Абстрактный мир. Трилогия (СИ) - Галина Черкасова

— Я его не знаю, мы и не встречались толком. Так…, — я махнула руками. — Чушь это всё. Есть дела и поважнее.

Орчиха пожала плечами и снова уткнулась в телефон, демонстративно зевая.

Внизу просигналила машина, и я, схватив сумку, выскочила из комнаты, пробурчав что-то вроде «до свидания».

У выхода на меня наорала консьержка, пообещав пожаловаться в ректорат, но я пропустила её замечания мимо ушей. Как будто могло быть хуже.

Дождь на улице лил как из ведра, и к озеру с аллеи уже бежали многочисленные ручейки. Перескочив особенно широкую лужу у ступеней общежития, я взглянула на машину.

Драгон Вейс.

«Герраза сдала», — промелькнуло в мыслях.

Я обернулась: консьержка запирала дверь, злорадно ухмыляясь. Дороги обратно не было, а под козырьком надолго не укроешься — сильный дождь заливал и туда.

Пронзительно загудел клаксон.

— Демоны, — выругалась я и побежала к машине.

Дверь отъехала в сторону, впуская меня и холодный дождь в теплый светлый салон.

— Здравствуй, — произнес Азар, хмуро рассматривая мою сумку. — Брось вещи назад.

— За мной скоро приедут, — отозвалась я, прижимая поклажу к себе.

— Куда ты собралась?

— Тебе Герраза не сказала?

Орк, отвернувшись, сжал руль. В салоне воцарилась тишина, только дождь шумел снаружи, и иногда особо крупная капля звонко ударялась о капот.

«Если ливень продолжится, вылет, скорее всего, отменят», — промелькнула мысль.

— Я-то думала Герраза жутко разозлится, когда узнает, что мы были вместе, — произнесла я, отворачиваясь к стеклу и ища глазами синий прямоугольник окна нашей комнаты. — А она снова успела с тобой спеться.

Я обернулась. Азар молчал, глядя на черную гладь озера.

— Тебя отчислили? — резко спросил он.

— Эм… Нет.

— Хорошо, — орк откинулся на сидение и вдруг отрывисто, будто через силу, произнес. — Извини за то, что натворил на арене. Это вышло… Нет, не случайно. Необдуманно. Я хотел почувствовать, как это — обладать такой демонической мощью.

— И как? — недовольно поинтересовалась я.

— Лишает рассудка, — глухо ответил он. — Не знаю, что это за связь, и как она появилась… Но не в полях дело. То, что между нами было, сложно назвать отношениями. А я не привык ходить кругами. Я хочу, чтобы ты была моей.

Дождь стих. Редкие капли ещё будоражили широкие лужи, но видимость заметно улучшилась. Мокрая дорога блестела в свете фонарей, будто усыпанная стеклянной крошкой.

Я мяла в руках ремешок сумки, отдавая себе отчет в том, что если сейчас решусь сказать всё, как есть, обратной дороги не будет.

— Азар, зачем нам это? — сердце стучало у самого горла. Не знаю, чего я боялась, но страх холодил руки. — Остров свободы — отлично. Здесь орк и человек могут быть вместе. А что потом? Что дальше? Если всё зайдет слишком далеко, чего нам ждать друг от друга? Я не уеду в твой клан, ты — не останешься на острове.

— Тебя больше заботит будущее, чем настоящее?

— Только о будущем и можно думать, — я пожала плечами. — Прошлое — не изменишь, настоящее — один миг.

— Пространная человеческая мысль… Какого демона, Антея? — срываясь, рявкнул Азар. — Есть «да» и «нет», а ты, вместо того, чтобы сделать выбор, говоришь о будущем. Да ты год назад не знала, что гиперпроводник…

— Хоть ты не называй меня как прибор! — ощерилась я.

— Год назад ты ненавидела меня, а теперь тебе мешает будущее! Будущее с орком? Антея, ты уверена?

— Ты меня ещё больше запутал!

— Человек! — он ударил по рулю. — Сила предков! Прекрати думать обо всем и сразу. Мы же были вместе.

— Да не были мы вместе! Я встречалась с тобой, чтобы хоть как-то убедить Орден в том, что не ненавижу орков целиком и полностью!

Тьма! Опять! Опять…

Азар оскалился, выпятив нижнюю челюсть, глухо зарычал.

— О, демоны…, — прошептала я, отворачиваясь к окну и зажмуриваясь. Если бы вернуть мгновение назад и просто промолчать, хотя бы промолчать, а не рубить с плеча, как всегда.

Яркий свет проник сквозь веки, но я всё так же сидела, вжавшись в сидение и обхватив сумку. Сбоку отъехала дверь, повеяло прохладным, сырым воздухом.

— Выходи, — прорычал Азар сквозь зубы. Я сглотнула и, открыв, наконец, глаза, быстро высочила из машины.

Сзади моргнуло фарами такси, с переднего сидения замахал рукой Гранто.

— Азар, ты…, — я обернулась, но Драгон Вейс уже с ревом несся прочь по аллее.

Закинув на плечо сумку, я двинулась к такси. Водитель, выскочивший помогать, закинул мой нехитрый скрап в багажник, где уже лежали два чемодана и большой рюкзак.

«Многовато для одного», — подумала я, наблюдая, как водитель пристраивает мою сумку сбоку от основной поклажи.

— Прошу, — шофер распахнул дверь, и я замерла, вытаращив глаза.

— Садись, Антея, мы опаздываем, — поторопил Гранто. — И, пожалуйста, без сцен и склок. Как я поеду на конференцию без ведущего ассистента?

Харис, ехидно усмехнувшись, похлопал рукой по сидению рядом с собой.

— Увлекательная нас ждет поездочка, да, Анти?

Какое-то время мы ехали молча. Харис нацепил наушники и отвернулся к окну, я бездумно глядела вперед, а Гранто тихо разговаривал с водителем о погоде.

Запоздалое чувство стыда дергало нервы, и я, не выдержав, выудила из кармана куртки телефон.

— Тьма… — экран не реагировал на касание. Аккумулятор разрядился, как всегда не вовремя.

— Документы взяла? — спросил Гранто, зевая.

— Да, — я сжала мобильный в руках.

Улететь вот так, после мерзких слов, после полуправды, сказанной в лицо разумному, рисковавшему жизнью ради меня, представлялось невозможным. Существовал ещё один способ, и хотя я не была уверена, что он сработает, выбирать особо было не из чего.

Я потянулась к полям, гадая, получится ли связаться с Азаром, когда его поле бездействует. В любом случае, абстракция существовала независимо от того, использовал ли её разумный, а, значит, у меня был шанс наладить связь.

По логике, если я чувствовала его настроение, боль, какие-то обрывки ощущений, а он использовал мое поле, как собственное, то указания, которые я давала своей абстракции, должны были быть слышны и Азару. Возможно, он почувствует, как мне стыдно, как я хочу извиниться, или я даже смогу что-то передать ему через поля.

Уже хватаясь за земную абстракцию, я мимоходом подумала, что же скажу ему, если всё получится. Оскорбления у меня всегда выходили гораздо лучше извинений, которые, даже сказанные от всего сердца, звучали несколько фальшиво и натянуто.