История Древнего мира, том 2 - Ирина Свенцицкая

В качестве характерного примера можно привлечь Сицилию. Для исторического разлития греческих городов Сицилии большое значение имело их вынужденное участие в Пелопоннесской войне в связи с двумя вторжениями афинян (в 427 — 424 и 415 — 413 гг. до н.э.), а затем возобновление борьбы с карфагенянами. Последние, пользуясь взаимным ослаблением греков, в 409 г. до н.э. в широких масштабах начали наступление на греческую часть острова и уже в том же году взяли и разрушили два больших города — Селинунт и Гимеру.

Эти войны решительным образом нарушили стабильность сложившегося к концу второй трети V в. до н.э. положения — и в каждом отдельном городе, где полисные, республиканские и демократические принципы только что обрели силу, и в Сицилии в целом, получившей устойчивость под злаком сиракузского верховенства. В самих Сиракузах затянувшаяся и потребовавшая огромного напряжения сил борьба с Афинами резко стимулировала внутреннее развитие в сторону обострения социальных и политических отношений, что нашло отражение, например, и в столкновениях близкого олигархии Гемократа с демагогами Афидагором (в 415 г. до н.э.) и Диоклом (в 413 г. до н.э.), и в окончательном, как представлялось, торжестве радикальной демократии, которая после победы над афинянами добилась проведения важных преобразований в государственном строе Сиракуз (реформы Диокла в 412 г. до н.э.). на деле, однако, оказалось, что этот успех демократии еще больше обострил социальные отношении, углубил противоречия между консервативными и радикальными группировками, что должно было крайне отрицательно сказаться на полисном единстве.

Вместе с тем войны, поощрив профессионализацию армии, повысив роль военачальников и вызвав к жизни практику чрезвычайных назначений, содействовали развитию и иных опасных для полиса тенденций. И здесь, как и в городах Балканской Греции, неустойчивость социально-политической обстановки развязала инициативу отдельных честолюбивых политиков, готовых — именно здесь больше, чем где-либо в другом месте,— в случае конфликта с собственной общиной силой отстоять свое право на первенство. И действительно, когда в 408-407 г. изгнанный незадолго до этого Гермократ попытался насильственным путем добиться возвращения на родину, стало ясно, насколько реальна угроза ниспровержения республики и установления тирании в Сиракузах.

Гермократ был осужден на изгнание происками своих политических противников — демократов. Сам он в тот момент находился вместе с отрядом сиракузских кораблей у берегов Малой Азии, воюя на стороне Спарты против афинян. Получив известие о своем осуждении, он навербовал отряд наемников и вместе с ним вернулся в Сицилию. Здесь он пополнил свое войско гражданами разгромленных карфагенянами городов и на собственный страх и риск повел войну с финикийскими колониями в западной части острова. Спекуляциями на патриотических настроениях Гермократу удалось привлечь к себе симпатии народной массы в Сиракузах и даже с помощью друзей добиться устранения вождя радикальной группировки Диокла. Однако значительная часть граждан решительно воспротивилась возвращению Гормократа. С помощью своих сторонников Гермократу все-таки удалось проникнуть в Сиракузы, однако на городской площади отряд мятежного полководца был встречен вооруженными гражданами и после ожесточенной схватки весь уничтожен.

Путч Гермократа окончился провалом, однако это вовсе не означало, что опасность, нависшая над Сиракузской республикой, миновала. Положение оставалось весьма тревожным и в силу напряженности во внутренних отношениях, и ввиду растущей угрозы со стороны карфагенян. Победа над Гермократом усилила влияние консервативной группировки, что должно было вызвать подозрение у пылких приверженцев демократии, которые теперь не без основания могли опасаться олигархического переворота. При этом у демократов не было недостатка в поводах для критики: малоэффективная внешняя политика делала весьма уязвимыми позиции правящей группировки. Когда в 406 г. до н. э. карфагеняне возобновили свое наступление и осадили Акрагант, союзному греческому войску так и не удалось отстоять этот крупнейший после Сиракуз город Сицилии. II причиной тому была но столько многочисленность вражеского войска, сколько вялая и небрежная манера ведения воины, которой придерживались греческие стратеги.

Падение Акраганта повергло в ужас греков Сицилии и вызвало политический кризис в Сиракузах. Инициатором

антиправительственного выступления стал, молодой командир, соратник покойного Гермократа — Дионисий. Поддерживаемый влиятельными друзьями, Дионисий на народном собрании подверг уничтожающей критике действия сиракузских стратегов. При этом, несмотря на молодость (ему было всего 25 лет), он показал себя умелым демагогом. Спекулируя на патриотических настроениях и социальных антипатиях низов, шантажируя их угрозами карфагенского нашествия и олигархического переворота, он увлек за собой большинство парода. Прежние стратеги были до срока отрешены от должности, и на их место были избраны другие вместе с Дионисием. Ловкий демагог сумел вскоре дискредитировать и этих своих коллег и добился для себя назначения в единоличные стратеги-автократоры. Затем с помощью провокации он убедил сограждан предоставить ему личную охрану из 600 воинов. Он сам укомплектовал этот отряд преданными людьми и довел его численность до 1000 человек. Опираясь на своих друзей, на телохранителей и на прочих наемников, которых он привлек обещаниями щедрого вознаграждения, поддерживаемый также многочисленными сторонниками среди городских низов, которые ожидали от него радикального переустройства общества, Дионисий прочно утвердился у власти (лето 405 г. до н.э.). До конца жизни он оставался единоличным правителем Сиракуз и, умирая, завещал власть своему сыну — Дионисию Младшему.

Авторитарное монархическое положение Донисия было основано, безусловно, на подавляющем превосходстве сил, на которые он опирался,— партии друзей и войска наемников — над гражданским обществом. Однако его политика не была полностью беспринципной, и он умел частичным удовлетворением требований масс и особенно энергичной борьбой с карфагенянами создать некоторое оправдание и даже популярность своему режиму. Впрочем, действия Дионисия против карфагенян на первых порах были не более успешны, чем действия свергнутого им республиканского правительства. Под Гелой он потерпел поражение, чем незамедлительно воспользовались принципиальные противники тирании — сиракузские аристократы-всадники, которые подняли против Дионисия мятеж. Тиран сумел подавить это восстание, однако продолжать войну с карфагенянами было уже невозможно и пришлось заключить мир на условиях, которые продиктовала сильнейшая сторопа (в конце того же 405 г.).