь здесь, чувствую такое облегчение, что моё тело здесь в порядке, не передать словами. Пусть тут я и младше.

— Надеюсь, с тобой и там, и здесь всё будет в порядке, — полушёпотом проговорил бельчонок, начав почёсывать меня за ушами. — Но, если узнаю, что ты всё же принимаешь что-то, я тебя придушу, понял?

Я лишь молчаливо хмыкнул, но ничего отвечать не стал. Радовало, что Крис хотя бы не стал смотреть на меня, как на умалишённого, после всего услышанного, а продолжал обнимать и волноваться обо мне. Это было самым приятным. Ну а что будет с нами дальше в этом «азкабане», покажет лишь время.

Долго оставаться наедине нам не дали и вскоре подселили ещё четверых мужчин разных рас и возрастов. Пара мацсев: один с округлыми ушами, как у тигров, а другой с кошачьими, как у меня; одного фаркса с ушами, как у волка, и одного мако. Последний на вид был грозен, так