Atomic Heart. Предыстория «Предприятия 3826» - Хорф Харальд

Сеченов отключился, и Штокхаузен тихо выругался. Какого чёрта?! К чему этот бессмысленный пацифизм?! Теперь придётся ждать запуска «Коллектива 2.0»! Ладно, терпение всегда было его сильной стороной. Он дождётся. Благо ждать осталось меньше года. Зато потом Филатова будет принадлежать Штокхаузену, даже если сейчас она затаит на него обиду.

— Оставь меня здесь, я лучше посплю! — Голос Захарова, доносившийся из кибернетической перчатки, звучал раздражённо. — Ненавижу весь этот пафос! Столько идиотов в одном месте!

— Снимать перчатку придётся полчаса! — возразил Сеченов. — Почему бы тебе не поспать прямо на руке? Никто не заставляет тебя слушать торжественные речи наших дражайших кремлёвских бонз, но это международный научный симпозиум, пусть и праздничный. Ради него на Байкал съехалось множество выдающихся учёных со всего мира. В ближайшую неделю можно будет услышать множество интереснейших мнений…

— Которые мы будем слышать постоянно в течение всей жизни уже через семь дней! — оборвал его Захаров. — Запуск «Коллектива 2.0» назначен на 13 июня! Ещё наслушаешься! Тем более сегодня продолжение официальной части! Мне хватило вчерашней церемонии открытия, переполненной партийными лозунгами!

— Зато плакаты, агитирующие за П-Вакцинацию, висят всюду. — Сеченов усилил мощность нейрошлема и вслушался в волновой отклик Человека-желе. — И наши партийные светила не забывают упоминать о ней каждые пять минут.

— Это в наших интересах! — заявил Захаров. — Пусть от них будет хоть какой-то толк! Чем больше народа они убедят пройти П-Вакцинацию, тем меньше через неделю нам придётся сгонять в «Коллектив» силой!

— Харитон, мы на эту тему уже всё выяснили, — терпеливо произнёс Сеченов. — Сгонять в «Коллектив» силой мы никого не будем. Заманим всех убеждением. Пусть это в какой-то мере явится обманом, зато бескровным.

— Хорошо, хорошо! — недовольно пробурчал Захаров. — Заканчивай занудствовать! Лучше скажи, как главный коннектор реагирует на волновой поток нейрошлема?

— Качество приёма слабое, — Сеченов сверился с приборами, — это если по приборам. Но по ощущениям он уже привык к входящему потоку. К полудню тринадцатого числа совместимость будет полная. Ему осталось нарастить последний слой нейрополимерного преобразователя. Я думаю, может, действительно под каким-нибудь предлогом остаться сегодня в лаборатории? Я вчера весь день провёл на церемонии открытия, сегодня пускай Иван Алексеевич отдувается!

— Хорошая мысль! — одобрила перчатка. — Академик Павлов, нобелевский лауреат, светило мировой физиологии! Никто не упрекнёт его в том, что ты куда-то запропастился. К тому же вся наша научная когорта сейчас здесь, они помогут ему отбрыкаться от любопытствующих в случае чего! Если только любопытствующих не окажется бесконечное количество.

— Это точно. — Сеченов уныло кивнул.

Международный симпозиум, посвящённый запуску экосистемы «Коллектив 2.0», начался вчера и должен закончиться за минуту до запуска «Коллектива». Целый год весь СССР и половина Европы были обвешаны плакатами, призывающими всех пройти П-Вакцинацию, чтобы в назначенный день стать гениальными повелителями роботов в буквальном смысле этого слова. Агитационная программа шла с грандиозным размахом как в реальном пространстве, так и в сетевом, и данный симпозиум являлся её кульминацией. С самого первого дня П-Вакцина предоставлялась всем желающим бесплатно, в сети демонстрировались многочисленные видеоролики, отчитывающиеся о целом ряде успешных тестов экосистемы «Коллектив 2.0», и правительство СССР взяло на себя все расходы по проведению финального симпозиума.

