Смертники Восточного фронта. За неправое дело - Расс Шнайдер

Глаза Фрайтага были словно присыпаны пеплом, однако сквозь эту мутноватую болезненную пелену все еще прорывался полный мольбы взгляд. У Шрадера был еще один русский автомат с полным комплектом боеприпасов и несколько ручных гранат. Он положил его на колени Фрайтагу, а рядом — две гранаты.

— Их было только трое, — сообщил он. — Я их всех уложил.

— Кто сейчас стреляет? — спросил Фрайтаг.

— Черт его знает, — ответил Шрадер.

Он отошел от раненого, чтобы попытаться понять, что происходит. Затем бросился бегом к самому дальнему неподвижному телу и забрал у мертвеца патроны и гранаты. Кинул взгляд на друг ого мертвеца, возле которого на снегу все так же лежала граната. Шрадер никак не мог заставить себя сходить и подобрать ее. Внутренний голос подсказывал ему, что он поступает глупо, но Шрадеру было наплевать на это. Боеприпасов у них теперь хватает, так что они смогут дать врагу достойный отпор. Они постараются подороже продать свои жизни.

Фрайтаг сжимал в руках русский автомат, уставившись на него бессмысленным взглядом. Он сидел в снегу, прислонившись спиной к кусту Выглядел он чуть лучше, чем пять минут назад, выражение отчаяния исчезло с его лица. Наверное, потому что скоро все будет кончено. Он ждал, когда Шрадер что-нибудь скажет ему, но тот был погружен в собственные мысли и хранил молчание.

— Они придут за нами? — наконец не выдержал Фрайтаг.

— Не знаю. Во всяком случае, не сейчас.

Шрадер думал о том, стоит ли углубиться в лес. Но есть ли в этом смысл? Им ведь никак не удастся замести следы. В его голове мелькнула забавная картина — он заметает метлой из веток свои следы на снегу. Нет, это все ерунда, ничего не выйдет. Почувствовав усталость, он опустился на снег рядом с Фрайтагом, не сводя настороженного взгляда со стены леса.

Его первой мыслью стала мысль о том, что где-то рядом находятся русские. Это они открыли огонь, услышав его выстрелы, Стреляют вслепую, стараясь обеспечить себе безопасный подход. Чтобы убедиться в своих подозрениях, Шрадер даже вытянул шею, пытаясь разглядеть, что происходит там, вблизи озера. Стрельба не прекращалась, и через пару минут до него дошло, что все обстоит не совсем так, как он предполагает. Теперь он даже боялся подумать об этом, но продолжал прислушиваться, и вскоре истинная причина происходящего стала ему ясна. Стреляют не в него, а в кого-то еще, и этот незнакомый кто-то ведет ответный огонь.

— Вставай, — сказал он Фрайтагу. — Это, должно быть, наши. Ты идти можешь? Похоже, что наши парни где-то рядом.

Судя по всему, Фрайтаг его понял. Он как будто приободрился. В его глазах вспыхнула искорка надежды. В нем как будто прибавилось сил, что было вызвано необходимостью сделать последнее усилие после того, как он собрался спокойно дожидаться неминуемого конца. И все же он нашел в себе силы подняться и встал самостоятельно, даже быстрее, чем предполагал Шрадер. В уголках его рта поблескивали капельки засохшей слюны.

Шрадер попытался придумать какой-нибудь план действий, но на ум ему не приходило ни одной мало-мальски подходящей мысли, кроме необходимости уходить с этого места. Можно было, конечно, подождать и посмотреть, что будет дальше. Он подумал о том, что нужно сдвинуться в сторону от линии огня, чтобы не попасть в эпицентр боя. Однако, почему-то поверив в то, что свои уже совсем близко, Шрадер чувствовал, что его как магнитом неумолимо тянет туда, откуда раздаются звуки перестрелки. Они с Фрайтагом двинулись в чащу леса, ломая кустарник и ветки невысоких деревьев. Он не мог идти быстро, поскольку иначе Фрайтаг отстал бы от него, и поэтому сразу сбавил шаг. Он понимал, что русские не занимают в лесу никаких позиций и действуют без какого-то определенного плана. Во всяком случае, никаких свидетельств этого он не обнаружил. Что же тогда происходит? Это может быть лыжный дозор или разведгруппа, наткнувшаяся на отряд немецких солдат. Впрочем, это были лишь предположения. Мысль о том, что скоро он, возможно, увидит своих, заставила его зашагать быстрее. Фрайтаг все так же отставал, и Шрадеру несколько раз приходилось возвращаться и подбадривать товарища, устало оглядываться по сторонам в поисках снайперов, которые могли затаиться в лесу. Фрайтаг бросил автомат, не в силах тащить его.

— Извини, — виновато проговорил он.

— Все нормально, — успокоил его Шрадер, — давай, шагай!

