Гарри Поттер и Принц-полукровка - Джоан Роулинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Веки Дамблдора затрепетали; у Гарри дрогнуло сердце.
— Сэр, вы…
— Воды, — прохрипел Дамблдор.
— Воды, — выдохнул Гарри, — да…
Он вскочил, схватил валявшийся в чаше кубок, едва заметив лежавший под ним золотой медальон с перекрученной цепочкой.
— Агуаменти! — крикнул он, ткнув волшебной палочкой в кубок.
Кубок наполнился чистой водой; Гарри упал на колени, приподнял голову Дамблдора, поднес кубок к его губам — но кубок оказался пустым. Дамблдор застонал и начал задыхаться.
— Но я же сделал… постойте… Агуаменти! — еще раз воскликнул Гарри, указав палочкой на кубок.
В кубке опять на секунду замерцала чистая вода, но, как только Гарри поднес его к губам Дамблдора, вода снова исчезла.
— Сэр, я стараюсь, стараюсь! — отчаянно вскрикнул Гарри, хоть он и не верил, что Дамблдор слышит его, — волшебник перевалился на бок и дышал хрипло, с натугой, словно в агонии. — Агуаменти! Агуаменти! АГУАМЕНТИ!
Кубок наполнился и опустел снова. Дыхание Дамблдора ослабевало. В мозгу Гарри кружился вихрь панических мыслей, и внезапно его осенило, в чем состоит единственный способ добыть воду; он понял, что именно так все и было задумано Волан-де-Мортом…
Он бросился к краю островка и окунул кубок в озеро, наполнив его до краев ледяной водой, которая никуда не исчезла.
— Сэр, вот! — крикнул Гарри и, торопливо вернувшись к Дамблдору, неловко прижал кубок с водой к его лицу.
Ни на что больше он был уже не способен: свободную руку сковало холодом, но не от ледяной воды — скользкая белая ладонь вцепилась в его запястье, и кто-то медленно поволок Гарри по камню назад, к кромке воды. Поверхность озера утратила зеркальную гладкость, она вспенилась, и повсюду, куда ни взгляни, из темной воды поднимались белые головы и руки: мужчины, женщины и дети с ввалившимися, незрячими глазами приближались к островку — армия мертвецов, восставших из черных глубин.
— Петрификус Тоталус! — крикнул Гарри, пытаясь зацепиться за гладкий, влажный камень и тыча палочкой в инфернала, который держал его за руку.
Инфернал выпустил ее и с плеском рухнул в воду. Гарри с трудом поднялся на ноги, но все новые инферналы уже карабкались на остров, цеплялись костлявыми пальцами за гладкий камень, не сводя с Гарри пустых, матовых глаз; пропитанные водой отрепья волоклись за ними, запавшие рты плотоядно щерились.
— Петрификус Тоталус! — снова завопил Гарри, отшатываясь и рассекая палочкой воздух, — шестеро или семеро инферналов попадали, однако все большее и большее их число подступало к нему. — Остолбеней! Инкарцеро!
Еще несколько инферналов запнулись, одного-двух опутали веревки, но те, что вылезли на остров следом за ними, просто переступали через упавшие тела. Продолжая размахивать палочкой, Гарри взвыл:
— Сектумсемпра! СЕКТУМСЕМПРА!
Заклинание рассекло мокрые лохмотья и ледяную кожу подступавших к Гарри трупов, но кровь из них не брызнула. Бесчувственные инферналы придвигались все ближе, со всех сторон к нему тянулись морщинистые руки. Отшатнувшись, Гарри почувствовал, как его обхватывают сзади тощие, бесплотные, холодные, точно смерть, ладони… Ступни мальчика оторвались от камня, инферналы подняли его, медленно и неотвратимо потащили к воде. Гарри понял: спасения не будет, он утонет и станет еще одним мертвым стражем осколка раздробленной души Волан-де-Морта…
И тут из темноты вырвалось золотисто-багровое пламя, огненное кольцо окружило остров, и инферналы, так крепко державшие Гарри, замедлили ход; они спотыкались, не решаясь пройти сквозь пламя, чтобы достичь воды. Гарри мертвецы уронили; он ударился оземь, попытался подняться, поскользнулся, но все же кое-как встал, обдирая о камень руки, и, вскинув волшебную палочку, огляделся вокруг.
Дамблдор снова стоял. Он был так же бледен, как обступившие их инферналы, но превосходил любого из них ростом, и в глазах его плясали отблески огня. Он держал свою палочку высоко над головой, словно факел, и из ее кончика вырывалось пламя, которое, как огромное лассо, окружало всех, кто находился на острове, кольцом тепла.
Инферналы, натыкаясь один на другого, слепо метались в попытках спастись из огненного плена.
