Провал гитлеровского наступления на Москву - неизвестен Автор

Генерал-майор Г. Н. Первенцев{101}

25-ю годовщину исторической битвы под Москвой хочется вспомнить славные боевые дела одной из дивизий московского ополчения, которая в трудные осенние дни 1941 года вела бои на подступах к столице нашей Родины и одной из первых перешла в наступление совместно с кавалерийским корпусом генерал-майора П. А. Белова. Эта дивизия возникла в июле 1941 года из ополченцев Киевского района г. Москвы и первоначально именовалась 21-я дивизия народного ополчения. Она была включена тогда в состав войск 33-й армии Резервного фронта.

Но 26 сентября 1941 года дивизия была переименована в 173-ю стрелковую дивизию. В начале сентября мы получили пополнение и дополнительное вооружение - гаубичные 122-мм батареи для своего артиллерийского полка, отдельный саперный батальон и некоторое количество автоматов для стрелковых полков. В этот период 173-я стрелковая дивизия занимала оборону на левом фланге 33-й армии за стыком 43-й армии Резервного фронта с 50-й армией Брянского фронта. Правее оборонялась 17-я стрелковая дивизия, левее соседей не было. Передний край обороны нашей дивизии проходил в 30 - 35 километрах восточное Десны, на рубеже которой оборонялась 217-я стрелковая дивизия 50-й армии. Таким образом, мы находились во втором эшелоне и имели возможность не только производить инженерные работы по укреплению своей оборонительной полосы, но и проводить регулярные занятия по боевой и политической подготовке.

И после превращения нашей дивизии в кадровую и включения ее в состав действующей армии мы продолжали поддерживать тесную связь с Киевским райкомом партии Москвы. Райком заботился о помощи семьям ополченцев, направлял в дивизию подарки от трудящихся района, ревниво следил за учебой, а в дальнейшем и за боевыми действиями дивизии. Его письма, призывы, обращения к бойцам читались с волнением, вдохновляли личный состав на славные боевые дела.

Политработники для дивизии были подобраны Киевским райкомом партии. Комиссаром дивизии стал И. А. Анчишкин, участник гражданской войны, получивший хорошую закалку среди шахтеров Донбасса, работавший последнее время в аппарате ЦК партии. Начальник политотдела дивизии С. М. Абалин был до войны научным сотрудником Института Маркса - Энгельса - Ленина. Комиссаром штаба стал старый большевик, умный пропагандист М. О. Машкевич. Несмотря на тяжелую болезнь, он был неутомим в работе. Все посты политсостава в полках, батальонах и ротах заняли активные коммунисты, квалифицированные пропагандисты, опытные партийные руководители.

В ряды ополченцев нашей дивизии вступили: старый большевик, испытанный революционер С. И. Аралов, доктор экономических наук профессор М. И. Рубинштейн, актер театра им. Вахтангова К. Я. Миронов и многие другие представители московской интеллигенции.

Расскажу, как С. И. Аралов стал одним из моих ближайших помощников. Он пришел в штаб дивизии и заявил, что хочет сражаться с захватчиками. Я не мог скрыть удивления, когда узнал, что ему уже 62 года, и поэтому пытался отговорить Ара-лова от вступления в ополчение, но это оказалось тщетным. Тогда я предложил ему работать в политотделе дивизии. Но Аралов наотрез отказался от этого предложения и азартно убеждал меня, что может работать на командной или в крайнем случае на штабной должности. Я согласился рекомендовать его на должность помощника начальника оперативного отделения штаба дивизии. И С. И. Аралов успешно справлялся со своими обязанностями. Он служил до конца войны, работая впоследствии в штабе 33-й армии. При самой горячей поддержке райкома партии, при деятельной помощи секретаря райкома Н. Г. Ликовенкова к 7 июля дивизия была сформирована и выступила в лагерь, находившийся в 30 - 40 километрах западнее Москвы.

В течение сентября командование, штаб и политотдел дивизии все свое время отдавали делу боевой и политической подготовки частей дивизии, совершенствованию обороны.

Со второй половины сентября заметно активизировалась авиация противника. Над расположением дивизии участились полеты самолетов-разведчиков, и ее боевые порядки и тылы стали подвергаться бомбежке.

30 сентября и 1 октября командование дивизии, офицеры штаба и работники политотдела находились в частях, проверяли боевую готовность и на месте устраняли вскрытые недостатки, особенно в несении службы на переднем крае, в системе огня и в противотанковой обороне.

Затем штабы дивизии и полков перешли на подготовленные командные пункты.

Рано утром 2 октября меня разбудил дежурный по штабу и доложил, что со стороны расположения 217-й стрелковой дивизии слышна сильная артиллерийская стрельба. Выйдя из блиндажа, я услышал гул артиллерийской канонады и разрывы авиабомб. Стало ясно, что гитлеровцы перешли в наступление.

Попытка связаться по телефону со штабом 217-й стрелковой дивизии не удалась. Тогда я позвонил начальнику оперативного отдела штаба 33-й армии полковнику Сафонову, который меня информировал о начавшемся вражеском наступлении на всем фронте 43-й и 50-й армий. После моего доклада командир дивизии приказал немедленно выслать разведку и офицера связи в расположение и штаб 217-й стрелковой дивизии. Через час дивизионная разведывательная рота уже выступила, а я стал добиваться восстановления проволочной связи со штабом 217-й дивизии. Одновременно об обстановке были информированы все наши части. День прошел в большом напряжении. Восстановить проводную связь с 217-й дивизией так и не удалось.

Около 20 часов из штаба 33-й армии сообщили, что противник форсировал Десну и соединения 43-й и 50-й армий отходят.

Всю ночь на 3 октября через полосу обороны нашей дивизии шли разрозненные подразделения 217-й стрелковой дивизии, строительные части, тянулись подводы и машины с гражданским населением.

Мы оказались на переднем крае.

Дивизии предстоял первый бой, и, естественно, мы беспокоились за исход предстоящего боя. Меня особенно тревожил наш открытый левый фланг. Около 3 часов утра 3 октября я выслал дополнительную разведку в район Бытош для наблюдения за нашим открытым флангом и приказал немедленно доложить, если там появится противник.

Первое донесение от разведки, высланной еще утром 2 октября, было получено около 5 часов 3 октября. Последующие донесения поступали примерно через каждые два-три часа. Из них было видно, что пехота и небольшие группы танков противника наступают на широком фронте и в ближайшие часы можно ожидать их подхода к линии боевого охранения дивизии. С 9 часов вражеская авиация группами по шесть - девять самолетов Ю-88 начала бомбить боевые порядки дивизии, город Киров и станцию Фаянсовая.

Примерно через два часа немцы с ходу атаковали боевое охранение, которое после небольшого боя было отведено за передний край. В это время мы услышали сильный артиллерийский огонь, многочисленные разрывы авиабомб со стороны нашего правого соседа - 17-й стрелковой дивизии. На эту дивизию обрушились крупные силы танков, которые быстро прорвали ее оборону, атаковали и разгромили штаб 33-й армии. К полудню пехота противника атаковала передний край по всему фронту нашей дивизии. Первая атака была легко отбита артиллерийским и пулеметным огнем, но затем враг вновь атаковал, но теперь вдоль железной дороги Киров - Рославль, причем впереди пехоты наступало около 20 танков.