Цепная лисица - Кира Иствуд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
“Эй? Ты в каких облаках витаешь?” — голос Илоны ворвался в мысли Алека так неожиданно, что он споткнулся и едва удержал равновесие. Голова загудела, виски на мгновение точно горячими клешнями сдавило.
“Ай! Чуть на хвост не наступил!”
— Сори, блин, не специально…
Кошка возмущённо фыркнула и, усевшись, стала демонстративно вылизывать шёрстку:
“Надеюсь… Мы, кстати, пришли”.
Алек растерянно кивнул, оглядываясь.
— О, вон они!…то есть вы… ты и Павел, — сказал он, кивая в сторону дома с вычурной облицовкой и шикарным парадным входом. Неподалёку стояли два подростка и что-то с озабоченным видом втолковывали женщине с коляской. Павел был одет в выцветшую джинсовку, Илона — в знакомое уже свободное красное платье. Обоим на вид было лет пятнадцать или шестнадцать. Значит с момента прошлого воспоминания прошло совсем ничего… Если бы ещё мигрень отступила, то вообще было бы прекрасно.
Женщина с коляской нервно поджимала губы и поглядывала на спешащего от дома охранника. Алек взглянул на него мельком, но потом присмотрелся пристальнее. Эмоном охранника был седой Крот с перетянутыми мутной плёнкой глазами. Значит незрячий. Какая-то мысль заворочалась у Алека на краю сознания, но никак не получалось ухватить её за хвост…
“Сейчас ребёнок расплачется… Это хорошо помню…”, — задумчиво мяукнула кошка, а в следующий миг малыш в коляске зашёлся требовательным криком. — “Думаю, самое время вмешаться. Павел вот-вот применет к охраннику силу, если не позволить ему…” — мысленно рассуждала кошка, направляясь к парочке, и вдруг застыла, к чему-то прислушиваясь. Чёрные уши дёрнулись и навострились, а шерсть поднялась дыбом.
— Что случилось? — спросил Алек.
Кошка нервно дёрнула хвостом, коротко мяукнула: "Ничего…"
Но несмотря на свои слова, она так пристально посмотрела на Алека, что ему захотелось проверить, не прилипло ли что-нибудь к его лицу. Пожилой охранник тем временем требовал у парочки документы, а в следующую секунду оцепенел, точно его по затылку шарахнули. Глаза закатились, а его Эмон-Крот дёрнул остроносой мордой, обнажая жёлтые зубы. Алека передёрнуло:
— Какой же Шакал идиот! Без своей силы и шагу пройти не может. Давай поторопимся. А то снова этого придурка упустим…
"Как ты себя чувствуешь?"
Кошка не двигалась, а её вопрос выбил Алека из колеи. И как назло — голова заныла с новой силой, а во рту появился металлический привкус.
— Нормально… а что?
И тут его прошибло. В глазах потемнело, сердце, захлёбываясь, громыхнуло под рёбрами, а потом ослепило вспышкой боли.
Когда Алек пришёл в себя — он лежал ничком на асфальте. Его Эмон — рыжий Пёс — жалобно скулил. В груди болело, а тело ломило и было словно набито ватой.
— Ох, чёрт… что это было? — застонал Алек, пытаясь встать и снова оседая на нагретый солнцем асфальт. Мимо, ничего не замечая, прошла женщина, ведя под поводок лохматого пуделя, потом пробежали какие-то дети. Никто стонущего Алека не замечал.
“Не двигайся”, — кошка крутилась рядом, приставала на лапы, обнюхивала, и казалась обеспокоенной без меры. Алек попытался найти взглядом Павла, но обнаружил только одиноко стоящего пожилого охранника-крота, который вытирал кровь, набежавшую из носа на усы.
— Жесть… что это меня так шарахнуло? — прохрипел Алек, перекатываясь на бок и потирая ушибленную спину. Чувство было такое, словно тело через мясорубку пропустили. Зубы стучали, слова приходилось проталкивать силой — И г-где…где наш проблемный подросток? Это его рук дело?
“Ну-ка, не мешай!” — шикнула на него кошка, нетерпеливо размахивая хвостом. — “Сесть нормально можешь?” — Она обнюхивала его спину, а точнее спину скулящего Эмона.
— Да…, — Алек приподнялся, усаживаясь на асфальте по-турецки, голова раскалывалась. Встать сейчас он бы не рискнул. Он снова бросил взгляд на сторожа-крота, тот никак не мог справиться с кровью. Та текла по его пальцам и подбородку… Несколько подсыхающих пятен расположились у глаз (видимо крот случайно размазал), точно кровавые слёзы. В памяти невольно всплыли строчки:
"Среди бетона и стекла вопило глупое дитя, и кровью плакал старый крот… там пряталась беда…"
Дитя ведь и правда недавно кричало из коляски… И Крот в наличии…
“Боюсь, у меня плохие новости…”, — напряжённо сказала тем временем Илона, закончив осмотр. Она уселась перед Алеком на задние лапы, чёрный хвост беспокойно метался по земле.
— Плохие новости? Я бы больше удивился хорошим…
Кошка смерила Алека неприветливым взглядом, потом недовольно продолжила: — “Ритуал разделения Уз… Они там, в реальности, начали его без нас. Решили не рисковать. Видимо Павел слишком плох”.
— Так… подожди, — Алек пытался собрать мысли в кучу. — Разве для ритуала Павел не должен быть в сознании?
Кошка выглядела виноватой:
"Безопаснее, чтобы Павел проснулся. Но если нет, то лучше провести разрыв так, чем ждать пока Койот совсем ослабеет".
— Ну не знаю. А Тина? Это опасно для неё?
Неопределённо хмыкнув, кошка пробормотала:
"Надеюсь, она у тебя везучая…"
— Везучая собирать проблемы на пятую точку… Но почему меня так шарахнуло?
Кошка молчала, снова к чему-то прислушиваясь. Солнце отражалось в её зелёных прищуренных глазах.
"Они… да, кажется, они решили начать с хвостов лисички… Тех самых, что по случайности оказались у тебя. Процесс отделения части души не самый приятный… И, боюсь, они только начали… Дальше будет хуже".
— Они меня спросить не забыли? Блин, хотя бы предупредили. И… и откуда ты знаешь о том, что происходит снаружи? — Алек замер от поразившей его догадки. — Только не говори, что… ты всё это время знала, что там происходит?
Кошка смотрела на Алека не мигая, как смотрят звери, но с тем выражением замкнутого стыда, какое может быть только у человека.
— Серьёзно? И ничего мне не сказала?!
"Я только могу слышать и не больше. При том, только если говорят достаточно близко. Не смотри волком, ничего важного не случалось, только причитания вашей ненаглядной лисички”.
— Какого чёрта, а? — разозлился Алек. — Что ещё ты скрыла? Секреты на каждом шагу. Такая же мутная, как твой долбанутый на всю голову Павел, по которому ты сохнешь.