Дамблдор выгреб со дна каменной чаши медальон и сунул его под плащ. Не говоря ни слова, он жестом подозвал Гарри к себе. Испуганные языками пламени инферналы явно не сознавали, что их добыча покидает остров. Дамблдор провел Гарри к лодке, огненное кольцо двигалось вместе с ними, и впавшие в полное замешательство инферналы тоже проводили их до самого края острова, а там облегченно скользнули в темную воду.
Гарри, которого била неукротимая дрожь, показалось на миг, что Дамблдор не сумеет забраться в лодку — старый волшебник пошатнулся, пытаясь войти в нее, все его силы уходили на то, чтобы поддерживать защитное кольцо огня. Гарри схватил его за руку, помог усесться. Когда оба втиснулись в лодку, она пустилась по черной воде в обратный путь, прочь от острова, все еще окруженная огненным кольцом. Казалось, что инферналы кишмя кишат под лодкой, но высунуться из воды не решаются.
— Сэр, — пролепетал Гарри, — сэр, я забыл… про огонь… они подступали ко мне, и я запаниковал.
— Что и понятно, — пробормотал Дамблдор. Обморочный голос его еще сильнее встревожил Гарри.
Лодка с негромким стуком ударилась носом о камень, Гарри выпрыгнул из нее и быстро обернулся, чтобы помочь Дамблдору. Едва Дамблдор ступил на берег, волшебная палочка выпала из его руки — огненное кольцо мгновенно исчезло, но инферналы так и не осмелились вылезти из воды. Маленькая лодчонка затонула, лязгая и позванивая цепью, которая тоже снова скользнула в озеро. Дамблдор протяжно вздохнул и привалился к стене пещеры.
— Я ослаб… — произнес он.
— Не беспокойтесь, сэр, — сразу отозвался Гарри, испуганный крайней бледностью и измученным выражением Дамблдора. — Не беспокойтесь, я отведу вас назад… обопритесь на меня, сэр…
Гарри перебросил здоровую руку Дамблдора через свои плечи, приняв на себя большую часть его веса, и повел своего учителя вокруг озера.
— А защита была… в конечном счете… придумана неплохо, — еле слышно произнес Дамблдор. — В одиночку ее никто бы не одолел… Ты хорошо справился, Гарри, очень хорошо…
— Не надо сейчас ничего говорить, — отозвался Гарри; его пугала невнятность, с которой Дамблдор произносил слова, то, как он приволакивал ноги. — Поберегите силы, сэр, мы скоро выберемся отсюда.
— Проход снова будет закрыт… мой нож…
— Он не понадобится, я рассеку руку о камень, — сказал Гарри. — Вы только покажите мне где…
— Здесь…
Гарри вытер ободранную руку о камень, и арочный проход, получив кровавое приношение, мгновенно раскрылся. Они пересекли внешнюю пещеру, Гарри помог Дамблдору спуститься в заполнявшую расщелину ледяную морскую воду.
— Все будет хорошо, сэр, — снова и снова повторял Гарри, которого молчание Дамблдора страшило даже сильнее, чем звучавшая в его голосе слабость. — Мы почти добрались… Я сумею трансгрессировать нас обоих… не тревожьтесь…
— А я и не тревожусь, Гарри, — отозвался Дамблдор, чей голос, несмотря на студеную воду уже немного окреп. — Ты же рядом.
Глава 27. Башня молний
Как только они снова оказались под звездным небом, Гарри помог Дамблдору забраться на верхушку ближайшего валуна и встать там на ноги. Дрожа от холода и сырости, поддерживая Дамблдора, Гарри изо всех сил сосредоточился на конечной цели — Хогсмиде. Он закрыл глаза, крепко стиснул руку Дамблдора и шагнул навстречу знакомому чувству страшного сжатия.
Еще до того, как он открыл глаза, Гарри понял, что все у него получилось: запах соли, морской ветерок исчезли. Они стояли, дрожа и роняя на землю капли, посреди темной Верхней улицы Хогсмида. На один страшный миг воображение Гарри нарисовало инферналов, подкрадывающихся к нему от магазинчиков, однако, проморгавшись, он никакого движения поблизости не обнаружил — все было тихо, почти полную тьму разгоняли лишь редкие уличные фонари да несколько горящих в верхних этажах окон.
— Мы справились, профессор! — не без труда прошептал Гарри и ощутил вдруг жгучий укол в груди. — Справились! Мы добыли крестраж!
Дамблдор привалился к нему. На мгновение Гарри подумал, что это его неумелая трансгрессия лишила Дамблдора равновесия, но тут он увидел в свете далекого уличного фонаря лицо волшебника, покрытое испариной и бледное, как никогда.
— Как вы, сэр?
— Бывало и получше, — слабо ответил Дамблдор, у которого подергивались уголки губ. — Это зелье… очень нездоровое питье…
И, к ужасу Гарри, Дамблдор осел на землю.
— Сэр… все в порядке, сэр, вы поправитесь, не волнуйтесь…