Фрайтаг был похож на бесплотного призрака, бесцельно порхающего сквозь чащу леса, для которого не существует никаких препятствий. Но на деле Фрайтагу было очень тяжело идти, особенно когда на его пути возникали деревья или кусты. Он увязал в снегу и часто падал.

— О господи! — постоянно приговаривал он.

— Вставай! — поторапливал его Шрадер.

Фрайтаг поднялся и встал на колени. Ему не хватало воздуха, и он почувствовал, что сейчас снова упадет. Так и случилось. Вскрикнув, он повалился в снег.

— Шрадер! Шрадер! — произнес он и протянул руку.

Шрадер принял ее и, обняв товарища, помог ему подняться. Они проковыляли вперед, пройдя небольшое расстояние. Фрайтаг все это время стонал и ругался, огромным усилием воли заставляя себя двигаться дальше. Затем бессильно опустился на землю. Шрадер больше не смог тащить его за собой.

Он сказал Фрайтагу, что вернется за ним, а сам сходит за подмогой.

— Да, хорошо, — отозвался тот и закрыл глаза. Затем открыл их и невидяще уставился в пространство.

Шрадер немного постоял возле него, затем пошлепал ладонью по затылку раненого товарища.

— Не надо, — произнес Фрайтаг. — Делай, как сказал. Иди.

Шрадер на мгновение зажмурил глаза, что-то пробормотал себе под нос, затем плотно поджал губы. Приказав себе идти, он, не оборачиваясь, зашагал вперед.

Сделав несколько шагов, Шрадер снова ощутил спокойствие. Он сильно устал, но это не слишком беспокоило его, потому что силы в нем все-таки еще оставались. Он не испытывал полного физического истощения.

Интенсивность стрельбы немного уменьшилась. Теперь раздавались лишь редкие автоматные очереди и одиночные винтовочные ответные выстрелы. Похоже, что стреляли где-то недалеко, однако ему пришлось пройти еще минут десять-гіятнадцать, прежде чем выстрелы прекратились. Он ускорил шаг, но вскоре почувствовал, что задыхается, и понял, что его силы на исходе. Снова наступила полная тишина. Мысленному взору Шрадера предстала жуткая картина — перед ним выныривает вражеский лыжный дозор. Несмотря на это, он не прекратил движения и дальше шел даже с меньшей опаской, чем раньше, ломая ветки встречавшихся на его пути кустов. Где-то рядом снова затрещали выстрелы. Шрадер замер на месте, затем собрался с силами и дальше уже шагал, стараясь быть предельно острожным. Он юркнул в узкую просеку шириной всего несколько метров. Здесь земля немного поднималась вверх, и ему показалось, что он выходит на склон холма. Оглянувшись, Шрадер понял, что находится на замерзшем болоте. Он пошел дальше и вскоре оказался среди высоких деревьев. Очень скоро Шрадер приблизился к какому-то открытому пространству.

Это было широкое заснеженное поле. Он прислонился к стволу дерева, чтобы перевести дух и немного осмотреться. Шрадер приставил к дереву русский автомат. Таким оружием в последнее время пользуются обе противоборствующие стороны, так что лучше не привлекать к себе внимания, чтобы не произошло роковой ошибки. Все так же опасаясь, что по нему могут в любую секунду открыть огонь, он стиснул зубы и шагнул вперед, размахивая руками. Сначала он даже не смог заставить себя крикнуть что-то по-немецки. Однако он сделал над собой усилие и закричал, удивляясь тому, как необычно звучит его собственный голос.

Пройдя еще немного вперед, Шрадер увидел жалкого вида кучку немецких солдат, сидевших или лежавших на снегу. Некоторые из них начали подниматься, но, услышав его крик, заняли прежнее положение и стали ждать, когда он подойдет к ним.

Когда он оказался на расстоянии всего нескольких метров от них, самые ближние поднялись и двинулись ему навстречу. Шрадер увидел их закопченные лица, усталые и заросшие щетиной. Он совсем запыхался от быстрого шага и, секунду постояв, опустился на колени прямо в снег.

— Великие Луки! — произнес он.

Несколько человек помогли ему встать, и от их прикосновения он растрогался и принялся их обнимать.

Шрадер сразу все понял. Он узнал сначала одного солдата, а затем и других.

Он сделал шаг назад.

— Это же фельдфебель Шрадер! — раздался чей-то голос.

Он принялся рассказывать о Фрайтаге, помогая себе жестами. Солдаты посмотрели в указанном направлении, бросили взгляд на следы, ведущие к лесу. Их лица были обветрены, на них оставили свои зримые отпечатки холод, голод и страх. Они мрачно обдумывали смысл похода в лес, где в засаде могли прятаться русские. Шрадер уловил их нерешительность, но отнюдь не отказ помочь ему.