Любой учёный из любой страны, пожелавший посетить симпозиум, делал это за счёт Советского Союза. Это дало свои результаты: народа на Байкал съехалось действительно очень много, и среди них было немало настоящих учёных из других стран, в том числе капиталистических. Замысел партийных бонз был прост: все эти люди, особенно представители науки, с запуском «Коллектива 2.0» останутся в СССР. Вряд ли кто-то из них до сих пор не сделал себе инъекцию П-Вакцины, но даже если так, то основное количество таких людей власти СССР рассчитывают переубедить за эту неделю. Остальных они хотят вакцинировать силой, но как раз этого Сеченов не допустит. Пока же партийные бонзы могут планировать что угодно, лишь бы не мешали завершить финальную стадию подготовки главного коннектора. Как только она будет завершена, он запустит «Коллектив 2.0» и навсегда избавит тиранов от их нездоровых тиранических наклонностей и эгоцентрических амбиций.

Главное — чтобы они не помешали сейчас, на финальной стадии. Но после того как всем партийным бонзам имплантировали ГК-Альфа, они более-менее успокоились. К сожалению, это плацебо не сработало со стопроцентным результатом на Молотове. Скорее наоборот. Первый заместитель председателя Совмина удвоил свою нездоровую активность…

Резкий экстренный вызов, раздавшийся из личного пульта управления Сеченова, заставил академика вздрогнуть.

— Что-то произошло! — немедленно отреагировала перчатка. — Это сигнал тревоги!

— Этого только не хватало! — с досадой поморщился Сеченов, отвечая на вызов. — Сеченов на связи!

— Дмитрий Сергеевич! Муравьёва! — Голографический проектор высветил изображение начальника ОСПС. — У нас чрезвычайная ситуация!

Полковник Муравьёва дышала тяжело, и Сеченов с ужасом увидел, что форма офицера КГБ на ней заляпана густыми кровавыми брызгами. Где-то на заднем фоне раздался треск пулемётных очередей и глухо зазвучали далёкие крики.

— Что происходит? — опешил академик. — Вы ранены?

— Обошлось, — коротко бросила она и принялась докладывать почти непрерывной скороговоркой. — Роботы взбунтовались и атакуют людей! Агрессивное поведение машин фиксируется на территории «Предприятия 3826» повсеместно, на всех объектах, распространяясь от одного района к другому! Имеются жертвы, их число растёт с каждой минутой! Срочно вводите экстренный протокол! Иначе через пять, максимум десять минут об этом станет известно за пределами предприятия!

Где-то совсем недалеко от Муравьёвой раздалась пулемётная очередь, сопровождающаяся лязгом шагающего металла, и полковник, обернувшись, резко выдохнула:

— Я выйду на связь позже!

Начальник ОСПС отключилась, и Сеченов лихорадочно набрал на личном пульте чрезвычайный код перехода «Предприятия 3826» на экстренный протокол. Удалённые комплексы один за другим отчитались о выполнении задачи, и Сеченов торопливо активировал все доступные системы наблюдения, телеметрии и обратной связи, пытаясь разобраться в произошедшем.

— Подними по тревоге «Аргентум»! — напомнил ему Захаров. — Пусть выяснят!

— Весь «Аргентум» здесь! — Сеченов зло скривился. — КГБ согнало сюда всех… да что же это такое… Все «Узлы» сообщили о начале войны и вторжении противника и больше не выходят на связь… что там творится?!

— Тогда тем более вызови «Аргентум», — подхватил Захаров. — У нас серьёзные проблемы. А экстренный протокол заполнял Кузнецов. Может, это он напортачил?

— Не он. — Сеченов хмуро откинулся в кресле. — Я нашёл причину. Это Петров. И он не один. — Академик испустил усталый вздох. — Ты прав, Харитон. На этот раз нам вдвоём с этим не справиться.

Сеченов набрал короткую команду, выходя в эфир на частоте «Аргентума».

— Аргон на связи, — раздался голос полковника Кузнецова.

— Александр Иванович, срочно явитесь ко мне. Я в комплексе «Челомей», у себя. Соблюдайте конспирацию, у нас чрезвычайная ситуация, я активировал экстренный протокол.

— Буду через полчаса, — ответил Кузнецов. — Если не привлекать внимания, то быстрее не получится.

— Я вас понял. — Сеченов посмотрел на часы. — За это время я подготовлюсь к вашему прибытию.

— Надо избавиться от живого персонала! — посоветовала перчатка. — Дай всем выходные и отправь вниз, развлекаться! Чтобы никого не осталось возле оборудования! И заблокируй всем связь с предприятием!